Это было небрежное замечание. Я даже не собиралась этого говорить. Это просто выскользнуло, пока я ощущала счастье и безопасность его рук. Это все из-за темной и толстой пленки, которую любовь набросила мне на глаза.

Руки Джея остановились, пленка сорвалась.

Все, что казалось таким ярким и мягким, теперь стало жестким, темным, холодным. Реальность ворвалась так быстро, что у меня мурашки побежали по рукам.

Взгляд Джея изменился. Не так уж сильно для других людей. Но сильно для него самого. Для нас. Несколько секунд назад он был нежным, с оттенком веселья, комфорта. В нем были частички, которые медленно открывались мне.

Потом я взяла и открыла рот.

Все изменилось.

Все испортилось.

Я поняла это сразу же.

Джей почти яростно оттолкнул меня от себя. Несмотря на то, что я мягко приземлилась на матрас, проявятся синяки.

Даже шрамы.

Я уставилась на его обнаженную спину, когда он встал с кровати и, не оглядываясь, направился к гардеробу. Как идиотка, я осталась в постели, в той, которую я начинала считать нашей. В которой я нутром чуяла, больше не буду спать. В которой Джей никогда больше не прикоснется ко мне.

Я начала все сильно и непреклонно отрицать. Я осталась там, обнаженная, уязвимая, чего-то ждала. Джей вышел из гардероба в костюме. Надел туфли. Он сжимал в руке часы, не глядя на меня.

— Ты знаешь мое прошлое, — сказал он.

Я сглотнула и кивнула. Хотя кивок был ложью. Были части, которых я не знала. Я знала, что он что-то скрывал от меня, то ли потому, что я не смогу этого вынести, то ли он сам не может рискнуть рассказать. Но я была готова все принять. Я знала, что он дал мне больше, чем кому-либо другому. И это был подарок.

Сокровище.

— Тогда я уверен, что ты достаточно умна и понимаешь, что я не собираюсь жить какой-либо традиционной жизнью.

Надев часы, он взял свой телефон с прикроватной тумбочки и стучал по экрану. Все еще не глядя на меня.

Отсутствие его взгляда было физическим. Словно меня резали куски лезвия.

— Я не это имела в виду, — прошептала я хриплым голосом. — Я не…

— Именно это ты имела в виду.

Это был первый раз, когда он прервал меня. Когда-либо. Он ясно дал понять, что не хочет слышать меня.

Теперь он едва на меня смотрел.

Джей смотрел сквозь. Как будто меня тут даже не было. Он готовился вычеркнуть мое существование из своей жизни.

— Это моя вина, — продолжил он. — Как бы ты ни подходила мне в постели, ты нуждаешься в чем-то более традиционном. Я никогда не смогу дать тебе этого. Никогда. Я не собираюсь меняться ради тебя. Не собираюсь давать тебе то, что нужно. Я говорил это с самого начала. — Он сделал паузу, готовясь к смертельному удару. — Все кончено. Я уже договорился, чтобы твои вещи перевезли обратно, машина приедет за тобой через десять минут. Одевайся.

Затем он повернулся и пошел прочь.

Не оглянулся. И больше не сказал ни слова.

Я тоже не сказала, потому что ничто не сможет изменить мнение Джея, как только он примет решение.

Я встала. Оделась. Подошла к своей сумочке, достала из бумажника клочок бумаги и положила его на подушку.

Через девять минут я села в машину, которая ждала меня у входа. Во время поездки я смотрела в окно, ничего не видя.