— Отличная работа, о, капитан, мой капитан, — усмехнулась Хейли с другого конца стола. — Солидные навыки. Я и сама не смогла бы сделать это лучше.

Я фыркнула.

— Ты вообще не смогла бы этого сделать. Ты ужасная лгунья, — я произнесла "лгунья" одними губами, чтобы это не подслушали в шумной комнате.

— Это неправда, — Хейли закатила глаза, пытаясь быть слишком убедительной.

— Вот тебе и наглядный пример, — ухмыльнулась я.

Хейли показала мне язык.

— Мне придётся это запомнить, — рассмеялся Нельсон. — Это очень поучительно.

Хейли густо покраснела и посмотрела на свои сломанные ногти.

— Первым делом мы уезжаем утром, — проинструктировал Вон, игнорируя то, что происходило между его братом и моей подругой. — Давайте вернёмся в дом, ляжем спать и забудем обо всей этой двадцатичетырёхчасовой вылазке на закат цивилизации.

— Вон, мы сражаемся с зомби на ежедневной основе, — пропищал Харрисон. — Думаю, мы уже видели закат цивилизации.

Вон одарил его каменным, мрачным взглядом, да и его голос был серьёзен:

— Это место хуже, чем что-либо ещё, Харри. Тебе нужно помнить это.

Харрисон огляделся своими всё ещё слегка наивными глазами и пожал плечами.

— Как скажешь, братец.

Хендрикс встал, и мы все последовали за ним. Мы взяли наши пустые подносы и передали их нескольким мужчинам, назначенным дежурными по столовой. У них были две большие ванны с водой, которые они использовали, чтобы очистить и прополоскать подносы, и была небольшая куча для остатков еды или костей. Похоже, они ничего не выбрасывали, и это было вполне логично, поскольку вокруг уже не было ни мусоровозов, ни других служб. Но мне также было интересно, что они собираются делать с этими костями.

Окинув взглядом помещение, где сидели мужчины, смотревшие на меня голодными глазами, с пистолетами и ножами, привязанными к каждому свободному месту, я решила, что они, вероятно, сохраняли их, чтобы делать из них зубочистки или карандаши, или ещё что-нибудь столь же странное, как и они сами.

Да, мне не терпелось поскорее убраться отсюда.

Мы поспешили обратно в дом, в котором нас временно разместили, и разошлись по отдельным комнатам. Наши сумки были свалены в небрежные груды в гостиной, поэтому, как только мы нашли свои рюкзаки, мы провели время, избавляясь от беспорядка, который устроили местные прихвостни.

Я скрутила своё нижнее белье, отчаянно желая отбелить его после того, как эти парни наложили на него свои отвратительные лапы. Я чувствовала себя оскорблённой. Я чувствовала себя обесчещенной.

Но больше всего мне хотелось возмутиться.

Хейли плюхнулась на пыльную кровать и со стоном перевернулась на другой бок.

— Это полный отстой. И моё плечо болит от стрельбы.

Я потерла своё плечо.

— Моё тоже. Хотя это довольно забавно. Ещё неделю назад мы отдали бы свои правые руки за возможность спать в постели, — вздохнула я. — А теперь посмотри на нас. Задираем носы на бесплатное жильё.

— Да, но это жильё не совсем бесплатное, Ригз, — заметила Хейли.

— Что ты думаешь об этих женщинах, Хейлз? Можем ли мы начать крестовый поход во имя их свободы?

Я легла рядом с ней так, что наши головы соприкасались, и мы стали смотреть в потолок, залитый лунным светом из открытых окон и бликами свечей, которые мы зажгли после ужина.

— Мы могли бы создать некоммерческую организацию, я буду генеральным директором, а ты — пиарщиком, — предложила она, но тут же снова погрустнела. — Сомневаюсь я, что они захотят идти, Риган. Думаю, они сами выбрали эту жизнь.

— В мире до чертиков страшно. Я не могу их винить. Возможно, у них просто нет другого выбора.

— Я ненавижу это, — голос Хейли прозвучал удручающе смиренно, и, протянув руку, я взяла её за руку, ненавидя это так же сильно, как и она. — И когда жизнь успела так сильно испортиться?

— Ладно, давай поиграем, — оживилась я при мысли о нашей любимой игре. — Мы уже давно не играли.

— Нам и не надо было с тех пор, как братья Паркер вошли в нашу жизнь, — хихикнула Хейли.

Я тоже засмеялась.

— Да, думаю, можно с уверенностью сказать, что твоё внимание было успешно отвлечено.

— Ну да, потому что только я одна строю глазки, — она толкнула меня локтем в бок. — Я почти уверена, что свела до минимума свои требования.

— Почти уверена, что это он свёл их для тебя, — я повернулась к ней лицом. — Хах, миссис Нельсон Паркер.

Она секунду смотрела на меня, решая, будем ли мы вести девчачьи разговоры или поиграем в нашу игру.

А потом вдруг выпалила:

— И пусть родник никогда не иссякнет. И никогда не заканчивается туалетная бумага, особенно когда она так нужна.

Я вздохнула.

— Хороший пример. Боже, чего бы я только не отдала за ледяную колу прямо из автомата.

— Ты делаешь только хуже, — простонала Хейли.

Стук в нашу дверь перепугал нас обеих, и мы тут же сели. Хейли была ближе всех к двери, поэтому она скатилась с кровати и рывком распахнула её.

Пейдж смотрела на нас сквозь пламя свечи, её лицо было бледным и сонным. Она всё ещё была в шапочке, но её длинные волосы начали выбиваться тонкими прядями вдоль лица.

