Глава 4

Леннокс

К тому времени, как Ярмарка в честь дня Святого Валентина закрылась, Леннокс был измотан. Он понятия не имел, что восемь часов болтовни и поцелуев с совершенно незнакомыми людьми, изнурят его до костей.

Он никогда не считал себя интровертом, но и экстравертом тоже не был. Надевая маску, улыбаясь, смеясь и обнимаясь с сотнями людей, он действительно потерял всю энергию. Он надеялся провести время с Грейнджером за ужином, но боялся что заснет прямо в тарелке супа.

— Господи! — Вскликнул Грейнджер.

— Что? — Леннокс едва мог держать глаза открытыми. Он чертовски надеялся, что Грейнджер не скажет ему, что в отеле, где он остановился, не осталось свободных номеров.

— Ты не поверишь, сколько мы сегодня выручили!

— Ладно, покажи. — Леннокс выдавил из себя улыбку. Черт, улыбаться было больно.

— Пятьдесят тысяч долларов. — Грейнджер хлопнул в ладоши. — Господи Иисусе! Ты можешь в это поверить?

— Ярмарка заработала пятьдесят тысяч за це-елый день? Не удивите-ельно. — В банкетном зале сновало много людей в течение всего дня. В Будке поцелуев и в кондитерской через две кабинки было полно посетителей, не говоря уже о мадам Авроре, сидевшей в двух кабинках от кондитерской. Он все собирался спросить Грейнджер, кто она.

— Нет, Леннокс, не Ярмарка. Ты! Ты заработал пятьдесят тысяч долларов, и это только за поцелуи. Две с половиной тысячи поцелуев. А теперь прибавь к этому еще двадцать тысяч долларов за фото.

Леннокс в неверии широко открыл рот.

— Хоче-ешь сказать, что для благотворительности я заработал семьдесят тысяч долларов? — Он был ошеломлен. Это также объясняло, почему у него болел рот и почему он чувствовал, что проспит целую неделю, хотя было всего семь вечера.

— Знаю! Я тоже не могу в это поверить. То есть, я знал, что ты особенный, но… — Грейнджер резко замолчал. — Прости. Я не хотел, чтобы это прозвучало так, будто ты какой-то кусок мяса.

— Слушай, уже поздно, я устал и проголодался. Поче-ему бы нам не перекусить? Ты, должно быть, тоже голоден.

Грейнджер кивнул.

— Умираю с голоду. Я использовал наши два получасовых перерыва, чтобы разместить твои фотографии на как можно большем количестве страниц Facebook, чтобы вызвать интерес. Очевидно, это сработало. Нам пора.

— Куда ты ме-еня ведешь? — Ленноксу было любопытно, почему он не остановился прямо здесь, в отеле «Хоторн».

— Я дружу с Найлом Галлахером, владельцем «Черной кошки». Это недавно отремонтированная гостиница в стиле В&В (ночлег и завтрак) на Ведьмином Холме. Я договорился с Найлом и его женихом Тобином Вудсом, чтобы они поселили тебя бесплатно. Взамен они все лето смогут бесплатно размещать рекламу в газете «Радуга».

Ленноксу это тоже показалось хорошей сделкой.

— Я уверен, что это отличное ме-есто для отдыха. Ты и так тратишь на ме-еня столько денег. — Он почувствовал себя виноватым.

Выйдя на парковку, Грейнджер поежился. Он глубже закутался в свою темную парку и нажал на брелок, чтобы автоматически завести машину.

— Хочешь, чтобы я высадил тебя у гостиницы или поедешь на своей машине? — Грейнджер спросил так, словно ему была ненавистна сама мысль о расставании с Ленноксом даже на пять минут. Не странно ли?

— Значит, те-ебе придется заехать за мной утром. — Леннокс ухмыльнулся. — Ты мня убе-едил. — Леннокс снова протянул руку. Ему тоже не хотелось расставаться с газетным репортером.

Грейнджер не колеблясь ее взял.

— Думаю, тебе понравиться гостиница. Она великолепна, с большой историей, и мужчины, что ей управляют, просто потрясающе.

— Мужчины, что ей управляют? Инте-ересно. Целовал ли я се-егодня кого-нибудь из них? Такое чувство, будто я перецеловал весь город. — Леннокс покачал головой. Он повел Грейнджера к своему грузовику, где взял с заднего сиденья чемодан и еще сумку.

— Не хочу тебя огорчать, но ты поцеловал только пять процентов населения Салема.

Голубые глаза Леннокса вылезли из орбит. В Салеме живет сорок пять тысяч человек?

— Трахните меня семеро.

— Будь чертовски счастлив, что это лишь высказывание. — Грейнджер рассмеялся.

— У ме-еня только от мысли задница болит. — Господи, Леннокс только дважды в жизни был в роли пассива. И в ближайшее время не собирался повторять. Он был чертовски рад, что это не было частью соглашения.

Глаза Грейнджера слегка затуманились, затем потемнели от чего-то похожего на гнев, но он ничего не сказал.

— Земля вызывает Гре-ейнджера? Ты где, прияте-ель? — Леннокс остановил их посреди парковки. Он знал, что с его спутником что-то не так, и ему было любопытно что. Он не мог не задаться вопросом, было ли это связано с тем, что Грейнджер ревновал к людям, которых Леннокс целовал.

— Я просто задумался кое о чем. — Грейнджер покачал головой и снова посмотрел на Леннокса

— Не сомне-еваюсь. Сначала казалось, что ты собираешься кого-то убить, а потом трахнуть. Просве-етишь? — Леннокс ухмыльнулся.

