— Если ты продолжишь так улыбаться, я овладею тобой снова.

Монце расхохоталась от всей души, но внезапно напряглась и села на кровать.

— Боже мой! О, Господи! — Она схватилась за голову.

Герцога встревожила такая реакция и, присев рядом, он погладил ее по спине и заглянул в лицо.

— Что тебя так встревожило?

— Господи, мы же занимались незащищенным сексом. Без презерватива! И я не могу здесь воспользоваться таблетками экстренной контрацепции. Боже!

— Презерватив? Таблетки?

Откинув волосы с лица, Монце повернулась к нему.

— Таблетки — это такое снадобье, которое женщины принимают после того, как разделили с мужчиной постель, если только они не использовали презерватив. А презерватив — это такой колпачок, который мужчины надевают на член, чтобы женщина не забеременела и, если не хотят заразиться срамной болезнью.

— Колпачок? — повторил, пораженный. — Объясни, что это за страх божий?

То, с каким выражением лица он это спросил, вызвало улыбку Монце, и она расслабилась, отбросив свои страхи в сторону. Потянув мужчину за собой обратно в постель, прижалась к нему всем телом. Они еще долго говорили о вещах, которые Деклану с трудом удавалось принять и которые Монце, со всем присущим ей пылом, доказывала. И они занимались любовью до тех пор, пока за окнами не забрезжил рассвет. Наконец, Монце поднялась с кровати и принялась собирать свою разбросанную одежду.

«Ну и видок у меня», — подумала она, посмотрев на себя в то самое зеркальце, купленное в антикварном магазине Эдинбурга.

— Куда ты собралась? — спросил Деклан.

— К себе в комнату. А то еще немного и я умру. — Она очаровательно зевнула.

— Почему ты говоришь о смерти?!

И успокоился только тогда, когда услышал ее смех.

— Я хотела сказать, что умираю, как хочу спать.

Обескураженный таким весельем, он перехватил ее руки, туго затягивающие пояс юбки, и поцеловал их.

— Хочешь, останься здесь. Мне нравится, когда ты лежишь у меня под боком.

— Спасибо, но я беспокойно сплю, и буду тебе мешать, — поддразнила она, отстраняясь.

Деклан, совершенно обнаженный, остался сидеть на своей кровати. Очень давно он не чувствовал себя в подобной эйфории.

— Синди, могу я кое о чем тебя спросить?

— Конечно.

— Помню, однажды в пылу спора ты упомянула своего отца. Что случилось с ним и твоей матерью?

— Моя мать скончалась при родах, а отец умер несколько лет назад. — Монце не хотела выдавать подробности своего тяжелого детства, но по взгляду Деклана поняла, что он ждет большего и со вздохом продолжила: — Ты вспомнил день, когда я сравнила тебя с моим отцом… Я поступила так нарочно, потому что не хотела, чтобы Мод постигла моя судьба. Отец ни дня не любил меня и не удостаивал своим вниманием. Я была для него обузой и непосильной ношей. Твоя дочь не заслуживает быть одинокой или ненужной. Только не Мод. Она замечательная девочка.

— Но я обожаю Мод. Ты не представляешь, как сильно я люблю ее. И никогда не брошу свою дочь.

— Я знаю, Деклан. Но малышке это может быть неведомо. Я пыталась донести до тебя, что ты должен дать ей это знать. И вот теперь Мод улыбается, не сжимается от страха при виде тебя, а смело подходит и даже целует. И она назвала тебя папочкой, а ведь раньше и подумать не смела об этом?

— Согласен, — честно ответил горец.

— Тогда радуйся, красавчик. Я помогла твоей дочери понять, насколько сильна любовь ее отца.

Монце своей улыбкой тронула его сердце. Герцог кивнул, а девушка, перехватив его взгляд, принялась отчитывать:

— Не смотри на меня так!

— Почему?

— Потому что от твоего взгляда я готова сквозь землю провалиться. Это так возбуждает. — Увидев, что Деклан встал и направился к ней, отпрыгнула назад. — Даже не вздумай меня целовать. На сегодня поцелуев больше не осталось.

— Они закончились?

— Да. Они закончились.

Но Деклан смотрел на нее с такой чувственной страстью, что, не удержавшись, она сама повисла у него на шее и прижалась к нему губами. Затем толкнула на кровать, пылко поцеловала еще раз и убежала, оставив его одного. Распаленного в недоумении.

— Это был замечательный опыт, Деклан Кармайкл, — объявила она, прежде чем дверь за ней тихо затворилась.

И ушла…

Герцог, ошеломленный подобным всплеском страсти, лежал в своей постели, и довольная улыбка играла у него на губах.

— Замечательный… просто потрясающий опыт, Синди Кроуфорд, — пробормотал он и тихонько рассмеялся.