Глава 20

Доммиэль

Стоя в задней комнате «Один Шанс», где сквозь стены вибрировала тяжелая музыка, я прислонился к закрытой стальной двери и уставился на Скаала. Аня сняла свою меховую накидку для его осмотра, и он обошел ее дважды, черт возьми, одобрительно кивая головой. Мне хотелось оторвать ему голову и швырнуть о каменную стену.

— Она будет рада, — он коснулся стальных ограждений крыла, отлитых вдоль вала и дуги ее крыла, затем резко вскинул голову к Наде. — Она определенно им понравится.

Его ледяной взгляд повернулся ко мне. У него было лицо закаленного в боях воина, черты лица угловатые. Но его ангельские корни были ясны, как день, в идеальном подбородке и глазах, в скулах. Высший демон, конечно.

— Хороший контакт с крылатыми охранниками. Это привлечет их внимание к ее крыльям, даст им хорошее представление.

— Они для ее защиты. Не для твоего шоу. — Я узнал угрозу в своем голосе, но не мог избавиться от нее, даже если бы попытался. И я, бл*ть, не пытался.

Он невозмутимо хлопнул в ладоши.

— Правильно. Уверен, что вы знаете правила. — Он нацелил свои комментарии на меня. — Тело и клинки. Это все, что разрешено на арене. — Его ледяной взгляд вернулся к Ане. — До самой смерти, милая.

Его тон действительно смягчился. Да. Аня так действовала на мужчин. Даже на высшего демона. Заставляла его конечности ослабеть, принуждала его альфа-инстинкты растаять, разжижая все его существо — тело и душу — делая его податливым к любой прихоти, которую она выберет.

Не то чтобы у Ани были капризы. Нет. Она целеустремленно двигалась к своей цели. Именно по этой причине она поставила меня на колени, когда так доверчиво предложила себя, позволив мне наполнить ее своей сущностью. Опасная. Я мог бы удержать ее, владеть там своей тьмой и прижимать ее к себе.

Но я никогда этого не сделаю. Не с Аней. Мой старый друг Искушение снова поднял свою уродливую голову, напоминая мне, кто я такой. Кем я был. Падший ангел. Повелитель демонов, который должен брать все, что захочет. Я совершал бесчисленное количество грехов на протяжении веков, и все ради собственной выгоды. Чтобы исполнить свои эгоистичные желания. Но ничто не могло заставить меня захотеть приглушить свет, доверие в ее глазах. Ничего. Даже если это означало наблюдать, как она уходит от меня, когда все закончится. Ибо я знал, что, независимо от того, что мы притворялись, для нее не было места в притонах демонов или грязных подвалах моего существования.

Она принадлежала облакам. Звездам. Далеко от таких, как я.

— Если она победит, — сказал Скаал, — мы сразу же после боя отправимся к Лизабете.

— Когда она выиграет, — поправил я.

— Спасибо за помощь, — сказала Надя, подходя к Скаалу и кладя руку ему на плечо. — Полагаю, теперь я должна тебе дважды, старый друг.

Он секунду пристально смотрел на нее, затем, резко покачав головой, ответил:

— Ты мне ничего не должна. — Он взглянул на ее руку на своем рукаве. — Ты знаешь это.

Отстранившись, он похлопал Аню по плечу.

— Задай ей жару, милая, — затем подмигнул, прежде чем крикнуть через плечо, открывая дверь: — Пять минут.

Оглушительная музыка вторглась в наше полутемное пространство. «Драгула» Роба Зомби грохотала по всему помещению. Надя схватила Аню за плечи.

— Твой противник не может использовать ничего противозаконного, например, магию демонов или эссенцию. Но это не значит, что ей не помогут зрители. Твой противник — Крузалла. Она любимица этой арены. Ее поклонники могут попытаться как-то помочь. Единственный девиз арены — «тело и клинки». Это то, с чем вы входите туда, а не то, что могут подкинуть. Просто будь готова к сюрпризам. Ты должна завоевать сердца толпы.

— У них нет сердца, — пробормотал я.

— Хорошо, — кивнула Надя. — Тогда взывай к их низменным желаниям.

К чести Ани, она ни разу не вздрогнула.

— Я готова.

Надя улыбнулась, обняла ее и вышла, закрыв за собой дверь и сочувственно посмотрев на меня.

Пять минут. У меня было с ней пять минут. Я обдумывал, как вытащить ее отсюда, если увижу, что борьба пойдет не в ту сторону. Я умру тысячью смертей, прежде чем позволю ей погибнуть на этой арене. Но я не мог ей этого сказать. Она бы подумала, что я не верю в то, что она выполнит свою роль. Я хотел увести ее, как какой-то рыцарь. Но здесь нет места сияющим доспехам. Зато дракон был бы в десять раз более способен налететь и похитить девушку, чем этот чопорный ублюдок, прекрасный принц.

— О чем ты думаешь? — наконец спросила она.

Я сократил расстояние между нами, изучая, что Надя сделала с ее волосами. Крошечные косички по всей голове, стянутые сзади в хвост.

С ворчанием я пробормотал:

— Ты выглядишь как Кость с этими волосами.

Я провел пальцем по шелковистой черной косе, которая начиналась у ее виска и тянулась до самого конца.

— Я хотела бы встретиться с этой Костью когда-нибудь.

