– Обойдусь. Садитесь. Вы по делу?

– Да вот пришла в голову одна мысль, а выполнить её без вашей поддержки не смогу. Я нанял ловкого человека, задачей которого стало уламывать крестьян переселяться к морю. Сейчас-то он, понятно, сидит дома, но до дождей успел немало поездить по деревням. И везде одна и та же история.

– Не хотят? – догадался Сергей.

– Уговорить можно, но за большие деньги. Так мы не заселим побережье. Я обещал на пять лет освободить от налога и оплатить затраты на переезд. Соглашаются немногие из тех, у кого нет родни. Остальные не хотят срываться с места на этих условиях.

– И что вы придумали?

– А что, если отдать им землю в собственность? Какой-то налог заплатят, но меньше, чем сейчас. А прибрежные города и флот получат дешёвое продовольствие. Конечно, те дворяне, у которых их сманят, будут недовольны, но я это как-нибудь переживу. Да и когда ещё узнают, кто за всем этим стоит! Земли королевские, так что подумают на вас, а вам пережить их недовольство ещё легче, чем мне.

– Я не против, лишь бы они все туда не сбежали. Надо брать понемногу в каждой деревне, тогда будет нормально. Нужно завезти десять тысяч семей, и хватит. А развиваться будем за счёт их детей. Крупных собственников земли там нет, так что мы не затронем ничьих интересов. На побережье сослано два десятка благородных семейств, но не все занялись землёй, да и поселились больше на западе. А вы своих крестьян селите восточнее, у Дареи и Гонжона. Там много потребителей их продуктов. Джок, как себя чувствует Аглая? После того как отчиталась, так ни разу и не появилась.

– Плохо, – поморщился Лишней. – Если бы не я, было бы вообще... Но и со мной ей очень тяжело. Было бы ещё дело...

– Не давайте ей замыкаться в своём горе. Скажите, что я просил, чтобы она навещала нас в любое время.

– Спасибо, я передам.

– Что случилось? – всполошился Сергей, когда после ухода Лишнея зашёл в гостиную и увидел заплаканную жену.

– Ничего страшного, – шмыгнула она носом. – Прибыл гонец из Барни и привёз письмо от Лани. Их уже короновали. Почитай, вон оно лежит.

– Она скучает, но не сильно, – сделал он вывод, прочитав письмо. – Слишком много впечатлений. От людей, которых с ними послали, ничего не было?

– Если что-то и передали, то не нам, а Салану. Мне вручили только это.

– Не вижу повода плакать. Прекращай, это вредно тебе и ребёнку.

– Ничего вы, мужчины, не понимаете в слезах! – сказала жена, послушно вытирая лицо его платком. – Держите всё в себе, а потом болеете и мало живёте. А я немножко поревела, и сразу стало легче! Через десять минут уже ужин. Поужинаем, и ты только мой, ты обещал мне этот вечер!

 

В порту штормило, и сильный ветер раскачивал уцелевшие деревья в садике дома, который занял бывший принц. В доме было тепло, да и одет он был по-зимнему, но всё равно вой ветра и далёкий шум моря вызывали озноб. Летнее море его очаровало, зимнее бешенство воды не вызывало ничего, кроме страха. А ещё донимало одиночество. Ольду дали в помощь чиновников, но он общался с ними только по делу, да и то до осени. Все на зиму вернулись к своим семьям. У него теперь не было семьи, и винить в этом нужно было только себя. Сейчас с трудом верилось в то, что недавно он был готов убить отца. Проклятая корона и сволочи придворные, отравившие душу ядом власти! И сволочь Аликсан, который не захотел править и отдал корону отцу. Если бы не это, он не вышел бы из отцовой власти. Тогда он любил отца и знал, что ему самому рано брать власть, это время должно было прийти позже. А теперь отец вычеркнул его из своей жизни. Ольд был почти уверен в том, что остался для старика сыном, но это не отменяло того факта, что у него больше не было отца. Хорошо хоть не убили, а дали интересное дело и немало власти. Как только Аликсан на такое решился? Удивительно, что ему никто не сунул нож под рёбра. И ведь ему тоже не хотелось мстить! Главное – было не за что. Заговор разоблачил отец, проклял его отец, корону отдал другому тоже отец, а Аликсан действительно не хотел её брать. И откуда он только такой взялся! Наверное, правду говорят, что пришёл из другого мира. И как такому мстить? Его благодарить нужно, потому что любой другой на его месте не морочил бы себе голову и не рисковал ею, а отправил Ольда на плаху.

Слуги у него не было, была служанка. Молодая незамужняя женщина проводила в его доме полдня, убирала в нём и готовила пищу. Оба были одиноки, а он ещё не скупился, поэтому она охотно раздвигала для него ноги. Но к вечеру служанка убегала к родителям, все дети которых, кроме неё, разъехались. Он не настаивал, чтобы она оставалась: такая связь его опозорила бы. Можно развлечься с простолюдинкой, но не жить с ней, как с женой. Рядом жила семья какого-то графа, которому отрубили голову в Барни. Он с ними не познакомился, чтобы не навлечь на себя подозрения, а теперь жалел. Кроме старика со старухой там были две прехорошенькие девушки. Одна ещё очень молодая, но второй точно исполнилось шестнадцать, и они сохранили благородство рода. Похоже, что его личная жизнь никого не интересует, так почему бы не оказать ей внимания? Может, она даже подойдёт в качестве жены, а если нет, так хоть скрасят друг другу такие вечера. Нанести, что ли, визит? Дождь по крыше не барабанил, но выходить не хотелось. Сделав над собой усилие, он накинул тёплый плащ и, выйдя во двор, почти бегом направился к нужному дому, чтобы меньше находиться на холодном ветру.

