Глава 11

Но времени, чтобы поразмыслить над этим вопросом, у нее совершенно не было. Многочисленная группа людей, среди которых Монце узнала и нескольких увиденных ранее женщин, шла вниз по улице в их направлении. Неожиданно люди бросились бежать.

— А теперь-то что случилось? — затаив дыхание, спросила Хулия, когда они оказались посреди толпы.

— Не знаю… но вперед, — закричала Монце, подталкивая Хуану.

Стоял невероятный гул. Мужчины, женщины и дети бежали с одной стороны улицы на другую и обратно, а всадники на лошадях их преследовали. Внезапно тишина и покой этого места сменилось безумием. Хижины запылали, люди вокруг падали все в крови, и девушки не представляли, куда им бежать. Потрясенные, как никогда в жизни, они замерли перед человеком, размахивавшим шпагой перед своим соперником, и в этот момент Монце услышала крик женщины. Обернувшись, она увидела ту же девушку, с которой разговаривала всего несколько минут назад, и попыталась обойти мужчин. Она, не раздумывая подошла к ним, и, ударив одного в живот, отчего тот согнулся пополам, а второго отправив ударом кулака в нокаут, посмотрела на несчастную и крикнула:

— Что здесь происходит?

С отразившимся у нее на лице ужасом девушка завизжала и бросилась бежать по направлению к лесу.

— Если хотите остаться в живых, скорее за мной!

Монце не раздумывая подтолкнула своих ошеломленных подруг, заставив их следовать за незнакомкой. Ветви деревьев царапали им лицо и руки, но они бежали и бежали, не оглядываясь, слыша позади себя треск пожирающего хижины огня и испуганные крики людей. Они и сами не знали, сколько времени бежали за той девушкой, но, кажется, их ноги просто не могли остановиться. Начало светать, судя по тому, как торопилась незнакомка, они чувствовали, что за ними гонятся, и они должны скрыться от преследователей. Неряшливого вида девушка остановилась и обвела напряженным взглядом окрестности. Вдруг она подпрыгнула и, убрав листву и ветки с какого-то камня, закричала:

— Залезайте сюда, быстро!

Хуана и Хулия залезли первыми, за ними последовали и Монце с незнакомкой, которая, оказавшись внутри, замаскировала вход. Они находились в такой маленькой пещерке, что паутина, свисавшая с ее стен, тут же залепила им глаза и прилипла к волосам, и если бы Хуана не зажала ладонью рот Хулии, та бы заорала во всю глотку. Она ненавидела насекомых. Приложив палец к губам, девушка попросила их помолчать, и они, все еще ничего не понимая, беспрекословно ей повиновались. Через несколько секунд они услышали стук копыт и мужской голос, громко приказывавший:

— Вы, скачите по этой дороге. А мы поедем направо.

Немного погодя шум копыт стал удаляться, и лес погрузился в тишину. Съежившись в крошечном пространстве, Хуана и Хулия изумленно переглянулись и заметили, что девушка, за которой они бежали, тяжело дышит. За все это время никто не произнес ни слова. И тут сквозь листву в пещеру проникли первые лучи солнца. Тогда Монце, попытавшись привлечь к себе внимание неизвестной, прошептала:

— Я не знаю, ни кто ты, ни почему нас преследовали эти люди, но хочу, чтобы ты немедленно все объяснила.

Восстановив дыхание, незнакомка кивнула, села на землю и, убирая с лица грязные, спутанные волосы, прошептала:

— Меня зовут Эдель Дживенс, я живу недалеко от Перта. Несколько дней назад мы с моим братом Колином из-за похорон родственника решили ненадолго отложить наше возвращение в замок, и тут на нас напали эти бандиты.

С глазами, полными слез, она прошептала:

— Думаю… думаю, что они убили моего брата, а меня, судя по тому, что я услышала в их разговорах, Джон Килган собирался продать тому, кто даст наибольшую цену. Потом появились вы, стали задавать ваши странные вопросы, вскоре на Джона Килгана напали воины, и мне удалось сбежать. Остальное… вам уже известно.

Три подруги недоверчиво переглянулись. Воины? Бандиты? О чем вообще болтает эта девчонка? Увидев, что они молчат, девушка встала и зашептала:

— Я должна вернуться домой и рассказать о том, что случилось. Не хочу, чтобы дома переживали еще больше, чем уже есть. О, боже… хозяйка была права. Нам следовало вернуться в замок вместе с ней и там ждать, когда разрешиться вопрос с Короной.

— Вопрос с Короной?

— Да. Когда кланы объединятся и решат, примут они Марию и Вильгельма Оранского в качестве сюзеренов.

Хуана удивленно спросила:

— Оранского? А кто это?

Услыхав вопрос, девушка поглядела на них с изумлением и ответила:

— Те, кто хотят низложить Якова II. Его дочь Мария и Вильгельм…

— Глупости! — оборвала ее Хулия. — Я конечно не большой знаток истории, но даже мне из «желтой» прессы известно, что сейчас правит Елизавета II. Ну, знаешь, эта, бывшая свекровь леди Ди и Сары Фергюсон.

