Глава 5

Первым делом, сев в крохотное такси на два места, я вытащила визитку, которую мне дал Питер, из кошелька и показала камере. Рано утром работали только старые такси, и машина не сразу узнала данные, но огонек стал зеленым, и мы поехали. На визитке были координаты, а не адрес, и я не знала, куда ехала. Это не было необычно — номера улиц мало значили в городе, который двигался, как хотел, но обычно было хотя бы направление вверх или вниз. На этой визитке была только вереница цифр, и я не знала ничего, пока машина не вывезла меня из-под Небесных путей в район на открытом воздухе, еще известных как Юниверсити-Хейтс.

Юниверсити-Хейтс была одной из странных частей в СЗД. Университет давно пропал, как и многие дома, но район все еще сохранял название из старого Детройта, потому что, в отличие от остального города, его не переделывали. Тут не было высоких многоквартирных домов, суперскребов или эстакад. Только кирпичные скелеты рушащихся домов в тени леса, который вырос на заброшенных лугах за последние восемьдесят лет.

Место было мирным и тихим, загадочным. Остался последний участок земли, где можно было стоять на земле и видеть небо, и это должно быть самым модным местом в городе, но СЗД отказывалась тут что-нибудь строить. И она не отдавала землю кому-нибудь еще — порой довольно жестоко — и никто не знал, почему.

Когда я изучала историю СЗД до переезда сюда, я читала, что это место звали Землей Восстановления, убежищем для духов природы, которые поддерживали политику Алгонквин против людей и драконов. Когда городом еще правила Леди Великих озер, ни одному человеку нельзя было ступать на эту землю, но это было двадцать лет назад. Алгонквин выгнала в ее озера Дух СЗД, и мстительные духи, которых она собрала тут, пропали. Без их влияния Юниверсити-Хейтс должен был не отличаться от других районов. Так я думала, пока не вышла из машины.

Когда мои ноги опустились на асфальт в трещинах, дрожь пробежала по моему телу. Моя способность двигать магию была сломана, но я отлично ее ощущала, и ее тут было много. Это была не привычная мягкая и немного жирная магия Подземелья или плавная магия Небесных путей. Эта магия была густой, как лес, прохладной, влажной и дикой, такое нельзя было ощутить в городах. Это было так странно, что я поразилась, что не слышала об этом феномене раньше. Я не бывала тут по Уборке, но казалось ошибкой. Что я не была тут как студентка.

Хотя, может, было не так странно. В СЗД было больше магических университетов, чем в других городах мира, но они все были тауматургическими. Даже Институт магических искусств настаивал на заклинаниях для всего, и смысл заклинания был в превращении дикой естественной магии в стабильную силу. Было сложно тянуть магию в городе, где магия отличалась в разных районах. В таком диком месте превращение было невозможным. Нужен был надежный круг, чтобы сделать силу тут стабильной для работы с магией, а это было слишком тяжело, когда в паре сотен футов отсюда была нормальная магия.

Но, хоть никто не брал странную силу из Земли Восстановления, за ней следили. Места сбора образцов магии и сенсоры были повсюду в тупике дороги, где остановилось такси. И хоть техники тут хватало, тут не было людей. Была поздняя ночь — или раннее утро — но пустота все еще ощущалась жутко. СЗД был одним из самых густонаселенных городов. Даже с населением, разделенным между Небесными путями и Подземельем, рядом всегда кто-то был. Но тут ничего не было. Только сверчки шумели в летнем воздухе, и гул электрического двигателя машины утихал, она уезжала, оставляя меня во тьме на краю леса.

Сглотнув, я опустила очки на лицо, чтобы использовать ночное зрение. Когда появилась дополненная реальность, были помехи, она медленно реагировала, словно контакты маны не могли нормально прилегать к моей коже, что было неправдой. Кроме очков и наушника в левом ухе, у Сибил было семь точек контакта для доступа к моей естественной магии и создания картинок, которые я видела как дополненную реальность, и доступа к моим поверхностным мыслям. Контакты на очках были новыми, подстраивались, и их не обязательно было прижимать должным образом. Мои очки должны были создавать идеальную картинку, пока они были на моем теле, но помехи оставались.

— Не спрашивай, — сказала Сибил, когда я указала на это. — Все хорошо работает. Дело в этом месте. Магия тут создает помехи.

Я нахмурилась и посмотрела на визитку, которую дал Питер. Судя по моей карте, которая обновлялась в настоящем времени, офис шамана был впереди, но дороги больше не было. Точка на карте была в лесу, что казалось ошибкой. Система координат была обычно точной, и если кто и стал бы жить на Земле Восстановления, то это целитель и шаман.

Я надеялась, что они уже открылись. Было почти три часа ночи, не рабочее время, но на визитке говорилось, что место было круглосуточным для правильных людей. Я не знала, что это значило, но неправильность во мне была срочным делом, и мне было некуда идти. И дело было даже не в цене. Если бы я отправилась в настоящую больницу, отец узнал бы, и тогда никакие обещания и уговоры не помешали бы ему забрать меня. Только об этом шамане отец мог не узнать, и я взяла себя в руки и пошла в лес, невольно надеясь, что на меня не нападут клещи.

