Глава 8

Адриан

Адриан проводит остаток дня взаперти в своем кабинете с Колей.

В этом нет ничего удивительного.

Однако, в отличие от прежнего, я не сижу и не жду. Я не устраиваю вечеринку жалости к себе, сдерживая боль от того, что мной пренебрегают, или хандрю из-за того, что он не приходит за мной.

Что Лия была убита у подножия той скалы.

Возможно, я и не стала нормальной после падения, но теперь я хорошо знаю, кто я такая.

Что-то изменилось во мне после той ночи, и я приму эту перемену. Может, это и не самое лучшее, но все же лучше, чем было раньше.

Я жду, пока Джереми ляжет в кровать, а затем читаю ему историю, которая заставляет его хихикать. Он обнимает меня за талию, борясь со сном своими металлическими глазами, когда они опускаются.

– Не оставляй меня, мамочка.

– Никогда, мой ангел. – Я целую его в макушку.

Вскоре после этого он проигрывает битву за сон. Я осторожно высвобождаю его пальцы от себя и укутываю его одеялом, прежде чем встать. На мгновение я остаюсь здесь, наблюдая за ним и замечая, насколько он вырос.

Такое чувство, что он родился вчера, и нам пришлось спасаться бегством, спасая свои жизни. Мой мальчик был жизнерадостным с самого начала.

Оставив его с незнакомой женщиной, даже при обещании воссоединиться с ним, ухудшило мое душевное состояние. Теперь я это понимаю. Вот почему я использовала информацию, которую узнала от Уинтер о потере ее собственного ребенка, и смешала ее с пустотой, которую я испытывала из-за того, что со мной не было Джереми. Затем я придумала совершенно другую личность.

Мне нужно навестить доктора Тейлор, потому что я должна предотвратить повторение этого. Ощущение себя другим человеком, незнакомкой, в компании моего сына и мужа было худшим опытом, который мне когда-либо приходилось терпеть.

Хуже, чем быть запертой в черном ящике в детстве.

Хуже, чем конец моей карьеры.

В тот момент я видела себя самозванкой, которая крадет семью другой женщины, и, помоги мне Бог, я хотела украсть ее.

Я хотела такой жизни. Я хотела, чтобы Джереми и Адриан были полностью моими.

Это иронично, учитывая, что я потратила много усилий, пытаясь убежать от себя. Я никогда не знала, как сильно привязана к своей жизни, пока чуть не потеряла ее.

Пока Джереми и Адриан не перестали быть моей семьей.

Оказывается, они всегда были моей семьей. Или, по крайней мере, Джереми. Мне нужно что-то сделать с Адрианом, чтобы он не обращался со мной как с незнакомкой.

И лучший способ сделать это – узнать некоторую информацию, прежде чем встретиться с ним лицом к лицу.

К счастью, я знаю подходящего для этого человека.

Поцеловав Джереми в лоб в последний раз, я выхожу из его комнаты и спускаюсь вниз. Я накидываю пальто и выскальзываю из главного дома.

Морозный воздух пробирает до костей, и я плотнее закутываюсь в пальто, пересекая расстояние до гостевого дома.

Борис и еще один охранник стоят у входа, курят и разговаривают по-русски. Увидев меня, они бросают свои сигареты, и Борис спешит преградить мне путь.

Он примерно того же телосложения, что и Коля, но у него злые черты лица с тонкими губами и острым носом.

– Добрый вечер, Борис. – говорю я самым приветливым тоном.

– Госпожа Волкова, – приветствует он в ответ с грубым русским акцентом.

Внезапная дрожь проходит через меня при этом имени. Когда я думала, что я Уинтер я ненавидела это, потому что ревновала ее – себя. Но когда я была Лией, я отказывалась признаваться, как сильно мне нравилось, когда эта фамилия была привязана ко мне.

– Мне нужно увидеть Яна, Борис.

Он прочищает горло.

– Это невозможно. Приказ босса.

– Ты собираешься применить силу, чтобы остановить меня?

Его и другого охранника глаза расширяются от этого предложения.

– Конечно, нет. Босс убьет нас, если мы прикоснемся к тебе.

– В таком случае, впусти меня.

– Мне придется доложить ему об этом.

– Тогда сделай это. Скажи ему, чтобы он сам пришел и остановил меня. – И с этими словами я проскальзываю мимо Бориса, немного напуганная, немного взволнованная тем фактом, что Адриан может прийти за мной.

Но до этого я должна получить необходимую мне информацию.

Комната, в которой отдыхает Ян, находится на первом этаже, но я смотрю на лестницу. Уинтер там, наверху, и, вероятно, была в течение последних двух месяцев. Она – еще одна загадка, которую мне нужно разгадать.

Если Адриан с самого начала знал, что она не я, почему он причинил ей боль? У меня сжимается грудь при мысли, что я подвергла ее опасности.

В то же время, клянусь, я видела, как она смотрела на нас, когда мы с Адрианом играли с Джереми в саду в то время. Было ли это тоже плодом моего воображения?

Покачав головой, я иду в комнату Яна и тихо стучу в дверь.

– Войдите, – говорит он усталым голосом.

Я толкаю дверь, затем захожу внутрь и сажусь на стул рядом с его кроватью. На тот, который занимал бы Коля, будь он здесь. Для стоического чувака Коля заботится о Яне и показывает это на деле, хотя, вероятно, никогда не признается в этом на словах.