Что-то тяжелое и болезненное опустилось у меня в животе. Она никогда не встретит Кость. Наше время было ограничено. Я знал это. Сейчас на это нет времени.

— Конечно, — сказал я. — Однажды.

— Доммиэль.

— Хм.

— У тебя какое-то странное выражение лица.

— Как это?

— Как будто кто-то убил твоего щенка.

— Я убью любого, кто прикоснется к моему щенку.

Она рассмеялась, обхватив мою щеку рукой.

— Имей немного веры.

Я усмехнулся.

— Спрашивает она у неверного демона.

— Ты не неверующий, — сказала она с нежностью в глазах.

— Тебе здесь не место.

— И все же я здесь.

— Я не хочу, чтобы ты…

Остальное не выходило, слова застряли у меня в горле, когда какой-то адский огонь горел в моей груди. Боль. Так много боли. И я знаю, что это все потому, что я… ну, черт возьми, потому что я заботился о ней.

Она обхватила мое лицо обеими руками и приблизила свои губы к моим.

— Я собираюсь выйти на эту арену. И не важно, что за демон меня там ждет, я убью ее и отправлю ее душу в ад. Знаешь, почему я знаю, что это произойдет?

Я резко отрицательно покачал головой, все еще глядя в ее безбожно великолепные глаза, которые слегка затуманились моей сущностью. Серые завитки закрыли сине-фиолетовое, и это разозлило меня больше, чем я ожидал. Я ни разу не использовал на ней свою волю, и не собирался, но тот факт, что что-то омрачало ее совершенство, даже то, что было частью меня, теперь показалось мне… неправильным.

— Потому что я сражалась бок о бок с лучшими воинами неба и земли. И победила половину из них на поле боя. Потому что нет никакой возможности, чтобы эта демонесса сражалась и убивала такие существа, как я. Для этого требуется определенный навык, который я отточила до совершенства, — затем ее голос смягчился. — И потому, что это единственный способ, которым я могу вернуться к тебе.

Я со стоном прижался губами к ее губам, не в силах даже принять ее слова за реальность. Какая-то фантазия, которая была слишком недосягаема. Но я хотел этого. Хотел эту фантазию так сильно, что она разрывала что-то внутри меня. Потребность была жестоким существом, разрывающим мои внутренности и кричащим, чтобы насытиться.

Она. Аня. Она была всем, что могло остановить боль, остановить поток крови из раны, которую она сама нанесла.

За то, что казалось слишком коротким, я поцеловал ее, как любовник, пытаясь сказать то, что я чертовски боялся сказать ей в лицо. Что она что-то значит. Всё. Что я никогда не буду стоять и смотреть, ничего не делая. Поглаживая языком еще одно медленное скольжение, я отстранился от нее, слишком сильно сжимая ее челюсть.

— Если случится худшее. Если ты проиграешь, и она отправит твою душу в преисподнюю, я приду за тобой.

Она мило улыбнулась.

— Я знаю.

Еще один поцелуй, отстранение и еще больше кровотечения внутри меня.

Бах, бах, бах!

— Пора! — прорычал грубый голос с другой стороны двери.

Я вытащил ее кинжалы, положив рукояти в ее раскрытые ладони.

— Тогда плачьте и бойтесь, дураки. Я отпускаю гребаных «псов» войны.

Она отстранилась, выражение ее лица изменилось на сосредоточенное и стоическое, как у воина, которого я встретил в первый день в Дартмуре. Она всегда сохраняла определенное спокойствие — сосредоточенность, которая была настолько глубокой, что никто не мог сбить ее с курса. Это придало мне уверенности, чтобы, наконец, открыть дверь и позволить ей войти в коридор, где стояли два нижних демона-охранника, покрытые татуировками так сильно, пока не осталось ничего, кроме угольно-черного блеска их глаз. Без рубашек, но покрытые цепями, они выглядели как накачанные стероидами тупицы, которые, спотыкаясь, вышли из байкерского бара на соревнования по бодибилдингу. Хотя это типично. Высшие демоны, такие как Скаал, выбирали мускулистых людей, чтобы питаться эссенцией и держать их в рабстве. Однажды я сделал тоже самое в Новом Орлеане. Эта версия меня ощущалась миллион лет назад.

Лохматый блондин почтительно кивнул.

— Владельцы сидят наверху, милорд. — Он кивнул в сторону винтовой каменной лестницы.

Прищурившись, я наблюдал, как они сопровождают Аню к дребезжащему до костей грохоту — жесткая музыка смешивалась с мрачным смехом и криками демонов. Она шла длинными, уверенными шагами с прямой спиной. Это моя девочка.

Не теряя ни секунды, я поднялся по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, не обращая внимания на ниши с черепами и железными головами драконов, обращенными вверх с факелами, установленными в их ртах.

Это место. Могут ли они быть более стереотипными? Эта боевая яма была отсеком подземных катакомб под Кремлем. Вероятно, ее выкопал сам Иван Грозный и вымазал кровью своих жертв. Одним из них был его собственный первенец, наследник трона. В воздухе пахло угрозой.

На балконе с черными стенами, высоко поднятом, как Цезарь на гладиаторских играх, сидел Скаал на центральном помосте. Рядом расположились еще больше его тупоголовых охранников на страже. Надя справа, рядом с ней пустое место и три демона в джинсах и коже слева. Один из них был высшим демоном, сила, пульсирующая от него, трещала в воздухе. Высший демон со своим зверем на переднем плане.