К соседям попал удачно. Видимо, старшая девушка вышла во двор за дровами, и её заметил один из моряков застрявшего в порту имперского корабля. В единственном на весь город весёлом доме было мало женщин, поэтому моряка можно было понять. Он предложил девушке монету, а когда она отказалась, ударил по лицу и повалил тут же во дворе. Девушка отбивалась, поэтому насильнику ещё ничего не обломилось, когда сильный удар поленом по голове лишил его не только приятного вечера, но и жизни. Ольд был в своём праве: за насилие над дворянкой полагалась виселица. Бедный наряд девушки ввёл матроса в заблуждение, иначе он на такое не решился бы. Ольд взял девушку на руки и понёс в дом. Она почему-то сразу притихла в его руках. Их появление вызвало переполох.

– Не беспокойтесь, – сказал юноша. – Я успел вовремя, и напавший на вашу внучку мерзавец не смог причинить ей большого вреда. Нужно только промыть ссадину. Позвольте представиться, Ольд Лазони!

– Мы слышали, что неподалёку живёт сын герцога, – сказал старик. – Значит, это вы. Удивительно, что король вас пощадил.

– Вас он тоже пощадил, – возразил Ольд.

– Мы не убивали своего короля, – сказал старик, – это всё сын. Не скажу, что я возражал или удерживал, но сам не принимал участия, что уж говорить о внучках! А вы были во главе заговора. Не подумайте, что я вас обвиняю, просто мне непонятен король.

– Мне самому он непонятен, – буркнул Ольд. – Подарил жизнь, назначил адмиралом и сослал сюда. Когда построю флот, обещал сделать бароном. А где мать ваших внучек?

– Уехала с мужем в столицу и пошла на отпевание одного из наших соседей. Там их и убили люди короля. Говорят, что Лоне бросили нож рукояткой в голову, но ей хватило и этого. Так что кроме девочек у нас никого не осталось. Слуги разбежались, а тот, которого наняли здесь, приходит только принести продукты и нарубить дров. Нашим соседям легче. У них два парня и только одна девочка. И старший уже устроился на службу у генерала Строга. А какой толк от девчонок? Я боюсь отпускать их со двора и, видимо, не зря! Только так их и замуж не выдашь.

– Вы не возражаете, если я иногда буду заходить к вам по-соседски? – спросил Ольд, глядя при этом на пострадавшую, которой сестра промывала водой ссадину. – Очень уж тоскливо в такие вечера одному.

– Буду только рад, – кивнул старик. – Я вам так и не представился. Сэд Эрис, теперь шевалье. А эта молчунья – моя жена, леди Лария. Внучек зовут Леора и Лара. Ты, Лара, хоть бы поблагодарила шевалье за спасение, а то молчишь как немая!

– Спасибо, шевалье! – дрогнувшим голосом поблагодарила девушка.

– Для вас я Ольд, – ответил он. – Не нужно меня благодарить, это был мой долг.

«Да она красавица, – подумал юноша, не сводя глаз с порозовевшей Лары. – И голос какой нежный! Кажется, мне повезло».

 

– Мне не нравится министр двора! – сказала мужу Лани. – Слащавая морда и колючий взгляд! Как хочешь, но я поговорю о нём с лейтенантом Эриком Саже или с бароном Витором Сорма.

– Да, противная рожа, – согласился Камил. – Только прежде чем кого-то убирать, ему нужно найти замену. Я знаю многих при дворе, но не настолько хорошо, чтобы ставить министром. И на эту должность не всякий подойдёт, а у него и раньше рожа была не лучше, но отец почему-то не выгонял.

– Для меня это не довод, – упёрлась Лани. – Твой отец доверял и капитану ваших гвардейцев! И чем всё кончилось? Посоветуйся хотя бы с дядей. Он хоть и отошёл от дел, но прекрасно знает людей твоего отца, да и вообще очень умный старикан.

– С дядей поговорю, а ты не кипятись. Не пойму, почему ты на него так взъелась. Мне он тоже неприятен, но услужлив и исполнителен. Если хочешь, уберём, но позже. Я и с канцлером поговорю: это его обязанность подбирать министров. Или тебе и канцлер не по нраву?

– Вроде нормальный, – неуверенно сказала Лани, – но это только первое впечатление. Мы с тобой коронованы только пять дней, за такое время людей не узнаешь.

– Поэтому я и не хочу ничего менять. Здесь много людей твоего брата, которых для того и прислали, чтобы они проверили весь двор. Они справятся с этим лучше нас, но нужно время. И начали с гвардии, для нас это важней.

– Теперь я лучше понимаю Серга, – сказала Лани, прижавшись к мужу. – Что хорошего в троне? Вокруг брата хоть порядочные люди, и все заняты делом, а здесь одни бездельники и каждый хочет что-то урвать! Не обращал внимания, как на нас смотрят, когда думают, что не видим? Может, ты к этому привык, но не я! У отца и у брата всё было по-другому.