— Томас Янд входит список гостей. Я надеялся здесь поговорить с ним. Он избегает моих звонков.

— А-а-а… — Я подошла ближе. Понижая голос, произнесла: — Так это засада.

— Именно таким был план. Кстати, сообщник мне бы не помешал. — Шарп игриво приподнял брови, смотря на меня, и каждая женская клеточка моего тела заинтересованно откликнулась на этот призыв.

Да, он определенно не является парнем с нетрадиционной ориентацией. Я могла понять, почему женщины, работавшие на него, спешили встать на его защиту. Провела в его присутствии примерно пару минут, и возбуждение можно было измерить по шкале на девятку. Я сглотнула. Решительное выражение отразилось на моем лице.

— Что ты задумал?

Ему совершенно не нужен был сообщник. Брэнт был одним из богатейших мужчин на планете. Такой же влиятельный, как и Билл Гейтс в среде технического обслуживания. Но мы сыграли наши роли на отлично. Флиртовали над подносами с сыром, перешептывались за бокалами шампанского. Наслаждались вечером с заговорщическими улыбками, и когда в конце концов окружили Янда — я с одной стороны, Брэнт с другой, — позволила их диалогу идти своим чередом, отступая в сторону. Отходя в противоположный край комнаты, где Энн Уотрес, крашенная блондинка с силиконовой грудью, пристала ко мне, слизывая сок крабовых котлеток с пальцев и посвящая меня в длинный рассказ о весеннем шопинге в городе. Я вежливо отвечала кивками на ее рассказ, в то время как разум находился далеко, пребывая в твердом намерении находиться подальше от ее неподобающего облизывания пальцев. Я украдкой посмотрела на Брэнта, видя, что он полностью сосредоточен на разговоре с Яндом, отвечая кивками на его слова.

Внутри меня ощущалась вспышка желания, что изумило меня. Не уважать этого мужчину было невозможно за его интеллигентность, что могла соперничать с моей, за его пожертвования, заставляющие биться сердце благотворительных фондов. Но мои ожидания, которые я рисовала в своем воображении, не сводились к тому, что он мог мне понравиться.

Причина №1: Он был до невозможного богат, проживая так с юного возраста, прислуживая и подлизываясь каждый день осознанной жизни. На практике он должен был оказаться полным придурком.

Причина № 2: Он был невыносимо интеллигентен. Я ожидала, что его огромное эго будет соответствовать уровню развития, представляя моим глазам напыщенного, высокомерного ботаника. Того, кто ожидал полного подчинения в форме поклонения. Тот, кто выдавал бы скучные факты, в то время пока пялился на мою грудь.

Но... он был всем, чего я совершенно не ожидала. Невероятно уверенным. Сдержанным. Великолепным. Брэнт вызывал живой интерес, вдобавок к этому не играл в игры.

Я на мгновение отвела взгляд от разговаривающих мужчин, все вокруг замерло, когда наши взгляды встретились. Он отвернулся, и я наблюдала за тем, как Брэнт непринужденно пожал руку, удаляясь от Янда с вежливой улыбкой, что играла на его губах, ноги несли его в моем направлении. И вновь наши взгляды встретились, и мне захотелось отвернуться, но на этот раз я просто не смогла. Все, что мне оставалось — только наблюдать за тем, как он пересекает комнату, двигаясь плавно ко мне, пока наконец не оказался передо мной, в его взгляде мелькнула улыбка, тогда как я пыталась сделать все возможное, чтобы не потерять сознание.

Его присутствие прервало разговор; осознавая, что между нами повисла тишина, я перевела взгляд на Энн.

— Простите меня, пожалуйста, — пробормотала я, пользуясь преимуществом, чтобы поскорее улизнуть. Брэнт выдвинул мой стул, кивая вежливо всем, кто сидел со мной за столом, чьи цепкие взгляды следили за каждым нашим движением, словно стервятники, собравшиеся в круг в ожидании своей следующей трапезы. Брэнт взял меня за руку, и мы удалились по направлению к ближайшему выходу.

— Спасибо большое за помощь с Яндом, — мягко проговорил Шарп, слегка склонив голову ко мне.

— А тебе спасибо за то, что спас меня от всех этих женщин, — прошептала я в ответ, вежливо улыбаясь проходящей мимо Норе Бишоп, которая, уверена в этом, когда ей было девятнадцать лет, постоянно раздвигала свои ноги перед моим отцом.

Потребовалось двенадцать шагов, чтобы добраться до дверей. Двенадцать шагов, в течение которых я поняла, насколько сильно желаю этого мужчину. Я думала о рассказах про проституток в тот момент, когда жар от его ладони перемесился с моей спины на локоть, мягко, но в тоже время решительно сжимая его. Он контролировал все с присущей деликатностью. И я желала большего, нуждалась в большем. Когда мы оказались снаружи и наедине друг с другом на балконе, теплая летняя ночь принесла с собой легкий бриз полный запахов океана и лета. И когда он отпустил мой локоть, настало мгновение просветления, в течение которого смогла восстановить ясность мысли.

Я расположила свои локти на грубой поверхности балконного бортика, который представлял из себя бетонный выступ, контрастируя на фоне вычурного богатства. Все это было показным. Мы проводили благотворительные вечера в пользу детей, что будут рыдать от радости из-за новой пары кроссовок, выкидывая больше ста тысяч за один такой вечер. Я повернулась и посмотрела в сторону окон, распложенных во всю высоту стены, возвышаясь практически на три этажа вверх и демонстрируя происходящее во всей поддельной красе. Затем взглянула на Брэнта, выглядящего невероятно привлекательно и элегантно в своем черном смокинге, образ, который, несомненно, принадлежал этому миру вкупе с человеком, который определенно превосходил его.

— Это стоило того? — Я кивнула в сторону вечеринки и поглядела на мужчину, его вид был серьезен, взгляд прикован к горизонту, мерцающие огни отбрасывали невероятные тени на его лицо. — Иметь дело с этими стервятниками, чтобы встретиться с Яндом?

— Мой приход стоил того еще с той минуты, как я увидел тебя, — произнес он мягко, с драматическим эффектом.

Я улыбнулась, подалась вперед, прижимаясь вплотную к балконному бортику и открываясь навстречу ветру.

— Ты не знаешь меня, Брэнт. — Даже я не знала себя.

— Нет, не знаю, — произнес он мягко, так, словно эти слова были совершенно не важны.

Я повернулась и посмотрела на него. Увидев, как спокойствие царило в чертах его лица. Он сохранял самообладание, бесстрашие. Так, словно мое влечение к нему было чем-то неважным, возможно из-за своей уверенности или же потому, что его совершенно не волновало, увидимся ли мы вновь. Вариант с уверенностью мне нравился больше. Другой же был проблемой. Так как я совершенно не привыкла к отказам, к потерям, к мысли быть отвергнутой, потому что меня трудно понять. Я не имела понятия, кем являлась, чего хотела, но прекрасно знала, что была желанной. По большому счету, у меня не было ничего, если не брать в расчет уверенность. Я сглотнула чужеродное ощущение неуверенности и произнесла:

— Давай уйдем отсюда.

Это заставило его повернуть голову в мою сторону. С руками в карманах он приблизился ко мне, достаточно, чтобы я могла ощутить аромат его парфюма. От него исходил дорогой аромат, который заставлял меня думать о яхтах и сигарах.

— Куда ты хочешь пойти?

Я посмотрела вперед, прикрыв глаза, позволяя океанскому бризу ласкать мое лицо, и выдохнула:

— Подальше отсюда.