— Можно мне сегодня с вами поспать? — спросила она своим милым девичьим голоском. — Мальчики плохо пахнут.

Мы рассмеялись, но согласились, и Хейли впустила её. Она забралась на кровать между нами. Мы легли, взявшись за руки и склонив головы друг к другу. Хейли наклонилась и задула свечи, а потом устроилась поудобнее.

— Мы играем в игру, Пейдж, хочешь поиграть с нами? — спросила Хейли, как только мы погрузились в темноту.

Обстановка вокруг нас была более шумной, чем обычно. Снаружи ходили люди, а парни издавали какие-то звуки по всему дому. Я привыкла к почти полной тишине, если не считать редкого пиликанья сверчка. Все эти новые и непривычные звуки тревожили меня. Игра успокаивала нервы и убаюкивала меня.

— Конечно, — сказала Пейдж, зевая. — А как играть?

— Мы называем её "От одного избавься, другое оставь", — объяснила я. — Итак, я говорю кое-что, что сохранила бы из времени до зомби, и говорю, что ненавижу и от чего с удовольствием избавилась бы, чтобы не иметь с этим дело. Я бы сохранила Netflix. Я любила смотреть фильмы, свернувшись калачиком на диване со своим парнем.

— С тем парнем, который превратился в зомби? — невинно спросила Пейдж.

— Да, с тем самым, — я закашлялась. — И я бы избавилась от воздуха без кондиционера. Я скучаю по климат-контролю.

— Я тоже, — прошептала Хейли.

— Я тоже, — эхом отозвалась Пейдж.

— Ладушки, Пейдж, теперь твоя очередь, — подсказала я, подталкивая её локтем. Я затаила дыхание, боясь, что она выберет себе кого-нибудь из родителей.

Но она удивила нас, сказав:

— Я бы оставила мороженое. Я скучаю по фруктовому мороженому.

— Это очень хорошо, — рассмеялась Хейли.

— И я бы избавилась от... этих людей. Мне не нравятся эти люди, с которыми нам пришлось остаться, — её голос был шёпотом страха, и я возненавидела то, что она вообще испытывала страх, не говоря уже о том, что вся её жизнь вращалась вокруг этого.

Нет, это было неправильно. По словам Вона, вся жизнь Пейдж вращалась вокруг любви. Пейдж была счастливицей, даже в этом несчастном мире.

— Мы уедем к утру, — пообещала я, повернулась и свернулась калачиком рядом с ней.

— Я всё понимаю, — её голос был всё ещё тихим, но в нём чувствовалась уверенность. — Вон не позволит нам задержаться здесь дольше рассветных часов. Он позаботится о нашей безопасности.

Когда раздался ещё один стук в нашу дверь, мы лишь успели поднять головы на звук, как дверь распахнулась, и Вон, Нельсон и Хендрикс ворвались в нашу комнату. Каждый из них держал в руке свечу, освещая себе путь. Свет отражался от их ярких глаз и отбрасывал тени на лица. Было несправедливо, что они так привлекательно выглядели даже при свете свечей. Ведь должно же быть для этих парней хоть какое-то плохое освещение, не игравшее им на руку. Может быть, мне стоит поставить их под яркие флуоресцентные лампы или инфракрасное излучение. Наверное, это очень поможет мне с самооценкой.

— Пейдж, — выругался Вон, — вот ты где.

— Мы беспокоились, Пейджи, — произнёс следующим Хендрикс, — тебе следует всегда говорить хоть кому-то из нас, где ты находишься.

Никто ничего не сказал, ожидая, что следующим вмешается Нельсон, но когда он, наконец, понял намёк, то сказал:

— О, а я просто надеялся застать Хейли в нижнем белье.

Я единственная, кто засмеялся.

— Пейдж, — повторил Вон.

— Я и сказала кому-то, я сказала Хейли и Риган, — твёрдо парировала Пейдж.

Пейдж была из тех восьмилетних детей, которые прекрасно слушаются и сразу же повинуются. Кто знает, какой бы она стала, не будь апокалипсиса, с пятью старшими братьями, балующими её. Но в этом мире она была воспитана по потребностям. Думаю, мы все были удивлены, когда она открыто не повиновалась выговору Вона.

— Пейдж, это совсем не то же самое, что рассказать Хендриксу или мне.

— А как же я? — пожаловался Нельсон.

— Ты лишился родительских прав, когда признался, что подсматриваешь за Хейли, — простонал Хендрикс.

— Вполне справедливо, — согласился Нельсон.

— Пейдж, нам всем нравится, что Хейли и Риган рядом, но следить за тобой — это большая работа. Мы не просили их присматривать за тобой, — спокойно объяснил Хендрикс. Он больше походил на папочку, чем на двадцатидвухлетнего мужчину. При свете свечи выражение его лица было суровым и неумолимым. — К тому же у тебя есть пять братьев, чтобы присматривать за тобой, чего ещё ты можешь желать?

— Чтобы они принимали душ, — пробормотала я так, чтобы только Пейдж могла меня услышать, поскольку мы всё ещё прижимались друг к другу.

Она разразилась хихиканьем и попыталась взять себя в руки.

— Хендрикс, — всерьёз завела она, — Вон, у вас есть моё разрешение попросить Хейли и Риган принять надо мной частичную опеку.

— Частичная опека? — ошеломлённо повторил Вон. — Где ты это слышала?

— В первом классе родители Джейкоба Стивенса развелись. Он всё время об этом говорил.