— Эй! — окликнула она человечка. — Помоги мне, я не дойду!

Человечек преодолел две трети пути до спасения, возвращаться ему совсем не хотелось. Он жалобно вздохнул, покосился на Марину, на лифт. Сил приказывать не было, лишь просить:

— Пожалуйста. Мне очень нужно в центр управления.

Когда Елена и Дженнифер добрались до центра управления, алого тумана там не было. Людей тоже не было, ни живых, ни мёртвых. Пристинская поспешно бросилась к пульту, вывела на экраны информацию со всех уцелевших камер наблюдения. Судя по всему, «облако» исчезло, креатрон удалось деактивировать.

— Попробуй связаться со всеми, кто ещё жив! — приказала она спутнице. — Где у вас тут внешняя связь?

— Вон там, слева.

Елена уже и сама узнала кресло, в котором восседал Корриган во время сеансов связи. Разобраться с назначением сенсоров и тумблеров оказалось несложно, хоть ни одной надписи на пульте не было.

Тагиров отозвался мгновенно, едва увидел её лицо на экране:

— Лена, что у вас происходит?! Ты цела? Ты в безопасности?

— Подожди! — оборвала она его. — Надо срочно эвакуировать людей. Тех, кто сможет добраться до шлюза, я выведу со станции, но многие отрезаны на верхних ярусах и сами не выберутся. Здесь катастрофа!

— Понял. Через пятнадцать минут мы с Яном будем на станции. Через двенадцать.

— Будьте осторожнее, здесь теперь не только людей можно встретить. Эксперимент Корригана и Танемото «удался».

Лицо Георгия сразу посуровело.

— Лена, не рискуй, пожалуйста. Выйди со станции и…

— Я жду!

Пристинская отключила связь. Встала, подошла к Дженнифер. На шести экранах светился план станции в поярусном разрезе. Несколько десятков жёлтых точек были рассыпаны по секторам и ярусам неравномерно. Кое-какие двигались, но большинство оставались неподвижными.

— Можешь определить, кто из них жив?

— Да, конечно. Параметрия ведётся по каждому сотруднику.

Дженнифер наугад тукнула пальцем в скопление точек на нулевом ярусе. И тут же внизу экрана вспыхнул текст и столбцы цифр:

— Вот, видишь, Глен Дэвис, кибернетик… — её голос дрогнул, — …мёртв.

Она поспешно повернулась к плану третьего яруса, в самой середине которого был выделен голубоватой подсветкой центр управления с двумя жёлтыми точками внутри.

— А это мы.

И впрямь, система идентификации подтвердила: «Дженнифер Рейнфорд», «Неизвестный».

— Тебя нет в базе данных Лабиринта.

— Ага. А это кто? — Елена ткнула в третью точку, вдруг появившуюся рядом с центром управления и уверенно движутся к нему.

«Михаил Воронин», — ответил компьютер.

— Вижу, я как раз вовремя!

Бывший навигатор стоял в дверях, небрежно поглаживая висящий на плече бластер. Стального цвета рубаха была забрызгана кровью, тёмно-зелёные брюки порваны на колене, но он всё равно умудрялся сохранять элегантность. Пристинская беззвучно открыла рот, не в силах сообразить, что говорить и делать. Она понимала, что встреча с этим человеком на станции вполне вероятна, но столкнуться с ним сейчас не ожидала.

— Добрый день, дамы!

Воронин добавил ещё что-то. Елена не поняла смысла сказанного, даже не уловила, на каком языке это произнесено, но лицо Дженнифер неожиданно застыло. Она схватила бластер и направила его на недавнюю соратницу. Воронин улыбнулся.

— Вижу, Леночка, тебе удалось не только выкарабкаться из этой переделки, но и взять под контроль станцию… почти взять. Как бы то ни было, спасибо, что отключили креатрон. Эксперимент несколько затянулся.

Он удобно устроился в кресле, провёл пальцами по рядам сенсоров на пульте. Елена уже знала, что это блокировка внешних шлюзов.

— Михаил, что ты творишь?! Людей нужно спасать, выводить со станции.

— Прежде давай проясним ситуацию. Корриган увёл «Химеру», эвакуировать людей с Горгоны можно лишь на вашем корабле. Я прекрасно осознаю, что ждёт меня, вернись я на Землю, в Евроссию. Поэтому я предлагаю компромиссный вариант. Ваш экипаж сдаётся, я со своими людьми принимаю управление кораблём и веду его на Лабиринт. За это я гарантирую вам жизнь и относительную свободу. Единственное, что не могу обещать — возвращение на Землю. Но вряд ли кто из вашей команды пожелает покинуть Лабиринт — Фонд «Генезис» делает предложения, от которых невозможно отказаться. Так как? По-моему, хороший компромисс. Все остаются живы и здоровы.

— «Предложение, от которого невозможно отказаться» — это ваше пресловутое «бессмертие» при помощи клонов?

— Это только один из секретов Лабиринта. Когда ты узнаешь их все, прежняя жизнь покажется тебе ерундой.

Пристинская внимательно рассматривала бывшего возлюбленного. Нет, он не изменился за два года. По-прежнему умеет быть чудовищно убедительным.