Теперь уже удивленной выглядела девушка, которая, глядя на них с непроницаемым выражением лица, прошептала:

— Кто такие Елизавета II, леди Ди и Сара Фергюсон?

Девушки переглянулись, а их спасительница продолжила:

— Мария и Вильгельм Оранские хотят править Шотландией так же, как уже правят Англией и Ирландией. О чем вы говорите?

Надо было видеть в этот момент лицо Хуаны. Монце уже собиралась заговорить, но ее опередила Хулия:

— Ой, боже мой, а это кто еще такие?

Девушка решила, что ее подруги по убежищу приехали из еще большего захолустья, чем она сама, и поэтому, собирая волосы в косу, начала их просвещать:

— Послушайте, не знаю, о каком монархе вы говорите, но даже мне известно, что Мария II — дочь Якова II из династии Стюардов, а Вильгельм происходит из Оранской ветви. Несколько лет назад они поженились и…

— Эдель — прервала ее Монце. — Который сейчас год?

— Тысяча шестьсот восемьдесят девятый.

— Боже, меня сейчас удар хватит, — всплеснув руками, прошептала Монце.

При этих словах Хуана подскочила, как ужаленная, и лихорадочно завопила:

— Как? Как это?! Но… но… О чем болтает эта чокнутая? Как мы можем быть в тысяча шестьсот восемьдесят девятом году, если мы в две тысячи десятом.

— В две тысячи десятом? — прошептала Эдель и открыла рот от удивления, пока малютка-Хуана продолжила.

— Да ладно. Испания только что выиграла чемпионат мира по футболу. Уже клонируют овец. Обама — президент США, а Хью Гранту исполнилось пятьдесят. Как мы могли оказаться в бог весть каком году?

Хуана что-то достала из кармана, посмотрела на девушку и закричала:

— Смотри… это Блекберри последнего поколения, и насколько я знаю, в те времена, о которых ты говоришь, таких штук еще не было? Или я ошибаюсь?

— Ой, а как же мой Пепе! Как же он разозлится! — вспомнив о муже, зарыдала Хулия.

Эдель с любопытством поглядела на предмет, который держала в ладони Хуана. Ей никогда не приходилось видеть ничего подобного, она удивленно села и услышала следующее:

— Цыганка… это все из-за этой чертовой цыганки, — прошипела Хулия и, взглянув на подругу, спросила: — Какого дьявола ты загадала?

— Я? — побелев, как снег, прошептала Монце.

— Да, ты. Не прикидывайся дурочкой, ты загадывала желания, — закричала Хулия.

Осознав все безумие ситуации, Монце в истерике завизжала:

— Хочу вам напомнить, красавицы, что ты захотела невообразимое приключение, а ты — мужчин, страсти и разврат.

— Пресвятая богородица! — тихо сказала Хуана. — Вот мы все это и нашли на свои головы!

— Но… но я замужем! О, мой Пепе! Он же решит, что я его бросила, — всхлипнула Хулия.

Ситуация была хуже, чем в любом третьесортном фильме. Тогда Монце поглядела на подруг и как всегда, когда она оказывалась в трудной ситуации, она начала напевать. Это ее успокоило. Но заметив злобный взгляд Хулии, судя по лицу, готовой ее убить, Монце заткнулась.

— Это ты попросила встретиться с мужчиной их своих снов, и чтобы это длилось несколько месяцев. До Рождества! — с ехидством сказала Хуана. — Ай, девочка моя, ущипни меня хорошенько, может, тогда я проснусь. Наверное, я сильно ударилась головой, раз мне снятся такие фантазии.

— Не искушай меня, не искушай, — еще не оправившись от потрясения, усмехнулась Монце.

— Мы все умрем! — театрально всхлипнула малютка-Хуана.

— Я загадала два желания, у меня осталось еще одно! — воскликнула Монце и продолжила: — Эрика, послушай меня. У меня есть еще одно желание, и я хочу, чтобы мы вернулись в наше время. Вот! Ты меня слышишь, дьявол тебя дери?

Несколько секунд девушки напряженно смотрели друг на друга и, увидев, что ничего не происходит, Хуана тихо сказала:

— Мне кажется, тебя не слышат.

— Эй ты, цыганка! — завопила Хулия. — Покажись, дай посмотреть тебе в глаза!

Впервые осознав, что все это происходит на самом деле, Монце прошептала:

— Эрика тогда сказала, что это Шотландия, земля легенд, и невозможное может стать возможным, и…

— Как мы тут выживем? — расстроенно запричитала Хулия. — Как будем существовать? И, главное, что я скажу Пепе, когда вернусь?

— Ради бога, перестань уже талдычить о своем Пепе, — зарычала Монце.

— Ни за что, — крикнула Хулия.

— Я не останусь здесь даже на один день. Не дождетесь! — возмутилась Хуана.

Эдель, до сего момента молчавшая, слушавшая их речи, перемежавшиеся непонятными иностранными словами, и наблюдавшая, как они оживленно машут руками и делают странные жесты, произнесла:

— Что с вами такое? К чему весь этот гвалт?

Услыхав ее, женщины повернулись и начали пытаться объяснить ей то, что сами еще не могли до конца понять.