Горло Сорана сжалось. Он знал много красивых женщин, встречал женщин, которые знали силу своих тел, знали, как превратить кровь мужчины в огонь одним взглядом.

Но в тот миг он не помнил ни одного того лица.

Девушка опустила ложку теста на сковороду, и воздух наполнили запахи шипящего масла, теплой корицы и чуть жженого сахара. Все мысли и ощущения пропали. Желудок Сорана заурчал так громко, что он боялся, что девушка услышит. К счастью, виверна в это время зарычала. Она спустилась по спирали, обвивая один из опорных столбов, подобралась ближе к девушке. Ее ноздри дрожали, когда она подобралась к камину. Когда искра вылетела и попала по носу виверны, она зашипела и попятилась, села на задние лапы и укуталась в крылья.

— Эй, — девушка взглянула на виверну. — Разве драконы не должны любить огонь?

— Это не дракон.

Девушка вздрогнула. Соран понял, что какое-то время молчал. Она забыла, что он был тут? Она взглянула на него, ее большие глаза ярко озаряло сияние огня. Ее бровь приподнялась.

— Это не дракон, — повторил он, странно смутившись. Он должен был молчать, но слова все равно вырывались. — Это виверна.

— Как скажете, — девушка покачала головой и пожала плечом. А потом повернулась к сковороде и перевернула умело оладушек. Громкий хлопок и шипение вскоре утихли, и она добавила. — Как по мне, она похожа на дракона.

Он поджал губы, не позволяя себе поддаться. Он оставил ее на время, но не будет потакать ей. Если она хотела готовить еду, пускай. Он не обязан это есть. Если она хотела болтать, ладно. Он не обязан отвечать. Он сохранит все барьеры, и, когда она уйдет, он не ощутит боли от этого. Было бы лучше, если бы она не приплывала сюда.

Он отвернулся от девушки и смотрел на угасающий свет дня в одном из высоких окон, на облака, окрашенные закатом, тянущиеся по темнеющему небу. Вскоре придется идти наверх. Он должен был подняться и уйти сейчас. Подготовиться к ночному бою…

Но он сидел и слушал девушку, пока она переворачивала оладушки, смотрел краем глаза, как она собирала стопку на деревянной тарелке. Его ладонь потянулась к ноющему плечу, осторожно потерла рану, которая уже начала превращаться в шрам.

Девушка встала так внезапно, что он резко повернулся к ней. Она стояла с тарелкой оладушков в руках спиной к огню, ее голову озарял сзади свет.

— Голодны, сэр? — сказала она и подошла к столу.

Он сидел, молча. Глупо. Его протесты не смогли вылететь. Она опустила тарелку на стол и подвинула к нему. Шесть оладушков лежали там, сияли кристаллами сахара, чуть подгорели по краям. Хоть он пытался остановиться, он невольно склонился и глубоко вдохнул. Его глаза закрылись от ощущения тепла в венах.

Он заставил себя поднять голову и посмотрел на девушку. Она застыла и смотрела на него.

— А вы? — спросил он.

— О, можно сделать еще много, — ответила она, тряхнув головой. Она отвернулась от него и продолжила зачерпывать тесто и опускать на сковороду.

Он должен был встать. Уйти.

Он должен был закрыть душу от таких искушений.

Но ладони Сорана двигались сами, взяли верхний оладушек, свернули, как он делал в детстве. Он откусил немного. Сахар и масло таяли на языке. Ему было все равно, что ощущался привкус гари, что центр не пропекся. Он закрыл глаза и на миг оказался в раю.

— Так в чем отличия?

Соран проглотил кусочек и вернулся в настоящее. Девушка стояла спиной к нему, но ее вопрос звенел в воздухе.

— Отличия, мисс Бек? — сказал он.

— Между вивернами и драконами, — она села на пятки и посмотрела на виверну, которая на животе подползала к камину, ноздри трепетали. Тонкий вопль вырвался из ее горла, почти за пределами людского слуха. Хоть виверна напоминала рептилию, она умудрялась выглядеть жалобно.

Девушка скривилась и перевернула оладушек. Пока он готовился, она оглянулась на мага, приподняв брови с вопросом.

— Крылья, — Соран опустил оладушек, не доев его, и кашлянул. — Крылья дракона растут из плеч, отдельно от передних лап. Крылья виверны тянутся вдоль передних лап, как у летучей мыши.

Девушка опустила бровь и посмотрела в желтые глаза виверны.

— Летучая мышь, да? Жуткая мелочь.

— Размер — еще одно отличие, — продолжил Соран. — Размах крыльев виверны не превышает восемь футов, насколько я понимаю. Но они взрослеют до приблизительно сотни лет, так что я не ручаюсь за правду этого утверждения.

— Восемь футов? — девушка уставилась на зверька на животе у ее ног. Его размах крыльев был не больше трех футов. — Семь богов, каким монстром ты будешь!

Виверна показала ей зубы.

— Не наглей, — заявила девушка и посмотрела на Сорана. — Продолжайте. Насколько большими бывают драконы?

— Последняя запись о драконе в мире смертных отмечала размах крыльев примерно сорок футов.

Ее глаза выпучились. Она не могла пошевелиться миг, пока обдумывала эту информацию.

Ее зубы сверкнули, она улыбнулась виверне.

— Что думаешь, червячок? Дракон съел бы тебя как оладушек и не наелся бы.

Виверна загремела языком на нее, подвинулась к опорному столбу снова.

