Глава 11

Доммиэль

Я снова обнаружил, что сижу в темноте, курю серу и смотрю на спящего ангела. Я стряхнул пепел в пепельницу в виде черепа — последние останки демона, который отдал меня принцу Дамасу. Призрачное жало заставило мой глаз дернуться при воспоминании об этом уколе.

Физическая боль была ничем. Это был отпечаток того, что один из моих сородичей, принц, заклеймил меня как предателя, заставляя существовать на периферии, отчего лед застыл в моих венах. Потеря Нового Орлеана не причинила мне боли. Даже не потеря своих лакеев. А потеря силы это сделала. Потеря своего места в этом зловещем мире напоминала мне, что никому нет дела ни до кого, кроме себя.

Доминировать. Убивать. Завоевывать. Больше никому ничего не было нужно. Демоны. Ангелы. Даже люди, быстро научившиеся играть в эту игру. Это то, что мне нравилось в этом новом мировом порядке, эта постоянная истина, которая держала меня в бездушной темноте, где все было хорошо и холодно.

И даже теперь, если бы что-то не заставило мою кровь вскипеть… или кто-то.

Наклонившись вперед, я уперся локтями в колени и сделал длинную затяжку. Можно подумать, мне уже должно было наскучить наблюдать за ней. Но это было чертовски не так. Я мог бы смотреть на нее вечно, в то время как мир сгорает и исчезает, превращаясь в одну лишь тень.

До вчерашнего вечера я никак не мог понять, что в ней не так. У нее было боевое мастерство ангела-воина, но мягкое сердце воспитателя. По тому, как Максим разговаривал с ней в Берлине, я понял, что он знал ее. Он хорошо ее знал. Он не был ее любовником, потому что она так сказала, а солгать она не могла, даже если бы захотела. Я хмыкнул, глубоко вдыхая серу, позволяя ей осветить мои чувства, а жужжание успокаивало мои нервы. Потому что эта женщина, несомненно, выбила их из колеи.

Так что если не любовник, то, возможно, наставник. Но она больше не работала на легион ангелов. Или с этим засранцем. Она была в союзе с Уриэлем и его охотниками. Даже будучи их союзником, она не была частью их. Она была отделена. Одна. Как я.

Ее лоб наморщился во сне, окруженный ореолом в золотом свете костра, отбрасывая длинные тени на лицо. Она издала низкий звук, как будто кто-то испугалась. Она вздрогнула. Кто-то в ее кошмаре только что причинил ей боль.

Я затушил сигарету, заметив новый ожог, вспыхнувший у меня в груди. Яркий и горячий. Гнев. Она боролась с беспокойным сном. Что-то мучило ее. Тот, кто подарил ей этот кошмар, до сих пор преследовал ее. Мне хотелось проникнуть в ее сознание и вырвать его из ее снов.

Она дернулась еще сильнее. Мягкое и сонное «нет» сорвалось с ее губ. Мольба, она умоляла нападавшего не делать того, что он собирался сделать. Мои клыки стали длинными и острыми в одно мгновение, желая стереть ублюдка из ее снов. В внезапном сильном порыве я, недолго думая, сел на кровать, где она свернулась калачиком на боку, и легонько потряс ее за плечо.

С резким рывком она села и схватила мои голые руки за бицепсы, чтобы оттолкнуть меня, принимая меня за своего врага.

— Эй, эй.

Схватив ее за запястья, прежде чем она потянулась за кинжалом — поскольку я вложил в ножны тот, который она уронила во время нашего падения прошлой ночью, я дал ей минуту, чтобы понять, что она не была в том кошмаре, сражаясь с кем бы то ни было.

— Это просто сон, детка. Ты в безопасности.

Моргая своими сине-фиолетовыми глазами, она упала обратно на подушку, уставившись туда, где я держал ее запястья. Я отпустил ее. Неохотно. Желание прижать ее к матрасу и трахнуть не покидало меня с тех пор, как она стояла в моей ванной и долго оценивающе смотрела на мое обнаженное тело. Если бы она хоть представляла, как это на меня подействовало, она бы никогда не позволила себе так подглядывать.

Я слишком хорошо знал этот взгляд. Тот, где необузданное желание направляло каждое твое движение. И видеть это на ее прекрасном, невинном лице было для меня равносильно огню в венах. Теперь, когда я знал, что бушевало в ней, я не отпущу ее, пока не попробую каждый медово-сладкий дюйм ее тела.

Но ее реакция на то, что она кончила в первый раз — как это вообще возможно? — заставила меня ждать своего часа. Ей нужно было привыкнуть к этой мысли, прежде чем я погружу в нее свой член. Истинная невинность. Новизна, которую я никогда не думал испытать.

Теперь уже слишком поздно бежать. Тот единственный миг, когда она замерла и уставилась на него, решил ее судьбу. Она была моей. Она просто еще не знала этого.

Моргнув этими потусторонними глазами, остановив взгляд на слабом мерцании пламени, она вернулась в настоящее, оставив кошмар позади. Тяжело вздохнув и бессознательно приподняв правое крыло, она встретилась со мной взглядом.

— Тебе не следовало отдавать мне свою сущность.

Нить страха дрогнула в ее голосе. Это было интересно. Приподняв бровь, я наблюдал, как тревога застыла на ее лице.

— Это было для того, чтобы помочь тебе уснуть. Ничего больше.

