Глава 13

Мария

Мои глаза то открывались, то закрывались, яркий солнечный свет отражался на моем зрении. В конце концов я решила не закрывать глаза и просто зарыться глубже в тепло, проникающее в мою обнаженную спину.

Стальная полоса вокруг моих бедер заставила меня улыбнуться, и я положила на нее руку. Лев держал меня крепко, но нежно. Сильный и защитный. Во сне он крепче сжал мою талию, и я почувствовала, как он притягивает меня ближе.

Я растворилась в его объятиях и молчала. Было раннее утро. Обычно Лев всегда просыпался раньше меня и покидал нашу кровать, но не раньше чем прикоснуться своими губами к моим. Я просыпалась с покалыванием на губах от его утреннего поцелуя и смотрела, как он уходит. Затем я снова засыпала в своем маленьком счастливом коконе.

Но сегодня все было иначе. Сегодня мне довелось любоваться Львом в утреннем свете.

Обернувшись в его объятиях, не разбудив его, я обняла его за талию и прижалась к нему. Моя голова покоилась на его груди, и я слушала его сердцебиение.

Медленное. Спокойное. Устойчивое.

Все, чего не было, когда он занимался со мной любовью. Каждый раз.

Три недели назад я увидела Льва с другой стороны, когда он впервые занялся со мной любовью. Он всегда все контролировал. Командовал. Аура вокруг него всегда была темной, что-то вроде угрозы. Во Льве Иваншове не было ничего милого.

Но когда он прижимался к моему телу, его ледяные серые глаза смягчались, а в выражении лица появлялось что-то удивительное. Жидкий страх в глубине моего живота таял, превратившись во что-то другое. Ощущение, которое заставляло мое тело отвечать ему.

У меня была сладкая боль между ног, когда я приняла его в свое тело и позволила лишить меня девственности.

Он лег на меня сверху. Наша грудь прижалась друг к другу. И когда наши тела были переплетены, после наших занятий любовью я чувствовала биение его сердца.

Сильное. Жесткое. Быстрое. В его реакции не было ничего стабильного или контролируемого. Его сердце колотилось о мое, а грудь быстро поднималась и опускалась. Он держал меня крепко, как будто никогда не хотел меня отпускать.

И я держала его. Потому что я тоже никогда не хотела его отпускать.

У нас перехватило дыхание, и удары наших сердец создали песню.

Мои руки поднялись по его рукам, и я чувствовала его мышцы под ними. Его бицепс сжался от моего блуждающего прикосновения, и улыбка тронула мои губы. Каждый дюйм его тела был твердым и четким.

Я смотрела вверх и вверх, пока не остановилась на его идеально вылепленном лице. Он не брился несколько дней, поэтому его челюсть покрылась грубой щетиной. Мне нравилось.

Еще больше мне нравилось, когда он нарочно терся лицом о мою обнаженную кожу, чтобы пощекотать меня. Его глаза загорались от моего смеха; вот почему я знала, что он любит это.

«Доброе утро.»

Мои глаза расширились, и я автоматически спрятала лицо в груди Льва. Его грудь задрожала от его смешка, а мои щеки вспыхнули от легкого смущения.

«Нет ничего плохого в том, что ты осматриваешь меня, Ангел», - прохрипел он хриплым от сна голосом.

Его пальцы были в моих волосах, и он тянул, пока мне не пришлось посмотреть в его дразнящие глаза.

Я прочистила горло и надулась. «Ты меня сейчас дразнишь».

Он наклонил голову и поцеловал меня в пухлые губы. «И мне нравится эта надутость. Так чертовски мило.»

Я высунула язык, и он засмеялся еще сильнее. «Видишь? Мило», - пытался он меня убедить.

Он взял мою ладонь и положил ее себе на щеку. «Исследуй всё, что хочешь, детка. Это всё твоё, и ты это знаешь».

Я не могла скрыть улыбку. Мои пальцы исследовали, и когда они достигли его губ, он поцеловал их. Мое сердце согрелось, а живот сделал сальто.

Может ли он быть более совершенным, чем сейчас?

Его пальцы провели несколько узоров на моих губах там, где простыня опустилась ниже. Мы оба были обнажены после прошлой ночи. Так заканчивалась каждая ночь.

Я провела утро со Львом в постели. Остаток дня с Леной. О, благослови ее сладкую душу. Я была безумно влюблена в эту крохотную женщину, сердце которой было огромным местом тепла и любви. Мы со Львом ели вместе.

А после обеда - мы со Львом были неразлучны. Иногда я играла на пианино. В другой раз я читала ему рассказ, книгу, которую находила в его библиотеке. Он молчал, просто слушал, как я ему читаю.

Затем в темноте наши мокрые от пота тела переплетались, обмениваясь вздохами и стонами удовольствия, пока мы не теряли сознание.

Это было идеально. Я не хотела ничего большего, чем та прекрасная жизнь, которую дал мне Лев.

«…Мария.»

Я удивленно подняла глаза и встретилась с вопросительным взглядом Льва. «Ты снова погрузилась в свои мысли», - сказал он мне.

Я нервно закусила губы, и он выдернул их из моих зубов. «Мне не нравится, когда ты не уделяешь мне полное внимание, Ангел», - пошутил он, приподняв бровь.

Я знала, что он дразнит меня, но его слова были немного серьезными. Наклонившись вверх, мои губы коснулись его.