— Эй, — окликнула ее девушка. Виверна замерла и оглянулась. Девушка бросила оладушек, он кружился в воздухе. Виверна с радостным воплем вытянула длинное тело и ловко поймала угощение, проглотила за миг. А потом она забралась по столбу на балки под потолком, радостно щебеча.

Девушка убрала сковороду с огня, чтобы остыть, оставила миску с одной стороны от камина, встала и подошла к столу. Она села напротив, Соран замер, сжимая кусочек оладушка двумя пальцами.

— Не робейте, — она уперлась локтями в стол и опустила подбородок на руки. — Я из Драггс. Я видела такие манеры за столом, что прыщавый свинопас покраснел бы и убежал домой. Как думаете, что мы используем вместо утвари в Драггс?

— Я… не смею представлять.

Она фыркнула.

— Куриная кость. Да, верно! У меня был кусочек отполированной косточкой из голени курицы, и она неплохо служила. Хотя есть было толком нечего. Сухари и корочки. Ножи и ложки для такого не нужны.

Соран бросил кусочек оладушка в рот, задумчиво жевал. А потом сказал:

— Этот Драггс, о котором вы говорите, в низшем Вимборне?

— Да, — кивнула девушка. — Хотя, если бы я смущалась из-за такого, я бы хотела, чтобы вы знали, что изначально я не оттуда. Я попыталась бы убедить вас, что я начинала жизнь в Вестбенде, уважаемом районе. Но, думаю, такой хороший джентльмен, как вы, не видит разницы между этими двумя местами.

— Я… — он опустил ладонь рядом с тарелкой и неловко постучал пальцем. — Я не ходил в Вестбенд или Драггс ни разу.

— Ясное дело. Вы оставались в Нортоне с другими мифато. Учились в университете? — он опустил голову, но она продолжала. — О, не скромничайте! Я знаю, что вы были мифато. Все знают, что на острове Роузвард бывший мифато, и если другого загадочного мага в мантии тут нет, то это вы. И я видела, как вы колдовали. Вы заставили меня парить!

Его палец застыл, не стукнув. Он медленно согнулся, и его ладонь стала кулаком из серебра, затвердевшие капли выделялись как камни.

— Я — не мифато, — тихо сказал он. — Уже нет.

Его слова были резкими, мерцали в воздухе между ними, как опасная стена.

Девушка поймала губы зубами. А потом вдруг склонилась над столом и взяла один из трех оладушков, остывающих на его тарелке.

— Вы не любите общаться, да? — она свернула оладушек и откусила край. — Вы всегда были таким очаровательным, — продолжила она с едой во рту, — или просто последние годы были только вместе с вивернами?

Она шутила над ним? Наверное… но она не вела себя оскорбительно. В ее глазах сиял нежно дразнящий свет, словно она пыталась чего-то от него добиться. Информации? Она пришла узнать тайны Роузварда?

Или просто хотела, чтобы он рассмеялся?

Она склонила голову и приподняла плечо. Прядь длинных волос упала вдоль щеки и шеи. Как очаровательна она была, небрежная, женственная и очень красивая! Его желудок сжался на тех оладушках, которые он смог съесть.

— Ну? — она медленно откусила оладушек, выдерживая его взгляд. — Вы можете мне сказать. Если это тайна, это никуда не уйдет. Мне некому рассказать.

Он стиснул зубы и медленно кивнул.

— Да, мисс Бек.

— Что, да?

— Да, я провел слишком много времени с вивернами в последние несколько лет.

Она моргнула. Потом фыркнула. А потом рассмеялась, мотая головой и закатывая глаза. Смех щекотал и его горло, удивляя его, и под спутанной бородой его рот изогнулся в том, что можно было назвать улыбкой.

Она вдруг потянулась над столом и украла один из двух его оставшихся оладушков. Ее платье приоткрылось, показывая больше светлой кожи в веснушках, чем было прилично. Жар вдруг появился в его венах, и он посмотрел на свою тарелку, а девушка вернулась на свой стул, свернула оладушек, не замечая, что ее простое действие сделало с ним.

Она прожевала и тихо проглотила, молчание нарушала только виверна, шуршащая под потолком, и треск огня. Когда девушка доела, она стряхнула сахар с пальцев, уперлась локтем в стол и опустила подбородок на ладонь.

— Итак, — сказала она, — что мы будем делать с единорогом?

Он посмотрел на ее лицо.

— Мы?

— Да, мы, — она посмотрела на него. — Разве не поэтому вы позволили мне остаться? Чтобы помочь с тем зверем, пока он не заколол вас рогом?

Соран покачал головой.

— Я позволяю вам оставаться, пока опасность в Вимборне не пройдет, чтобы вы смогли вернуться безопасно в свой мир. Но вы не будете подходить к единорогу.

— О. Так вы сами собираетесь на него охотиться, — она отклонилась на стуле, скрестила руки и прищурилась. — Практически вслепую.

— Я не буду полностью слепым, мисс Бек. Виверны, как вы заметили, его видят. Они мне помогут, будут моими глазами. Они хотят избавиться от жестокого хищника.

Она, казалось, хотела возразить, но глубоко вдохнула, подавив то, что хотела сказать. Через миг она поежилась.

— Я не думала, что единороги… были такие, — она покачала головой, отчасти улыбаясь. — Я не думала, что единороги были настоящими, так что не должна удивляться. Я всегда думала, что они были как лошади.