Просто скажи ему правду.

— Это…

Я осмотрела комнату, принимая во внимание белые стены и чистые поверхности, без украшений и личных вещей, за исключением фигурки Фредди Крюгера на столе, которую я подарила ему на прошлое Рождество, потому что мы любили вместе смотреть «Кошмар На Улице Вязов».

Скажи ему, что ты в него влюблена. Я чувствовала, как слова сами лезут мне в рот, но тут мой взгляд упал на фотографию в рамке, где он был с Кейт. Это единственный личный штрих в комнате и та доза реальности, в которой я отчаянно нуждалась.

Мне нужно перестать надеяться на то, что никогда не произойдет.

— Это… это было для практики, — пролепетала я.

— Практики?

Майор бы закричал, но голос Алека стал очень тихим. Если бы не выражение его глаз, я могла бы подумать, что он спокоен. Но они были полны эмоций, ибо я была слишком напугана, чтобы понять. Алек был моей опорой с момента моего прихода в агентство. Я не хотела, чтобы он злился на меня. С кем-то другим я могла бы это вынести, но не с Алеком.

Я ухватилась за край стола. Он казался твердым, шатким, все, чем я не являлась.

— Да. Я подумала, что это будет хорошим испытанием — притвориться кем-то другим, прежде чем я выдам себя за Мэдисон.

Сомнение мелькнуло на его лице. Его поза ослабла.

— И это все?

Я кивнула и посмотрела на фигурку Фредди Крюгера на столе. Это должно было что-то значить, но, возможно, не то, чего хотело мое глупое сердце.

— Но почему Кейт?

— Я… я не знаю.

Мои глаза горели.

Я не могла вынести разочарования на его лице.

— Я уже знаю ее, поэтому мне показалось, что это хорошее место для начала.

Его ярость уступила место чему-то более мягкому, но также быстро исчезла, и он повернулся ко мне спиной.

— Почему ты все так усложняешь? —

пробормотал он.

Я не была уверена, что эти слова предназначались мне, поскольку я их едва расслышала. Его голос звучал измученно, что, в свою очередь, заставило меня чувствовать себя еще хуже.

— Что?

— Ничего.

Он покачал головой. Несколько ударов сердца прошло, между нами, в молчании, пока я не смогла больше этого выносить.

— Алек, мне так жаль.

Я сделала несколько шагов к нему, протягивая руку. Я не была уверена, почему я ощущала необходимость преодолеть расстояние, почему мне так хотелось прикоснуться к нему. Но когда дело касалось Алека, я просто хотела — жаждала, чтобы все наладилось, хотела заботиться о нем, хотела быть рядом с ним, прикасаться к нему.

Он отошел в другой конец комнаты, и я позволила своей руке упасть на бок.

— Использовать свою Вариацию, чтобы лгать мне, даже если это для практики, непростительно. Это нарушает нашу основную предпосылку доверия. Обещай мне, что больше никогда не станешь так делать.

— Обещаю, — сказала я скрипучим голосом. — Так ты не скажешь Майору?

Он покачал головой.

— Нет, я не скажу ему. Но думаю, тебе лучше уйти. Мне нужно время, чтобы подумать.

Я ушла, не сказав ни слова, ощущая себя так, словно от меня отмахнулись. Я предала доверие Алека. И все из-за глупого поцелуя.