Уткнувшись головой в его шею, я поцеловала его пульс, прежде чем заговорить. «Ты - всё, о чём я думаю, Лев. Даже когда я погружена в свои мысли, я думаю только о тебе. Больше никого нет».

Он крепко, почти собственнически сжал мои бедра. «Хорошо.»

Я улыбнулась и прижала его к себе. Так и остались, переплетя ноги, в безопасном коконе. В этот момент, когда меня обняли сильные руки Льва, я знала, что никто никогда не сможет причинить мне вред.

Он будет моим щитом.

И я поняла, что хочу быть его защитной.

Это была моя безмолвная клятва.

Он был плохим человеком, ведя меня в свою тьму, и я с радостью это приветствовала. Каждый день всю оставшуюся жизнь я бы ждала, когда Лев вернется домой. Если ему будет грустно, я сделаю его счастливым.

Если он будет злиться, я обниму его, пока он не перестанет злиться. Если ему будет нужно, чтобы кто-то обнимал его, мои руки будут обнимать его.

С этого дня Лев был моим, как и я его. Наклонившись, я быстро поцеловала его в губы, скрепив свою клятву. Лев выглядел удивленным, но счастливо улыбнулся, покачал головой и прижал меня к себе.

Я думаю, что люблю тебя, Господин.

Слова застряли у меня в горле, но я улыбнулась, зная, что у нас есть остаток жизни, чтобы шептать эти слова друг другу.

Минуты слились воедино, и Лев наконец заговорил. «Нам нужно поговорить, Мария».

Сбитая с толку, я подняла глаза и стала ждать, пока он продолжит. Он оценил меня взглядом, который сказал мне, что он серьезен.

Мое сердце забилось в грудной клетке от внезапной перемены. Он заправил прядь моих волос мне за ухо, его прикосновение задержалось прямо над моей точкой пульса. «Не бойся, милый Ангел. Я не хотел спрашивать тебя раньше, боясь, что это тебя расстроит, и это последнее, что я хочу сделать. Чтобы тебе было грустно. Но теперь пора. Мне нужно знать, Мария.»

Я сжала его пальцы, чтобы успокоить свое беспокойство. Наши переплетенные руки легли на его сердце, и мой взгляд остановился на взлетах и падениях его груди.

«Что случилось с аббатством, Мария?»

При его вопросе моя голова вскинулась, а сердце забилось. Мой живот скрутило от боли, и мое тело задрожало от ужасного напоминания.

«Как тебя забрали?» - Лев подтолкнул.

Мои глаза затуманились непролитыми слезами, когда прошлое вернулось, топя и затягивая меня в удушающую темноту.

Это были воспоминания, к которым я никогда не хотела возвращаться. Я заперла их, но теперь ... я больше не могла прятаться.

Громкий грохот нарушил мой сон. Снизу доносилось еще больше шума, и я подняла голову, чтобы прислушаться.

Были крики. А потом еще один выстрел.

Я почувствовала холодную руку на своей руке и чуть не закричала, прежде чем поняла, что это София. «Мне страшно, Мария», - прошептала она. Я слышала слезы в ее голосе.

Взяв ее руку в свою, я заставила её замолчать ее. «Все будет хорошо», - пыталась я успокоить девочку.

Мы обе сели на кровати и уставились на дверь комнаты, которую делили вместе. Мы были самыми младшими. Софии было всего пять лет, она сирота, которую сестры нашли на холодных улицах России. Мы стали верными подругами, и она всегда была прижималась к моему бедру.

Еще один громкий хлопок эхом разнесся по зданию, которое когда-то было наполнено только покоем и смехом. Выстрелы.

Мое тело дрожало, и я прижала Софию к себе, пытаясь заглушить ее ужасающие крики. Когда я услышала голос сестры Грейс, кричащий от боли, мое тело действовало само по себе.

Однажды я потеряла семью.

И эти женщины… они всё, что у меня осталось.

Я качнулась вперед, вставая с кровати. В спешке я споткнулась о свою длинную белую ночную рубашку и рухнула на землю. Софи вскрикнула и бросилась ко мне. Я покачала головой и толкнула ее в ванную.

«Иди спрячься. Сейчас!» - прошипела я.

«Но, но…»

«София. Пожалуйста.»

Ее маленькое тело задрожало, и ее плечи втянулись. Обхватив себя крошечными тонкими ручками, она выглядела такой хрупкой и уязвимой. Моя работа заключалась в защите этой невинной души.

«Не выходи, пока я не приду за тобой. Открой нижний шкаф и залезь внутрь. Закрой двери и оставайся там, - приказала я удивительно сильным голосом, хотя я чувствовала обратное.

Крики становились громче, когда я смотрела, как София делает то, что ей сказали. Слезы текли по моим щекам, и я смахнула влагу.

Мучительные крики сестры Грейс продолжались, и я быстро поднялась на ноги. Дверь открылась прежде, чем я успела дотянуться до нее.

В темноте комнаты на пороге маячил мужчина. Он был большим. Высоким. Злобным. И когда он увидел меня… он ухмыльнулся.

Я попыталась отползти, но его руки вытянулись так быстро, что все, что я могла сделать, это закричать, когда он схватил меня.

Я пиналась и боролась, пока он вытаскивал меня за волосы из безопасной комнаты. Позарапав его руку, я пролила кровь, но его это не беспокоило. Он только издевательски засмеялся.

Мои ноги подкосились подо мной, когда мы достигли лестницы. Он продолжал тянуть меня вниз, мое тело мучительно ударялось по каждому шагу.