Она думала, что жесткие поцелуи, которые дарил ей Тревис, были умопомрачительными, но от медленного поцелуя, который он ей подарил, у неё поплыли звезды. — Тишина становилась слишком громкой, когда ты приходила и уходила. - Ещё один долгий поцелуй, от которого она задохнулась. — Как ты смеешь?

Прежде чем она успела ответить, он изменил их положение. Её равновесие на несколько секунд нарушилось, тело жаждало, чтобы его прижали. Сильно. И, возможно, она сказала что-то на этот счет вслух, потому что Тревис выругался и закрыл глаза, положив руки на её бедра.

— Подвинься немного, малышка.

Малышка. Ей нравилось, когда он так её называл. Наверное, потому что он каждый раз морщился, как будто не мог сдержать ласку. Её колени подтянулись к кровати, и она снова устроилась на коленях Тревиса … — Ох. - Она упала вперед, поймав себя за его плечи. — Это...

— Ммм. - Он приподнял её своими бедрами, подпрыгнув один раз. — Чувствуешь мой член, Джорджи?

О, да. Гигантский придаток, который заставлял Джорджи чувствовать себя так, будто она сидит на полном рулоне алюминиевой фольги? — Да, я чувствую его.

Его большие руки гладили её ягодицы, посылая безумно сильную пульсацию вниз по её середине, достигая кульминации в её центре. — Закрой глаза и делай с ним всё, что хочешь.

Хныканье вырвалось из её горла. — Я не знаю, что я хочу с ним делать.

— Нет, знаешь. - Его рука быстро поднялась, обхватила её шею и притянула Джорджи к себе для медленного, влажного поцелуя. — Девственница ты или нет, но ты думала о том, как оседлать этот член, иначе ты бы не опустила для меня юбку. Скажи мне, что я прав.

О, она думала об этом всего четыреста тысяч раз. — Т-ты прав.

Он издал открытый стон. — Тогда оседлай его, чтобы я забыл, что прикосновение к тебе делает меня подонком. - Руки Тревиса снова нашли её попу, пальцы скользнули под край её новых трусиков, чтобы хорошенько ухватиться за плоть. — Возможно, тебе нужна помощь. - Дыхание участилось, он начал раскачивать её вверх и назад. И Господь. Господь. Долгие годы она утешала себя тем, что её вибратор не хуже любого мужчины, но она ошибалась. Ничто не могло заменить ощущение мужского возбуждения на тонких влажных трусиках. Или услышать его проклятие, когда она отклонилась назад и прижала свой клитор к ширинке его джинсов, бесстыдно потираясь, как она делала сейчас.

Ей хотелось увидеть его побольше, поэтому она задрала его футболку до шеи и обнажила живот. Пухлые грудные мышцы украшали плоские коричневые соски. Зачем притворяться, что ей не нравится это зрелище, если по её покачивающимся бедрам было очевидно, что она очень ценит его телосложение? Тревис тоже знал, как его тело влияет на неё. Это было видно по его остекленевшим глазам. Он провел языком по нижней губе и выпятил перед ней живот, заставив свои грудные мышцы подпрыгнуть. Святой. Сладкий. Иисус. Да, в нем всё ещё оставалось что-то от дерзкого мужчины, и он был чертовски горяч. Всё её тело было охвачено лихорадкой и чувствовало себя живым, наблюдая, как рельеф его мышц танцует специально для неё. Но даже когда она обхватила его огромные плечи и поработала над его ширинкой, оргазм продолжал висеть на расстоянии. Просто недосягаемый.

— Давай, малышка, - ворчал Тревис. — Мы в одной команде. Мы оба хотим избавиться от наших болячек. Сначала нужно позаботиться о тебе, но эти твои маленькие бедра приблизили меня чертовски близко.

О Боже. Вот это да. Это признание почти сделало это. Почти подтолкнуло её к краю. Она доводила Тревиса до оргазма. И, несмотря на свою неопытность, она видела достаточно в Интернете, чтобы знать, что мужчины обычно не кончают, не снимая штанов. Это должно было быть хорошо. Её бедра неистово дрожали, а плоть между ног сжималась, сжималась, но не давала последнего всемогущего спазма. Почему? Почему? Она не могла не закрыть глаза и не представить Тревиса над собой, прижимающего её к себе. Требуя контроля над ситуацией. Над ней.

— Я понял тебя, - прохрипел он. — Черт возьми, Джорджи. Ты должна была быть именно тем, что мне нужно, не так ли?

В долю секунды она оказалась на спине, с большим, возбужденным мужчиной, занимающим весь её мир. Заполняя каждый свободный дюйм её зрения. Захватывая её. Он рывком опустил чашечки её лифчика и втянул в рот её левый сосок. Джорджи вскрикнула. Липкий шар злой энергии собрался в груди Джорджи, сжимаясь и разжимаясь. Она не могла ни дышать, ни думать. Это она выкрикивала имя Тревиса?