Ян сидит в постели, одетый в синюю толстовку с капюшоном. Его длинные волосы распущены, падают на шею и придают лицу более мягкий оттенок. Цвет его кожи вернулся к нормальному, и призрак смерти медленно отступил от его черт.

Он просматривает телевизионные каналы, не фокусируясь ни на одном из них. Увидев меня, он выключает телевизор и откидывается на многочисленные подушки, окружающие его.

– Ты в порядке?

Он поднимает плечо и морщится.

– Если сходить с ума означает, что я в порядке, тогда, конечно, я думаю, что я в порядке.

Легкая улыбка окрашивает мои губы. Его отношение – это что-то другое, клянусь.

– Кстати, как ты сюда попала? Я думал, что Борис стоит, как адский стражник, у входа в мою тюрьму.

– У меня свои способы.

– Свои способы? Ты снова втянешь нас в неприятности, не так ли?

– Разве это того не стоит?

– Черт, нет. Мне все еще нужна моя шея, большое спасибо.

Я тихо смеюсь, затем делаю паузу, когда он затихает.

– Эй, Ян

– Да?

– Я вспомнила.

– Ты… вспомнила?

– Да. Я перестала думать, что я кто-то другой или что-то в этом роде.

Его губы приоткрываются, прежде чем он делает долгий вдох.

– Наконец-то, черт возьми. Я думал, что мне придется начать загонять информацию тебе в глотку.

– Почему ты этого не сделал?

– Ты забыла ту часть, где мне все еще нужна моя шея? Босс уже получил задание разрезать меня на куски и выставить их в вестибюле. Мне не нужно давать ему больше стимулов. Кроме того, главный психиатр сказал, что ты диссоциируешь, и навязывание тебе информации будет иметь прямо противоположный эффект и может ухудшить твое состояние.

Я придвигаюсь ближе.

– Так вот почему Адриан позволил мне жить жизнью Уинтер?

– Именно.

– Полагаю, он наблюдал за мной издалека?

– Мы все это делали. Ты не представляешь, каким сварливым он был в тот период – я имею в виду, больше, чем обычно. Вашему покорному слуге пришлось принять его гнев. Он избивал всех во время наших ежедневных тренировок.

– Мне очень жаль.

– Не извиняйся за ситуацию, которую ты не могла контролировать. Психическое заболевание – это не то, о чем стоит сожалеть.

Слезы подступают к моим глазам, и я смаргиваю их, чтобы они не пролились.

– Спасибо.

– Мы едем вместе и умираем вместе, женщина.

– О Боже, Ян! – Я вскрикиваю от возбуждения, широкая улыбка растягивает мои губы. – Ты Ларри?!

Он подмигивает.

– Единственный и неповторимый.

– Я не могу в это поверить. Ты совсем не похож, если не считать деформации носа. Ты даже говорил с другим акцентом.

– О внешности позаботилась маскировка. Что касается акцента… – Он откашливается и переключается на американский. – Я прожил здесь большую часть своей жизни, женщина. Я могу говорить, как американец. Я просто предпочитаю этого не делать, потому что русский акцент заставляет меня звучать страшно и задиристо.

– Ах ты, маленький ублюдок, – я все еще смеюсь, вне себя от радости, что Ларри и Ян – один и тот же человек. Они были единственными людьми, которых я могла считать друзьями, будь то Лией или Уинтер.

– Кого ты называешь маленьким? Мне двадцать пять, большое тебе спасибо.

– Ты все еще моложе меня. Смирись с этим.

– Что угодно. – Он закатывает глаза. – Босс знает, что ты вспомнила?

Мой юмор исчезает, когда я вспоминаю, что произошло сегодня.

– Да, но он узнал об этом при худших обстоятельствах. Он снова думает, что я ему изменила. Не то чтобы он когда-нибудь переставал так думать.

– Он не просто так думает. Ты вложила это ему в голову и отказалась отрицать.

– Я отрицала сегодня, и он не поверил мне.

– Ты можешь винить его? Ты оставила эту идею гнить в его голове в течение нескольких месяцев.

– Я знаю. Но он тоже не невинен.

– Ну и что? Ты собираешься поговорить об этом или думаешь о том, чтобы решить эту проблему через несколько лет? Потому что у него может не хватить времени.

Мое сердце грохочет, когда мрачный ореол конфискует мои мысли.

– Что ты имеешь в виду?

– Теперь, когда ты Лия, ты должна знать, что он убил Ричарда.

– Я уже поняла это. Разве он не сделал это, чтобы снова вернуть меня к себе? – Хотя я рада этому, методы Адриана могут быть экстремальными. Тогда он действительно напугал меня до смерти.

– Нет, он сделал это, потому что мерзавец Ричард положил на тебя лапы.

– Ох. – Порыв чего-то горячего проходит через меня, и по какой-то причине это не отвращение.

Мой муж сказал, что защитит меня, и он это сделал. Даже когда я полностью стерла его.

– Это еще не все, Лия. Ричард был кандидатом в мэры от Братвы, и Сергей не рад, что он умер. Если он узнает, что кто-то изнутри устранил его, он сочтет это предательством.

– Он... он подозревает Адриана?

– Да, и он поручил Владимиру уничтожить его. Этот ублюдок-мул не остановится, пока не докажет, что за всем этим стоит Босс. Игорь, который так и не простил его за то, что он бросил Кристину ради тебя, также замышляет его кончину, чтобы поставить своего старшего сына на место Босса.