Глава 2

Дивина проводила последнего посетителя из трейлера и остановилась на ступеньках, вглядываясь в середину улицы. Была полночь, время закрытия, но огни различных аттракционов все еще горели по всей середине улицы. Жестяная музыка все еще играла, но остальные звуки затихали. Громкие крики жокеев, пытающихся заманить людей на свои аттракционы, и агентов, пытающихся заманить горожан на игры, стихли. Смех, болтовня и визг горожан, наслаждавшихся аттракционами, тоже стихли, когда безумная толпа людей, заполнившая площадь ранее, превратилась в тонкую струйку, направляющуюся к выходу.

Без людей, заполняющих все пространство, теперь можно было видеть беспорядок, который остался позади. Брошенные контейнеры с едой и напитками валялись на полпути, их бросали и пинали в сторону, вместо того чтобы класть в мусорные баки, поставляемые через равные промежутки времени. Они были вперемешку недоеденными гамбургерами, корн-догами и рожками мороженого, которые таяли на асфальте. Среди всего этого беспорядка она заметила пару крохотных кроссовок и даже пару мятых футболок и удивилась, как хозяева остались без них. Туфли принадлежали ребенку, которого могли унести, но разве родитель не заметил босых ног? Что касается футболок, то многие мальчики снимали их и вешали в петлях шорт в жаркий день, но они требовались для верховой езды, и их приходилось надевать заново. Единственное, о чем она могла подумать, так это о том, что владельцы этих футболок потеряли их на выходе. Это заставило ее задуматься, насколько они расстроятся, когда придут домой и поймут, что их нет.

Музыка внезапно смолкла, и огни чертова колеса погасли. Дивина взглянула в ту сторону, когда огни на нескольких других аттракционах последовали его примеру. Все начало закрываться. Через несколько минут на полпути станет темно, аттракционы закроются на ночь. Уборка будет отложена на утро. Не нужно тратить электричество, чтобы сделать это сейчас. Это было более экономично — сделать это при ярком свете дня. Кроме того, к тому времени часть выброшенных продуктов сожрут местные собаки или паразиты, что сэкономит немного времени на уборке.

Дивина окинула взглядом темнеющую середину, здания, по большей части черные тени на фоне лунной ночи. Через несколько минут первый из карни закончит работу и направится на заднюю стоянку позади ее трейлера, где стояли кемперы. Они будут выпивать и смеяться после долгого дня и стресса от общения с публикой. Дивина иногда присоединялась к ним. Но не пила, так как это мало что для нее значило. Она ходила туда, чтобы насладиться духом товарищества. Обычно она сидела, и пила чай возле трейлера Боба и Мэдж Хоскинс. Если шел дождь, они заходили внутрь, чтобы проанализировать день и поговорить о том, как хорошо или как плохо он прошел.

Дивина переступила с ноги на ногу, раздумывая, стоит ли делать это сегодня вечером. Это зелененький Марко заставлял ее колебаться. Большинство бессмертных, как и смертные, считали карнавалы ниже себя, не видя долгих, тяжелых часов работы, видя только их потрепанную неопрятную внешность и плохие зубы из-за отсутствия денег и времени, чтобы исправить их. На самом деле, Марко был единственным бессмертным на протяжении многих лет, кроме нее самой, о ком она знала, кто проводил время с путешествующими карнавалами, и его присутствие сейчас беспокоило ее.

Она подозревала, что Марко был изгоем и скрывался, используя передвижной парк аттракционов. Если это так… что ж, последнее, что ей нужно, — это чтобы какой-то изгой обратил внимание охотников на ее карнавал. Дивина удавалось прятаться в этой среде добрую сотню лет. Она не хотела, чтобы кто-то вроде этого нового парня все испортил. Безопаснее всего было избегать его, а поскольку она не могла гарантировать, что он тоже не пойдет к Хоскинсам… «Ну что ж, — подумала она, — пожалуй, мне следует отказаться от привычного отдыха с этой парой».

С другой стороны, у зелененьких часто были дома, куда они могли пойти ночью. Если же нет, и они оставались здесь с карни, то обычно сидели на обочине, подальше от владельца карнавала и его жены. Может, ей стоит присоединиться к парочке и немного расслабиться. Конечно, сегодня ей не нужно было идти на охоту. Аллен Полсон накормил ее обедом.

Приняв решение, Дивина открыла замок на двери трейлера, затем обогнула машину и направилась на заднюю стоянку, где Боб и Мэдж припарковали свой личный кемпер. У пары было несколько автомобилей для бизнеса, включая трейлер, где они нанимали зелененьких и решали вопросы обслуживания клиентов. У них также было несколько игр и аттракционов, но они никогда не путешествовали без своего собственного кемпера для жизни и сна. После долгого дня, проведенного как с карни, так и с клиентами, уединение стало необходимостью.