— Лена, не подумай, что я использую тебя в качестве заложницы, — продолжал улыбаться Воронин. — Знаю, ты готова к самопожертвованию во имя высоких идеалов… я правильно произнёс эту галиматью? Нет, «План «Б»» гораздо проще. Ваш корабль висит на орбите пустой, Тагиров летит к станции, уверенный в безопасности. Уничтожить шлюпку — задача элементарная для наших канониров. После этого мы спокойно поднимаемся на корабль и вывозим людей со станции. А, да, часть вашего экипажа что-то монтирует на южном полюсе. Мы можем либо расстрелять их из пушек «Солнечного Ветра», либо оставить на Горгоне — какой там у них запас кислорода? — это на твой выбор. Как тебе мой план?

Пристинская прикусила щеку. Неужели они опять проиграли? После стольких жертв, когда самое страшное, казалось, уже позади! Нет, нельзя этого допустить. Однажды Воронин использовал её в своих целях. Уверен, что вновь получится? А если попытаться его переиграть? Для чего тогда нужна красота, если один-единственный раз её не удастся применить как оружие!

Елена покорно вздохнула, опустила ресницы. Постаралась придать голосу правильный тембр.

— Да, Миша, ты прав. Думаю, мы сможем договориться. Ведь мы так хорошо знаем друг друга.

— Я рад, что ты согласилась, — голос Воронина дрогнул. Несомненно, он уловил призыв, прозвучавший в её словах. — Ты стала ещё прекраснее за эти два года, Елена Прекрасная. Надеюсь, ты вспоминала о наших ночах хоть иногда?

— Да, часто. А ты?

— Ещё бы! Разве какая-нибудь женщина способна затмить тебя?

— Правда?

Елена тряхнула головой, заставив локоны золотым дождём рассыпаться на плечах. Она сидела вполоборота к мужчине и теперь медленно закинула ногу на ногу, провела пальцами по бедру.

Неожиданно Воронин засмеялся.

— Всё же ты глупее, чем хотелось о тебе думать. Не можешь сдержать блондинку в себе? Надо же, ты так веришь в свою неотразимость! Пытаешься соблазнить меня после всего, что между нами было. Что ж, ты рискнула и проиграла. Я не собирался рисковать, просто интересно понаблюдать за тобой. Переходим к «Плану «Б»», но для начала я должен обезвредить тебя, моя прелесть. Нет, нет, убивать тебя я не буду! Чуть-чуть усовершенствую. Ты видела Венеру Милосскую? Согласись, руки — необязательная деталь для произведения искусства. А на Лабиринте тебя восстановят во всей красе. Наши мастера ментоскопирования уберут из твоих воспоминаний лишнее, а то, что было слаще всего — наши с тобой ночи — усилят. Ты не пожалеешь, обещаю. Только придётся немного потерпеть.

Внутри у Елены всё оцепенело. Она не хотела верить в реальность угрозы. И не могла не верить. Воронин повернулся к Дженнифер, судорожно сжимающей бластер.

— Отрежь ей руки быстро и аккуратно. До середины плеча будет в самый раз.

Лицо девушки исказила судорога. Она не хотела выполнять приказ, отчаянно боролась с заложенной в глубине сознания программой безоговорочного подчинения. И проигрывала. Пальцы Дженнифер медленно передвинули ограничитель мощности, вернулись обратно, нащупывая спуск.

Время изменило свой ритм, каждая секунда сделалась ощутимой. Заторможенный ужасом мозг Елены не успевал что-либо предпринять. Но какая-то иная сила резко подбросила тело вверх, заставила ногой швырнуть кресло в Дженнифер, уклониться от разрезавшего пластик луча, прыгнуть назад, на лету подхватить бластер Воронина, лежащий на углу пульта. Не целясь, выстрелить. Луч попал прямо в грудь повернувшемуся, но не успевшему ничего сделать Воронину.

Пристинская приземлилась на ягодицы в углу отсека, упёрлась спиной в стену… и власть над телом вернулась к ней. Палец, лежащий на спуске, не нажал второй раз, хоть ствол был направлен точно в голову опрокинувшейся на пульт Дженнифер. Полсекунды форы — вполне достаточно, чтобы убить. Затем девушка выпрямилась, и Пристинская увидела зев бластера. Шансы умереть уровнялись.

Сколько длилось противостояние, Елена не знала, — застывшее время не поддавалось оценке. Наконец глаза девушки наполнились слезами, они выплеснулись наружу, потекли по щекам. Дженнифер рухнула на колени и зарыдала.

— Я не хотела… я не хотела стрелять! Он не имел права этого делать! Это команда на крайний случай, если надо спасти доминанта!

Елена поднялась с пола, подошла к Воронину. На груди его в рубахе зияла маленькая дырочка с опалёнными краями. Наверняка такая же есть и на спине. Пристинская приказала себе не думать, что убила человека, с которым делила постель. Которого любила…

— И кто твой доминант, если не секрет? — спросила она у Дженнифер.

— Джеймс… Джеймс Корриган.

— То есть, для него ты убила бы меня без сожаления?

— Да, — честно призналась девушка. — Убила бы любого.

— Ну ты и…

Договорить Елена не успела. Дверь центра управления вновь зашуршала, отодвигаясь в сторону. Наученная опытом, Пристинская перехватила бластер, прицелилась.

— Н…не стреляйте!

Лицо человечка, сунувшегося в дверь, побледнело, хоть до того было пунцовым от натуги — он едва не волоком тащил девушку в забрызганном кровью халате на голое тело.