22. Рен

К тому времени, как я иду на урок психологии, я эмоционально разбита. Крю, должно быть, замечает это по моему выражению лица, когда он смотрит, как я направляюсь к соседнему столу. Я даже больше не утруждаю себя тем, чтобы сидеть впереди. Какой в этом смысл?

“Ты в порядке?” спрашивает он, когда я сажусь.

Кивнув, я слабо улыбаюсь ему. “Хорошо”.

Я не могу рассказать ему о Мэгги и Фиг. Это было бы предательством доверия моей подруги, а я не могу этого сделать. Не после того, как Мэгги рассказала мне что-то настолько невероятно неприятное и личное. Мне пришлось вытащить ее из столовой после того, как она рассказала мне, потому что она начала плакать. Мы спрятались в туалете, и я утешала ее, прижимая к себе, пока она плакала у меня на плече и рассказывала мне все.

Как она не хочет прерывать жизнь ребенка, хотя именно этого хочет Фиг. Она искренне верит, что сможет бросить школу, родить, а когда ей исполнится восемнадцать, они смогут съехаться и жить счастливой маленькой семьей.

Это звучит неправдоподобно даже для меня.

“Ты уверена?” Крю проницателен, как и Фиг.

Нет, подождите. Я не должна относить их к одной и той же категории. Это несправедливо по отношению к Крю. Он не охотится за мной и не пытается соблазнить меня.

Или пытается?

“Я просто устала”, - признаюсь я, и это не ложь. Я ворочусь в постели каждую ночь, а когда все-таки засыпаю, мне снятся прерывистые сны. О моих родителях. Или Крю. Сны, в которых участвует Крю, всегда заканчиваются сексуально, и я каждый раз вздрагиваю, просыпаясь, мое тело влажное от пота. А моя рука всегда оказывается между ног.

”Плохо спишь?"

Я киваю.

“Я тоже”.

“Почему ты не спишь?”

Он пожимает плечами. ”У меня много чего на уме".

Это все, что он говорит. И я больше не утруждаю себя вопросами, потому что, возможно, я не захочу знать ответы.

Сков входит в класс прямо перед звонком, как обычно. Как только она отмечает посещаемость, она хлопает в ладоши, привлекая наше внимание.

“Прежде чем вы начнете работать над своими проектами, у меня есть несколько вещей, которые я хотела бы обсудить с вами”.

Я сажусь прямее, прислушиваясь, хотя и чувствую на себе пристальный взгляд Крю. Я вроде как ненавижу, когда он смотрит на меня.

Но в тоже время вроде как нравится.

“Презентации состоятся на следующей неделе, и вы проводите их вместе, перед классом. Никаких исключений. Вы можете использовать любую форму визуальных эффектов, которую пожелаете, но не делайте это слишком сложным. Я бы хотела, чтобы набросок вашего проекта был представлен в пятницу.” Весь класс разражается стонами, а Сков упирает руки в бедра, ожидая, пока хор успокоится. “Ладно, успокойтесь. Вы знали, что это произойдет. Я даю вам два дня. Вы справитесь с этим”.

Нет, я действительно не чувствую, что смогу. Я не думаю, что мы с Крю вообще имеем отношение ко всему этому проекту. О чем именно мы должны говорить? И какие визуальные эффекты мы должны использовать? Я знала, что нам придется выступать перед классом, и обычно такие вещи меня не беспокоят, но прямо сейчас я измотана. Одна мысль о том, чтобы встать перед классом с Крю рядом со мной, заставляет меня нервничать.

“Ты выглядишь напуганной”, - замечает Крю, как только Сков заканчивает.

“Мы должны написать набросок за два дня”, - подчеркиваю я.

“Я не волнуюсь”. Его тон такой пренебрежительный, что это раздражает. "Почему я должен? А ты?”

“Как ты думаешь, у нас достаточно информации для нашей презентации? Я даже не знаю точно, что мы делаем”.

“Я многое узнал о тебе за последние десять дней, Рен”.

Мне действительно нравится, когда он произносит мое имя, и мне действительно нужно перестать зацикливаться на этом. “Я мало что узнала о тебе, Крю, так что считай, что тебе повезло”.

“Ты действительно в это веришь?”

“Ты много говоришь, но многого не раскрываешь”.

Его улыбка невесома. “Есть кое-что, чему ты научилась”.

Я закатываю глаза и открываю свой блокнот на чистом листе бумаги. “Какой план мы должны набросать?”

Крю откидывается на спинку стула, вытягивая ноги так, что его колено касается моего. Мое тело реагирует как обычно. Я всегда остро ощущаю его присутствие, особенно когда мы сидим так близко. “Я подумал, что нам следует провести сравнение и сопоставление”.

“О чем?”

“Друг о друге. Помнишь, как Сков упоминала, что мы похожи? Я знаю, что ты это знаешь. Ты однажды заговорила об этом.”

Я понимаю это, и опять же, я этого не признаю. Может быть, дело скорее в том, что я не хочу быть такой, как он. ”Это может сработать“.

"Мы могли бы разбить это вот так”. Он наклоняется над моим столом и придвигает к себе мой блокнот поближе, затем начинает писать — ручкой. "Ты представишься, а потом я сделаю то же самое. Ты расскажешь о нашем сходстве. Я расскажу о наших различиях. Сделаем вывод, что люди, которые на первый взгляд кажутся полярными противоположностями, в конце концов, могут иметь некоторые общие черты. Конец.” Он постукивает ручкой по моей руке. ”Что ты об этом думаешь?"