— Это не имеет значения. Сущность демона может быть опасной.

С усмешкой я ее заверил:

— Ага. Я знаю. Но я только заставил тебя уснуть.

Я положил руку ей на бедро и слегка сжал, чтобы привлечь ее внимание.

— И это сработало. Что это был за кошмар?

Закрывая глаза на вздох, она прошептала:

— Ничего такого.

— Верно. — Я встал, достал из холодильника бутылку воды, открутил крышку и протянул ей. — Мне показалось, ты сказала, что не лжешь.

Она взяла воду и села, выпив ее залпом, прежде чем ответить.

— Нет ничего такого, с чем я не могла бы справиться.

— Угу. — Усевшись в кресло, я внимательно изучил ее. — Тот кошмар был воспоминанием. Не просто сном. — Острый взгляд. Я попал в цель. — Кто это был?

Ее глаза расширились.

— Кто был, кто?

Я усмехнулся, откидываясь назад и меняя свою позицию, руки свободно лежали на моих бедрах.

— Ублюдок, причиняющий тебе боль во сне.

Ее взгляд блуждал по моей обнаженной груди. Будь я гребаным павлином, я бы расправил свои перья пошире и прихорашивался от такого восхищенного взгляда. Не говоря ни слова, она сделала еще глоток. Она не собиралась мне отвечать. Моя милая, маленькая не лгунья. Хорошо. У меня было еще много вопросов, на которые нужно было ответить.

— Почему ты ушла из армии Максима?

Поставив босые ноги на пол, потому что я взял на себя смелость снять с нее туфли, когда она заснула, она уставилась вниз, по-видимому, удивленная тем, что оказалась без обуви. Еще один украдкой брошенный взгляд.

«Да, детка. Я их снял». И скольжение моих рук по ее стройным лодыжкам и изгибам каждой ступни было слишком эротичным событием для такого мужчины, как я, который привык к хлыстам, веревкам и пронзительным стонам. Прикосновение к чертовым ногам ангела не должно было так сильно меня возбуждать. Но это случилось.

Это не имело никакого отношения к тому, что она была ангелом, но к тому, что она была Аней. Ясно, твердо и верно. Никаких игр. Никаких скрытых планов. Никаких загадочных слов, чтобы просеять и понять ее. Просто… Аня.

Она не горела желанием отвечать. Теперь я действительно хотел знать.

— Тебя кто-то вытолкнул? Заняли твое место у власти? Разозлили тебя?

Этот ясный взгляд скользнул по мне, прежде чем она закатила глаза.

— Тогда расскажи мне, на что это было похоже.

Тяжелый вздох. Она снова сосредоточилась на огне.

— Это случилось в Белфасте. — Она помолчала. Возможно, вспоминая.

— Продолжай.

Она кивнула, прочищая горло, не отрывая глаз от угасающего огня.

— Максим получил сведения об опасной орде, растущей в численности в северной части. — Она небрежно сцепила пальцы на коленях. — Это был обычный боевой план. Разведка подтвердила, что огромная орда действительно полностью контролирует большую часть города. Такова была наша миссия в течение нескольких недель с тех пор, как открылись врата рая и ада. Чтобы сначала нацелиться на самые большие орды.

Она сделала глубокий, дрожащий вдох, прежде чем продолжить.

— Битва перекинулась с улицы в церковь. Ангелы могли перейти на священную землю, а демоны, конечно, не могли. — Она бросила на меня многозначительный взгляд. — Но их стрельба могла.

— И что? Значит, они разрушили церковь? — я пожал плечами.

— Там были женщины и дети, целые семьи, укрывшиеся в церкви.

Ах, снова проявилось мягкое сердце моего ангела. Такая чувствительная душа.

— Продолжай, — я подвинулся вперед, внимательно прислушиваясь.

— Я закричала, чтобы солдаты-ангелы ушли. Они делали людей мишенью, подвергая их жизни опасности.

— Но они не слушали.

— Нет, — ее волшебные глаза вспыхнули голубой яростью. — Они проигнорировали меня и продолжили огонь, используя собор как боевую крепость, чтобы сразиться с демонами, толпящимися на церковном дворе. Лучники стреляли потоками непрерывных стрел эфирного огня из открытых дверей, в то время как демоны сыпали пулями. Я не могла доставить людей в безопасное место, — она с трудом сглотнула. — Там была маленькая девочка с красной лентой в волосах, смотревшая на меня из-под опрокинутой скамьи широко раскрытыми от страха глазами. Только что я смотрела на нее, а в следующую секунду скамья взорвалась, и ребенка разорвало на куски.

Она крепко зажмурилась, видимо, пытаясь стереть образ. Хотя я никогда не заботился о людях, кроме как из-за дракулсов, которыми они могли бы заплатить мне за оказанные услуги, это было печально, пострадали невинные. Ангелы игнорировали их существование и их смерть, чтобы одержать победу.

— Значит, тебе надоело сражаться, и ты покинул бой.

— Не бой, — она усмехнулась с вызовом в глазах. — Легион. Армию Максима, которая стремилась уничтожить врага, не обращая внимания на людей, которых они убивали по пути. После битвы я негодовала по поводу инцидента в соборе и сказала об этом генералу, но он отмахнулся, сказав, что это просто следствие войны. Будто он ничего не мог с этим поделать. И не стал бы менять тактику. Собор предлагал укрытие и давал нам преимущество.