Глава 5

Талия

Его губы обожгли мои, и все взрывается. Это как фейерверк. Это мир повернулся вокруг своей оси. Это мой самый первый поцелуй, и это лучше, чем все, о чем я могла мечтать.

Это все равно что дышать или впервые попробовать сахар на вкус. Оно вырывается наружу и затягивает.

Это свобода.

Роман подхватывает меня на руки, и я ахаю, когда мои ноги обвиваются вокруг него. Он такой большой, огромный и мускулистый, что кажется, будто держишься за массивное дерево. Но я прижимаюсь к нему и крепко целую.

Он такой великолепный, с темными шрамами. Но я знаю эти шрамы. У меня они находятся внутри.

Он продолжает целовать меня, пока идет по полу и толкает меня на диван. Я всхлипываю, когда он притягивает меня обратно, и его руки находят перед моей блузки.

Я не могу остановить его. Ну, нет, я могла. Но я не хочу этого делать. Всю свою жизнь я была заперта в башне. И этот человек впервые вывел меня из этого состояния.

Его пальцы работают, пока он целует меня, расстегивая пуговицу на моей блузке. Я всхлипываю, и он тянется за следующей. Мой пульс стучит в груди и ушах, когда я открываю рот для него.

— Я не могу остановиться, Талия, - рычит он. - Если ты попросишь меня… Я могу попробовать...

— А если я этого не сделаю? - Я дышу, дрожа рядом с ним, когда он расстегивает еще одну пуговицу.

— Не сделаешь этого, и мы выясним это вместе.

Я урчу, когда мой рот снова обжигается об его. Его руки расстегивают остальные пуговицы, практически отрывая последние две, прежде чем он срывает с меня одежду. Мой лифчик быстро следует следом. Я дрожу, мои соски сморщиваются, когда я впервые оказываюсь в таком положении.

Я никогда раньше не была такой — такой голой, с парнем. Мужчиной, как он. Но когда его взгляд скользит по мне, все, что я вижу, - это обожание в его глазах… как будто я подарок, который он едва удержался, чтобы не открыть перед Рождеством. И теперь, когда он видит меня, это чистая радость.

Он стонет, наклоняясь, чтобы нежно поцеловать меня.

— Ты чертовски красива, Талия, - хрипло рычит он.

Вдруг он отстраняется и тянется к рубашке. Когда он снимает ее со своего мускулистого татуированного тела, мои глаза округляются.

Срань господня. Он чертовски великолепен—как один из австралийских пожарных в тех календарях, которые продают в Интернете. Он старше, но в форме, сплошные мышцы и мускулы, покрытые татуировками.

Здесь так чертовски жарко. Жар пульсирует у меня между ног. Мои соски твердеют до розовых точек, а мое ядро сжимается от желания. Рот Романа снова находит мой, глубоко целуя меня, прежде чем внезапно я напрягаюсь.

Он хмурится и отстраняется. Но я краснею и отвожу взгляд.

— Я...я имею в виду ...

Его рука касается моей щеки, и я поднимаю на него глаза.

— Я никогда не делала этого раньше, - шепчу я. — ничего этого.

Он морщит лоб.

—Если ты не хочешь ...

— Нет! - Выпаливаю я, краснея. - Нет, я имею в виду... Да, я хочу, я просто… Я, не знаю, что если...

Со стоном я вздыхаю.

Я задерживаю дыхание, когда его рот прижимается к моему, медленно, а затем более яростно. Пока я не шепчу ему в губы:

— Не хочу тебя разочаровывать.

— Ты никогда не разочаруешь меня, - стонет он. - Никогда.

Он начинает двигаться. Опуская губы он двигается к моей челюсти, а затем к шее. Я задыхаюсь, проводя руками по его великолепному телу и теплой коже, когда он опускается ниже.

Он смотрит мне в глаза, пока его губы скользят вниз по склону моих сисек, пока они не обхватывают сосок. Вскрикивая, я выгибаю спину, когда он сосет. Его руки скользят вниз по моему телу, пробегая по животу и бедрам, прежде чем он находит молнию на моей юбке. Он начинает стаскивать с меня юбку, и я всхлипываю, когда он тянет ее вниз.

Когда юбка исчезает, он отстраняется и тянется к моим трусикам. Я горю, и задираю для него задницу. Пульсируя от жара, когда он скользит тонким кружевом вниз по моим ногам, обнажая меня всю перед его глазами.

Когда он стягивает трусики с моих ног, его руки медленно скользят вверх по моим ногам. Сжимая мои бедра, он заставляет меня дрожать. Роман начинает давить, открывая их, но я густо краснею, когда сжимаю их.

Роман только качает головой. Его хватка усиливается, и я задыхаюсь, когда обнаруживаю, что позволяю ему открыть их.

— Нет-нет,  solnyshko, - стонет он. - Это для меня. Это для моих глаз, и только для моих глаз. Больше не для кого.

Он наклоняется ко мне, глубоко целуя, и у меня перехватывает дыхание. Затем он припадает губами к моей шее. Следом вниз между моих сисек, двигаясь влево, а затем вправо, чтобы лизать мои соски, пока я извиваюсь.

Он целует мой живот, чувствуя, как он прогибается под его прикосновением. Его большие руки скользят вверх по моим бедрам, широко раздвигая их, когда я стону для него — нетерпеливо, отчаянно. Желая этого.

— Это все мое, solnyshko, - рычит он.

Внезапно его рот прижимается ко мне, накрывая мою киску, и мои глаза закатываются от чистого экстаза.

— О Боже мой...

Его язык влажно и медленно скользит по моей щели, заставляя меня задыхаться от удовольствия. Он ударяет им по моему пульсирующему клитору, заставляя меня хныкать от нетерпения.

Его рот давит на меня, мурлыча в меня, пока его язык творит магию над моим клитором. Я... трогала себя и раньше. Но это всегда было что-то такое, на что уходила целая вечность.

С Романом я быстро приближаюсь к точке невозврата, а он едва начал касаться меня своим языком.

Я вскрикиваю, когда он погружает в меня свой язык. Вбивая его внутрь и наружу, он трахает меня своим ртом, прежде чем скользнуть выше. Его губы обхватывают мой клитор, и я всхлипываю, когда толстый палец проскальзывает в мою тугую киску. Он двигает его внутрь и наружу, надавливая на место прямо внутри, отчего мои пальцы сжимаются. Его язык кружит по моему клитору, и внезапно я не могу больше сдерживаться.

Выгибая спину, я кричу и кричу о своем освобождении в сводчатый потолку. Вздрагивая, я извиваюсь и бесстыдно толкаюсь бедрами к его рту, когда я так сильно кончаю на него.

Роман стонет, томно облизывая меня, пока я хватаю ртом воздух. Он медленно отстраняется, а затем двигается вверх по моему телу. Его губы прижимаются к моим, и я всхлипываю, страстно целуя его в ответ. Я чувствую на нем свой вкус, но это, кажется, зажигает меня еще сильнее.

— Черт...

Он резко отстраняется. Я хмурю брови, когда вижу боль и беспокойство на его лице.

— Роман?

— Талия, я... - он стонет, и я замечаю, как он бледен. Его глаза начинают закатываться.

— Роман?! - Взволнованно выпаливаю я.

— О черт...

Внезапно он бледнеет и, кувыркаясь в сторону, падает на землю.

— Роман!

Я вскрикиваю, вскакивая с дивана и просовываю руки под него, баюкая его голову. И тут я вижу кровь, покрывающую его спину и стекающую по полу...