“Это хорошая идея” неохотно признаю я. “Что мы должны использовать в качестве визуальных эффектов?”

“Мы вернемся к этому позже. Давай сначала сосредоточимся на информации. Тогда мы сможем придумать визуальные эффекты”.

Я неохотно соглашаюсь, не понимая, почему у меня такое плохое отношение. Крю на самом деле довольно умен. Наверное, я никогда раньше не отдавала ему должного уважения, хотя он все четыре года учился со мной на курсах с отличием. Иногда я вижу только то, что хочу видеть, а не то, что происходит на самом деле.

Я шла по жизни с туннельным зрением, особенно в школе Ланкастер. У меня были все эти идеи о том, как я должна действовать и кем я должна быть. И большую часть своей школьной жизни я была совершенно довольна тем, кем я была.

До сих пор. Пока я не начала работать над этим проектом с Крю и его наблюдениями обо мне. Они полностью открыли мне глаза.

И, конечно же, есть еще Крю. Мои чувства к нему. Он вызывает у меня любопытство. Он заставляет меня хотеть того, чего я не должна.

Я начинаю уже не так сильно беспокоиться о последствиях.

“Ты хочешь взять список сходств или различий?”, - спрашивает меня Крю.

“Сходств”, - отвечаю я.

"В самом деле? Я думаю, что это может быть сложнее всего.”

”Я справлюсь“.

”Я не говорил, что ты не сможешь, я просто знаю, что тебе пришлось через многое пройти в последнее время", - говорит он, его взгляд опускается на мои губы.

Чем дольше он смотрит на меня, тем теплее становится моя кожа, как будто он думает о том, чтобы поцеловать меня. О чем я сейчас тоже думаю.

“Со мной все в порядке", - признаю я. “Это будет хорошим отвлечением”.

Он оглядывает комнату, убеждаясь, что никто не обращает на нас внимания, прежде чем спросить “Все еще расстроена из-за своих родителей?”

"Да. Я не могу отделаться от мысли, что была слепа к тому, что происходило. Как я могла не заметить, что они больше не были счастливы друг с другом?”

“Ты была здесь последние три, а то и четыре года”, - указывает Крю. “Вероятно, с твоими родителями происходило много такого, о чем ты понятия не имеешь”.

“Я упоминала, что они собирались скрывать это от меня до конца года? Они не хотели портить мне Рождество и мой день рождения", - признаюсь я.

“Нет, ты этого не говорила”. Он наклоняет голову. “Ты передумала не устраивать ту вечеринку?” Я медленно качаю головой.

"Нет. Звучит не очень весело. Я просто тихо отпраздную свой день рождения.”

Мой отец прислал мне эсэмэску со списком, составленным его помощником, из множества мест, куда я могла бы поехать на свой день рождения зимой, но я толком не просмотрела ни одно из них. Я не собираюсь уезжать. Мир Мэгги полностью перевернулся из-за ее неожиданной беременности, и она ни за что не захочет поехать со мной в отпуск, хотя ей, вероятно, пойдет на пользу побыть несколько дней вдали от своих проблем.

“Тебе исполняется восемнадцать. Это большое дело”, - бормочет Крю.

Я поднимаю на него взгляд. "Тебе уже исполнилось восемнадцать?"

Он кивает.

“И что ты сделал, чтобы отпраздновать это событие?”

“Ты действительно хочешь знать?” Он улыбается, вид его улыбки заставляет мое сердце биться быстрее.

"Может, и нет", - осторожно говорю я. Крю хихикает. “Все было не так уж плохо. Я провел его в нашем семейном доме в Хэмптоне с друзьями. Накурился по-настоящему, блядь, и напился.”

Я даже не вздрагиваю от того, что он использует слово на букву "Б". Я вроде как привыкла к этому. “Тебе нравится употреблять наркотики?”

“Я выкурил немного травки и немнрго выпил. Я не возражаю против использования случайных веществ. Все дело в умеренности. Если ты все время пьян или под кайфом, вот тогда тебе крышка”. Он внимательно изучает меня. “Ты когда-нибудь напивалась, Птичка?”

Я медленно качаю головой. “Никогда”.

“Даже не делала тайные глотки шампанского в Новый год? Время от времени украдкой, не отхлебывала из маминого бокала, когда ее не было рядом?”

Откуда он вообще знает, что моя мама постоянно держит в руке бокал вина?

"Нет. Мне не нравится чувствовать себя неуправляемой", - признаюсь я.

“Я даже не буду спрашивать, курила ли ты когда-нибудь травку”.

Я морщу нос. “Это так отвратительно. Я не заинтересована в том, чтобы что-то курить”.

“Есть и другие способы сделать это. Съестные припасы, например. Есть неплохие, которые тебе, наверное, понравятся.”

“Нет, спасибо”, - чопорно отвечаю я, чувствуя себя невинной девочкой, которой я и являюсь.

“Тебе нужно научиться немного расслабляться”, - говорит он. “Иногда неплохо повеселиться”.

Обычно, когда он говорит такие вещи, я в конечном итоге обижаюсь. Но по его тону я могу сказать, что он не злится на это. Я думаю, он действительно верит, что мне нужно научиться расслабляться, и он, вероятно, прав, но я не хочу делать это с помощью наркотиков или алкоголя.