— Тебе нравится, когда я сверху, не так ли, малышка? - Бедра Тревиса уперлись в колыбель её бедер, его эрекция нашла и прижалась именно там, где ей было нужно, и всё это в то время, как этот мужчина выпустил непростительный и удивительный поток грязи рядом с её ухом. — Хнычешь и трясешься надо мной, показывая, как горячо ты будешь трахаться, но малышка не может сама закрепить сделку. Можешь? Тебе нужно, чтобы тебя держали и говорили, чтобы ты кончила, пока я трусь о твои красивые трусики, не так ли? Ну давай же. - Тревис двигал бедрами в форме восьмерки, возвращаясь назад, чтобы опуститься на самую чувствительную зону Джорджи. С закрытыми глазами, на лбу выступили капельки пота, Тревис сделал несколько быстрых толчков, движения были настолько близки друг к другу и грубы, что Джорджи заскрипела зубами. — Говоришь мне, что не знаешь, что делать с моим членом. Может, и не знаешь. Может быть, нужно, чтобы его использовали на тебе.

— Используй его на мне, - выдавила она сквозь онемевшие, дрожащие губы. — Мне это нужно. Стон Тревиса повис в воздухе, когда он набросился на её шею, проводя языком по боку, вдавливая зубы под её ухом. Её запястья рывком подняли над головой и зажали, и тут произошло это. Землетрясение. Оргазм захлестнул её, скручивая поясницу, как крендель, и сдавливая, пока её ноги боролись с подавляющей силой.

— Господи, Джорджи. Посмотри на себя. Почувствуй себя. - Рот Тревиса зарылся в её волосы, его нижняя часть тела продолжала медленно, настойчиво прижиматься к её телу. — Смотреть, как ты так сладко кончаешь в моей постели. Что, черт возьми, мне теперь делать, а?

Её плоть сжималась и пульсировала в самом напряженном кульминационном моменте своей жизни, она была не в состоянии ответить, но одна мысль пронеслась в голове, как пронзительный свисток. Доставь ему удовольствие. Угоди ему. — Тревис, - пролепетала она, раздвигая ноги и крутя бедрами. — Я нужна тебе.

Сексуальная боль полоснула его по лицу, его тело напряглось. — Малышка. Я ещё раз надавлю на эту киску, и я не кончу никуда, кроме как глубоко в яйца. Эти трусики - история. Ты слышишь меня? Видишь, как я обезумел?

— Да... - Было ли это нормально? Всегда ли его контроль в конце концов срывался? Слишком уж хотелось надеяться, что это происходит только с ней, но она могла притвориться. Она могла притвориться, что она - единственное, что стоит между Тревисом и безумием. — Найди способ, - вздохнула она.

Если Джорджи и вынесла что-то одно из своего первого сексуального контакта, так это то, что она только поцарапала поверхность себя. Да, её фантазии всегда были грубыми по своей природе, и она никогда не могла достичь оргазма, не представляя себе постепенного ослабления контроля, но, когда Тревис сел на колени и перевернул её на живот, ощущение того, что она отдается Тревису, лишило её здравого смысла. Оргазм ослабел, но желание доставить ему удовольствие казалось почти... ментальным. Как будто она могла слышать и отвечать на его мысли и потребности своим телом.

Джорджи смотрела сквозь туннельное зрение, когда Тревис наклонился над её спиной и вынул что-то из его тумбочки. Она никогда не видела его таким. Сжатые челюсти, мускулы. Напряженный. Такой напряженный. Его эрекция упиралась в ширинку джинсов и выглядела болезненной. Он полностью снял футболку, и легкий блеск пота покрывал его плечи и живот, снова и снова возбуждая её. Боже, он слишком сексуален.

Это была её последняя связная мысль, прежде чем Тревис снова двинулся за ней. Секунда. Две. А затем его пальцы скользнули под заднюю панель её шелковых трусов-бикини с высоким вырезом, собирая материал между её ягодицами. Дергая. Кто-то мог бы назвать это “натягиванием¹⁶”, но у неё была своя доля таких, и это... не было похоже на одно из них. Одно осознание того, что Тревис прикасается к её нижнему белью, заставило Джорджи снова стать влажной. Как только фиолетовый шелк был собран в задней части, эти грубые руки перешли к её плоти, разминая её с ворчанием.

— Христос Всемогущий. Где ты прятала эту задницу?

Ей не дали возможности ответить. Позади неё раздался щелчок, похожий на открывание бутылки, за которым последовал жидкий звук. С бешено бьющимся сердцем Джорджи ждала, задыхаясь в плед, когда толстый слой влаги был разглажен по её попе умелыми руками, некоторые капли попали на материал, собранный посередине. — Что это? - Джорджи прошептала, её тело двигалось на автопилоте, бедра наклонились, чтобы предложить ему себя более полно.

— Ты сказала мне найти способ. - Голос Тревиса прошелестел у её уха, его тело опустилось на неё сверху, его толстые, гибкие бедра расположились по обе стороны от её бедер. — Нельзя продолжать работать над этой киской, не выяснив, насколько она действительно тугая. И трусики должны оставаться на ней...

— Это твоё правило, не моё.

Он закрыл ей рот рукой, издав негромкое ругательство, когда она застонала, её нижняя часть тела возбужденно задвигалась на кровати. — Я должен отправить тебя домой с твоим блестящим, новым оргазмом, но я не такой человек, Джорджи. - Его правая рука освободила её рот и скользнула под её бедра, массируя чувствительную плоть через влажные трусики. — Я из тех, кто собирается использовать твою задницу, чтобы закончить и кончить на спину. Я слишком возбужден, чтобы мне сейчас волновал тот факт, что ты младшая сестра моего друга. А это должно волновать тебя.