Грейнджер закатил глаза.

— Я думал о том, что сфотографировал сегодян двух с половиной тысяч человек, которых ты целовал, и о том, что было бы, если бы мне пришлось делать фотографии того, как ты их трахаешь. Затем я начал думать о… — Грейнджер попытался уйти от ответа. — клейморе, большом мече, — запинаясь, закончил он.

— Ого! — Леннокс снова расхохотался. — У ме-еня под килтом очень большой меч. Жаль, что те-ебе придется поверить мне на слово. — Что, черт возьми, заставило его сказать такое? По какой-то причине существовала строгая политика отсутствия секса. Секс делает вещи грязными. Сложными.

Грейнджер рассмеялся вместе с великаном горцем.

— О, я тебе верю. Было бы просто жестоко со стороны Бога создать что-то твоего размера и не сделать тебя пропорциональным во всем.

— Ты имеешь в виду, если бы я был под два метра с де-етскими ножками? — Леннокс знал, что разговор о детских ножках вернет разговор в более безопасное русло. Зато у него большой член. Настоящее Лох-несское чудовище. и правда, жаль, что у Грейнджера не будет шанса приручить дикого зверя.

— Вроде того. — Грейнджер с облегчением вздохнул. — Вот моя машина. — Он остановился перед своим компактным «Шеврале» и открыл багажник. Облегчение на его лицо сменилось беспокойством. — Вот же!

— Как, черт возьми, мы поместим меня в эту же-естяную банку с колесиками? — Леннокс упер руки в бока. Это была маленькая машина. Подходит для бабушек и маленьких мужчин. Не для таких гигантов, как он. Он положил сумку в багажник и закрыл его.

— Есть ли где-нибудь в складках твоего пледа кнопка, на которую можно нажать, чтобы ты уменьшился? — Грейнджер рассмеялся.

— Любые кнопки, которые ты нажмешь, только меня увеличат, Гре-ейнджер.— Леннокс использовал свой акцент, чтобы растянуть имя Грейнджера на несколько лишних секунд. Ему нравилось, как темнели глаза Грейнджера, когда он по-настоящему использовал свой акцент.

— Ну, — голос Грейнджера прозвучал пронзительно. — Почему бы нам не попробовать? — Он забрался в машину и отодвинул пассажирское сиденье как можно дальше.

Леннокс открыл пассажирскую дверцу и уселся на переднее сиденье.

— Ну как? — Его колени были почти на уровне приборной панели, но, как ни странно, между макушкой и крышей оставалось еще сантиметров двадцать.

— Места немного есть. — Грейнджер покраснел. — Чертовски хорошо, что ты не два метра, иначе нам пришлось бы прорезать люк. — Грейнджер повернул ключ в замке зажигания. — Ты голоден? — Грейнджер ему улыбнулся, когда выехал со стоянки.

— Как волк. — Леннокс перекусил только крошечным салатом во время каждого из своих двух перерывов. Он мог бы съесть лошадь.

— Найл приготовит нам ужин в гостинице. Они с Тобином знают, что Ярмарка уже закрыта, так что, когда мы доберемся, все будет готово.

— Ты остане-ешься со мной поужинать? — Леннокс был бы рад. Он надеялся провести некоторое время с Грейнджером, чтобы узнать его получше. Ему нравились узнавать о своих парах как можно больше, тогда это не похоже на деловую сделку.

— Ты не против? Я прекрасно пойму, если ты захочешь спокойно поужинать в одиночестве. — Грейнджер говорил так, словно надеялся, что Леннокс захочет разделить с ним ужин.

— Да, я наде-еялся, что ты останешься ненадолго, — застенчиво сказал Ленннокс. Откуда это взялось? Он никогда ничего не стеснялся.

— Вот мы и на месте. — Грейнджер включил поворотник и съехал с дороги, остановился у входа в большой дом в викторианском стиле.

— Удивите-ельное место. — Леннокс отвернулся от гостиницы и посмотрел на Грейнджера.

— У него интересная история. На этом холме, Галоуз Хилл, казнили ведьм во время Салемских процессий над ведьмами. Вот почему эта дорога к Ведьминому Холму. В прошлом году, когда Найл купил этот дом, произошел инцидент с призраком. Он и Тобин могут рассказать эту историю лучше, чем я.

— Се-ейчас я просто хочу поесть и найти что-нибудь прохладное для губ. Може-ет, пакет со льдом или с лимской фасолью. — Леннокс выдавил из себя слабую улыбку.

— Можно. — Открыв багажник, Грейнджер вылез из машины и начал пытаться достать чемодан Леннокса. Ему не очень-то везло.

-Ну-ка, прияте-ель, давай я. — Леннокс с легкостью поднял чемодан, прежде чем схватить вторую сумку. — Готов, когда буде-ешь готов. — Он снова предложил ему руку.

Грейнджер взял ее с нетерпеливым выражением на лице.

Ленноксу нравилось играть роль галантного рыцаря. Ни один из мужчин, с которыми он встречался, никогда не хотел ходить с ним под руку, он чувствовал себя принцем, идущим к дверям гостиницы «Черная Кошка» с красивым мужчиной. Это было похоже на сон, ставший явью. Ожившая сказка.

Распахнув дверь, Леннокс был встречен жаром ревущего огня в камине и запахом ростбифа. Он думал, что умер и попал в рай. Вот это жизнь.

— Привет, Грейнджер! — поздоровался мужчина с одного из диванов в гостиной. — Это, должно быть, твой горец.