На следующее утро юноша в первый раз взял в руки оружие для учебного боя.
– Меч и кинжал, – сказал Марш, посмотрев на его выбор. – Пожалуй, для тебя ничего лучше не придумать. Торк, иди сюда! Сегодня будешь заниматься с этим новичком. И смотри, не переломай ему кости! Если подставишься сам, я буду очень разочарован.
Он назначил партнёра Сергею и ушёл. Герт не оригинальничал и выбрал то же оружие, что и Сарк. В этот день они нападали на гладиаторов, а на следующий с их помощью отрабатывали защиту.
– Здорово у тебя получается! – с завистью говорил юноша Сергею, которого уже считал приятелем. – Только начал драться, а делаешь это не хуже других.
– Я делаю это лучше тебя, но намного хуже других, – ответил тот. – Просто я быстрее и лучше запомнил приёмы, да ещё Карш поддаётся. Мы не станем мастерами за несколько дней, а для тебя, когда выйдем отсюда, постараемся достать лук. Я думаю, что потренируемся дней пять, а потом уйдём. Поэтому нужно натаскать перевязки и связать из неё верёвку. Бинтов много в сумках на стенах, и их нетрудно вынести.
На следующий день получили предупреждение от Марша.
– Вчера была арена, – сказал он гладиаторам на утренней тренировке. – В двух казармах потери, которые заменили новичками. Их нужно готовить, а у вас я уже закончил. Ардас, Сергея нужно погонять три-четыре декады, потом можно использовать, а Сарка надо тренировать дольше, иначе сразу его потеряете, а тебя из-за отсутствия красивого боя обработают дубинами. Впрочем, решай сам. И учти, что следующий выход на арену будет ваш.
– Думаю, что пора сматываться, – высказался Ланс, когда сидели на кроватях после вечерней кормёжки. – У меня нехорошее предчувствие. Верёвка – ерунда, мы быстро её свяжем. Предлагаю уйти завтра.
Сарк с Сергеем не возражали, но утром в их казарму пришёл господин Грах, и побег пришлось отложить.
– У вас сегодня арена, – сказал он вставшим с кроватей гладиаторам. – У главы сената родилась дочь, поэтому в столице праздник, а арена в таких случаях – это обязательное развлечение. Я надеюсь, что вы порадуете всех красивым боем! Если постараетесь, то уцелевшие на три дня получат женщин. Утренней тренировки не будет, и еду не получите, потому что с пустым брюхом легче драться. Вы должны выставить десять бойцов.
Когда удалился Грах, Ардас собрал всех на жеребьёвку.
– Нас два десятка и ещё трое, – сказал он. – В жеребьёвке примут участие все, кроме Сарка, он пока слишком слаб.
– А Сергей? – возразил Ланс. – Он не вошёл в силу!
– Это хорошо, что ты готов выйти на арену вместо приятеля, – ухмыльнулся Брад, – только зря так переживаешь. У него достаточно силы для боя. Мало опыта? Вот он и получит этот опыт! С вашей подвижностью будет нетрудно уцелеть. Ты слабее многих и хуже владеешь мечом, а до сих пор жив.
– Будет так, как я сказал! – рявкнул Ардас. – У меня в кулаке соломинки. Длинные – это арена. Быстро тяните.
Гладиаторы подходили по одному и вытягивали свою судьбу. Сергею досталась длинная соломинка, а Ланс вытащил короткую.
– У меня тоже длинная, – сказал Ардас, разжав кулак. – Всё, идите по своим местам и отдыхайте.
Сарк вернулся к кровати, но не полез на свою, а сел рядом с Сергеем.
– Придётся тебе выступить, – вздохнув, сказал Ланс. – Ты не слабее большинства земмов и быстрее многих. Учти, что среди них попадаются бойцы, которые не уступают нам в скорости. Слышал, что говорил Грах о красивом бое? Если метнёшь кинжал, это посчитают очень некрасивым, а тебя потом обработают дубинами. На обычной арене ограничились бы свистом трибун, но не на праздничной, на которой будет вся столичная верхушка. Ардас не должен был включать тебя в жеребьёвку, наверняка это месть за удар Браду.
– Дьявол с ними, – непонятно ответил Сергей. – Гладиатор я или погулять вышел? Постараюсь уцелеть, а если не вернусь, вы знаете, где кинжалы.
Приятель держался уверенно, но Сарк чувствовал, что ему страшно.
– Если бы я хорошо сражался, вышел бы вместе тебя, – сказал он Сергею, посмотрев на смутившегося Ланса. – Если ты вернёшься и нам удастся уйти, я помогу своим родным, а потом провожу тебя до вашего герцогства. Одному будет трудно дойти. А если захочешь, можешь остаться у нас. В Таркшире вас не любят, но не мешают жить. Говорят, что гертов много в разбойничьих ватагах.
– Там будет видно, – отозвался приятель, хлопнув Сарка по плечу. – Ладно, забирайся наверх, а я до выхода полежу.
Лежали долго. Наконец открыли дверь и вошли два логра. Один из них бросил на кровать белоснежные туники и новые пояса.
– Праздничная одежда, – прорычал он. – Будете драться в этом. Быстро переодевайтесь и идите на выход. Народ уже пустили на трибуны.
Десять гладиаторов надели новую одежду и в сопровождении логров ушли из казармы.
– Долго у вас дерутся? – спросил у Ланса спустившийся вниз Сарк.
– Переживаешь за Сергея? – спросил герт. – Я же видел, как ты на меня посмотрел. Я не трус и уже убил пятерых противников, но каждый выход на арену – это тяжёлое испытание. Когда выпадает твой жребий, деваться некуда, но рисковать жизнью ради другого... Это можно сделать только для родного человека или настоящего друга. Извини, но пока вы не стали для меня такими друзьями. Я почти не знаю Сергея, а ты до сих пор воротишь от меня нос. Я вам помогаю, потому что хочу жить, а жизнь не здесь, а за стеной школы. Я могу погибнуть в бою с охраной, но не буду отдавать за вас жизнь на арене. А сражения... Если выходит одна группа, то дерутся недолго, но сегодня праздник, поэтому могут провести два боя. Очень редко в третьем бою сводят победителей. Не знаю, как будет сейчас.