Через десять минут я поняла, что стоило больше переживать за ноги. Каблуки вообще не обходили для мягкой почвы леса. Я сняла туфли и пошла босиком, несла грязные туфли в одной руке, осторожно шагая по хвое. Вскоре после этого дополненная реальность перестала работать. У телефона еще был сигнал, так что Сибил могла посылать мне сообщения и показывать карту на экране, чтобы я не потерялась, но все, что зависело от связи с моей внутренней магией, не работало — связь ИИ с мыслями, интерфейсы, фильтры на очках, даже программа, соединяющая маленький компьютер в моем наушнике с моим телефоном, где процессор был мощнее. Все это было безумием. Контакты маны были самой старой формой интеграции магии и технологий, почти такой же старой, как современная магия. Они были во всех приборах, и они были известны стабильностью, даже в больницах их использовали. Они не могли просто не работать. То, что было тут, не знало этого, потому что все мое оборудование стало бесполезным.

— Это не может происходить, — буркнула я, вытаскивая бесполезный наушник.

— Что это? — сказала Сибил из динамика телефона. — Я теперь только в аудио, так что тебе придется говорить.

Я покачала головой и убрала наушник в сумку, оглянулась на лес за собой, темный, как деревья впереди. Свет города за мной уже пропал, казалось, слишком быстро. Свет телефона тоже казался тусклым. Обычно ослепительный фонарик едва освещал листья под моими босыми ногами, заставляя идти медленнее между деревьев, которые быстро становились все больше. Стволы становились шире, магия вокруг них сгущалась, заполняла воздух, пока мне не стало казаться, что нужно пробиваться через нее.

Я такого еще не испытывала. Если бы я еще могла двигать магию, тут было бы легко колдовать. Эта магия была такой густой, что липла ко мне, давила на ноги. Было даже страшно в моем нынешнем состоянии, но, судя по карте на моем телефоне, я была почти на месте. Офис шамана должен быть передо мной, но я не видела свет, дорогу или знаки. Только темный лес тянулся без конца во все стороны, звезды мерцали между веток сверху. Поразительное количество звезд, учитывая, как близко мы были к городу.

Было уже ясно, что это было не обычным магическим местом. Тут играла серьезная сила. Иронично, от этого мне было лучше насчет моей миссии. Я переживала, что Питер отправил меня к шарлатану, но любой, кто работал среди такой густой магии, был профессионалом. Я не знала, хотела ли иметь с этим дело, но один потенциал заставлял меня идти дальше, чем прошел бы разумный человек.

В пути я хотя бы могла обдумать то, что случилось с Ником. Хотя это было не лучше страха потеряться в бесконечном магическом лесу, но тревога насчет леса была постоянно. Когда я долго шла, я задумывалась, и хоть глупо было переживать из-за многих проблем сразу, я не могла выкинуть случай с Ником из головы. Но не за угрозы жизни. Любой разумный переживал бы из-за такого. Но мой глупый мозг не переставал думать о произошедшем на парковке у его дома.

Я прижала пальцы к губам. Я помнила каждую секунду того поцелуя с ясностью, но мои чувства насчет этого были хаосом, который дико метался меж двух лагерей.

Первый был старой доброй радостью. Ник поцеловал меня! Меня целовали раньше, но парни, делавшие это, или не знали, кем был мой папа (и пропадали, узнав это), или делали этого, надеясь, что соблазнение Опал Дракона принесет им деньги или славу, или что еще они хотели от дракона. Амбициозные парни задерживались даже меньше, чем те, кто боялся, потому что я не любила, когда меня использовали, но Ник был новой категорией. Он знал, кем был мой папа, какой нищей я была, и каким ужасом была моя жизнь, но он все равно поцеловал меня.

По крайней мере, пока был пьян.

Тут мой мозг склонился ко второму лагерю, расстройству. Все пропало. Ник поцеловал меня пьяным, и теперь все будет неловко, потому что такое бывает после неожиданных пьяных поцелуев. А если он сделал это только из-за удара магией? А если он очнется завтра и пожалеет об этом? А если он не жалел?

Это пугало меня больше всего, и не из-за того, что мне не нравился Ник. Пока я обдумывала это, я могла признать, что сильно привязалась к нему за неделю, но почему нет? Ник был красивым, надежным, трудолюбивым, честным, мы ладили, и он не судил меня за кошмар в моей семье. Это было лучшее начало из всех, с кем я встречалась, но Ник не был тем, кого я встретила онлайн, не был другом или просто деловым партнером. Он был веревкой, не дающей мне упасть в бездну. Даже с трюком с золотом, который я нашла, я не могла заработать достаточно денег, чтобы отплатить весь долг отцу до конца месяца самостоятельно. Я не знала, могла ли сделать это с его помощью, но точно не могла сама. Мне нужен был Ник, и поцелуй это делало большой проблемой, потому что те, с кем я целовалась, не задерживались.