Задний двор был большой, почти такой же большой, как и сам карнавал. Здесь было с полдюжины трейлеров, принадлежащих лучшим карнавалам, у которых были прилавки, аттракционы или игры, но были также трейлеры с крошечными комнатами, достаточно большими для кровати или двухъярусных кроватей, и небольшим местом для ходьбы. Дивина подозревала, что в тюремной камере больше места, но все, для чего она предназначалась, так это для сна. В каждом трейлере обычно было от четырех до шести спальных комнат; в некоторых имелся собственный туалет, в других — нет. Те, у кого их не было, использовали другие трейлеры с мобильными туалетами в них. Еще там был трейлер, служивший классной комнатой для детей, путешествующих с родителями-карни, а также трейлер-прачечная и пара небольших трейлеров, которые использовали как небольшие рынки, угловые магазины или аптеки, в зависимости от того, какой из них был нужен. По сути, карнавал был маленьким путешествующим городом, везущим с собой все необходимое. Карни вовсе не обязательно ездить в города, которые они посещают, если они этого не хотят, если только им не нужна какая-нибудь специальная вещь, недоступная в передвижных магазинах.

— Мисс Дивайн.

Притормозив, она посмотрела в сторону и кивнула в знак приветствия, заметив Хэла, который, слегка прихрамывая, шел к ней. Хэл всю жизнь был карни, невысоким, жилистым, кривоногим, с большим количеством морщин и меньшим количеством зубов, чем у слона. У мужчины во рту был один хороший зуб — отвратительная коричневая штука, которая, похоже, тоже должна была быть вырвана или выпасть сама. Дивина не нравились стереотипы, но некоторые карни жили в соответствии с тем, что о них говорили: пьянство, быстрая жизнь, гнилые зубы и преждевременная старость. Хэл соответствовал всем этим стереотипам. И все же он ей нравился.

Судя по тому, что Дивина прочла в его мозгу, Хэл заслужил каждую из этих морщин и не все зубы у него сгнили. На самом деле, похоже, он потерял половину из них, участвуя на протяжении многих лет в пьяных драках. А еще он был честен, как только мог. Он велел бы тебе запереть свои вещи, или они бы пропали. «Забрать чужое», — добавлял он, подмигивая, делая более чем очевидным, кто поможет им исчезнуть. Нельзя винить его за это. По крайней мере, он честно предупредил. Мало кто это делал.

— Хромота немного улучшилась, — заметила Дивина, наблюдая, как он приблизился к ней на несколько футов.

— Ах да, — ухмыльнулся он ей, демонстрируя свой единственный здоровый зуб и много десен. Запустив пальцы в свои редкие седые волосы, он кивнул и добавил: — Все благодаря вам. Лекарство, которое вы мне дали, творит чудеса. Подагра проходит, toot sweat.

Дивина скривила губы при неправильном произношении «tout suite» — прямо сейчас, но она не поправила его.

— Еще один день, и я совсем не буду хромать, — продолжал он, сияя, — я так давно не был на свободе, что забыл, каково это. И я просто хотел поблагодарить вас, мадам Дивайн. Я не чувствовал себя так хорошо более десяти лет, и это, конечно, приятно.

— Не за что, — ответила Дивина, слабо улыбаясь. Она заметила, что пару городов назад дела у этого человека шли хуже, чем обычно. Не нужно было читать мысли, чтобы понять, что он страдает подагрой, и Дивина приготовила старое лекарство от недуга, которое знала с тех пор, как бегала с цыганами. Как он и сказал, оно сработало относительно быстро. Конечно, это сработало бы быстрее, если бы он воздержался от красного мяса, кофе и алкоголя. Но нельзя требовать от старика слишком многого.

Дивина могла бы проникнуть в его мысли и контролировать его, заставляя отказаться от выпивки и других нездоровых продуктов питания, которые способствовали его проблеме, но у нее не было желания контролировать жизни других людей. Животные, подобные Аллену Полсону, — это одно; она не испытывала никаких угрызений совести, мешая ему или ему подобным причинять кому-либо вред или убивать ради финансовой выгоды, но в остальном Дивайн была сторонницей кредо «живи и дай жить другим». Она не хотела, чтобы кто-то контролировал ее действия и поведение, и не испытывала потребности или желания контролировать других. По ее мнению, люди, которые пытаются контролировать других, к сожалению, лишены самоуважения… и, похоже, таких людей было много. Судя по тому, что все они начали движение, чтобы заставить правительство остановить это и запретить то, у них также было чертовски много времени. Она не могла отделаться от мысли, что если бы они получили работу, или любовника, друзей, хобби, или, черт возьми, даже жизнь, они были бы намного более удовлетворенными и не стремились бы контролировать то, что делают другие, чтобы удовлетворить себя.

— Я просто хотел поблагодарить вас, — повторил Хэл, — и сообщить, что ваши усилия увенчались успехом, прежде чем я отправлюсь праздновать с Карлом.