Глава 3

Грейнджер

Все ВИП-гости прибыли вовремя. Грейнджер с легкостью общался с мэром Салема, шефом полиции и другими членами местного правительства. Будучи репортером местных СМИ и лидером процветающего ЛГБТ сообщества Салема, он привык со всеми разговаривать и часто слышать свой голос.

Грейнджер любил заниматься Салемской Ярмаркой в день Святого Валентина. Выросший в доме, где один родитель был толерантным, а другой его ненавидел, Грейнджер рано научился стоять за себя. Хотя это дорого стоило его матери, она бросила мужа в ту же секунду, как он отвернулся от сына.

Это был сокрушительный удар, когда Грант Гэллоуэй собрал чемоданы и покинул дом, отказавшись от своей семьи. Прошло пятнадцать лет с тех пор, как Грейнджер в последний раз видел отца или разговаривал с ним. Грант выполнил свой долг по отношению к семье, потому что так приказал суд, но как только Грейнджеру исполнилось двадцать три, его законные отцовские обязанности закончились. Отношения отца и сына прекратились. Теперь, когда Грейнджеру двадцать семь, он уже давно отказался от любых контактов с отцом. Вместо этого он вложил все усилия в борьбу за права тех, кому повезло меньше. Его мать всегда оставалась рядом, чтобы его поддержать и любить. А это больше, что имели большинство представителей ЛГБТК сообщества.

Сначала Грейнджер поступил в общественный колледж Банкер-Хили, где учился на факультете гуманитарных наук, а потом перевелся в Бостонский университет, где получил степень бакалавра в сфере журналистики. В колледже он писал для газеты, используя свою платформу для привлечения внимания к проблемам ЛГБТК. Грейнджер знал, что когда он выпуститься, то захочет продолжить этим заниматься. Ему просто повезло, что в ночь Хэллоуина на последнем году колледжа он оказался в Салеме, штат Массачусетс. Он наткнулся на газету «Радуга» и, заплатив монетки, схватил экземпляр. В этот момент Грейнджер понял, что нашел свое истинное призвание.

В день выпуска, он, скрестив пальцы рук и ног, отправил резюме и свои статьи в «Радугу». Все, что оставалось делать, так это ждать. И действительно, несколько тревожных дней спустя его телефон зазвонил, и он получил работу репортера. Теперь, спустя пять лет, у него была собственная колонка, и он возглавлял спонсируемую газетой Ярмарку в честь дня Святого Валентина.

Его мать, которая очень гордилась своим сыном, должна была приехать на третий день фестиваля. На прошлогодней Ярмарке она получила два поцелуя от Джуда Бирна в Будке поцелуев. Она дала мужчине полтинник и велела оставить сдачу себе. Он сказал ей, что она такая милая, что он просто обязан поцеловать ее дважды. Еще Аннабел Гэллоуэй встретилась с Вестсайдским экстрасенсом, Теннисоном Гриммом, который предсказал, что она станет бабушкой в 2020 году.

Грейнджер был вынужден признать, что все последние двенадцать месяцев он размышлял над предсказанием Теннисона. Если Аннабель собиралась стать бабушкой, он был единственным, кто мог это осуществить. Уже шестая неделя 2019 года, а его первое свидание это мужчина из интернета. Грейнджер вздохнул. Это будут долгие три дня. Аннабель еще не знала, что Леннокс его ненастоящий парень. Он не представлял, как ей это объяснить. Он будет переживать об этом позже. Ему пришлось сопровождать мэра и других важных персон, чтобы зажарить рыбу покрупнее. Аптон пойдет с ними и сделает фотографии для газеты.

— Святые блинчики, он такой горячий. — Левая рука Аптона снова принялась обмахивать лицо. — Нам нужно поставить здесь банкомат или купить ему одну из тех маленьких квадратных штучек, которые принимают платежи по кредитным картам, чтобы мы не упустили деньги. Все захотят его поцеловать. Он словно сошел с обложки любовного романа. Один взгляд и можно падать в обморок.

Аптон прав. Они должны были воспользоваться всеми возможными способами заработать деньги.

— Когда я познакомлю тебя с ним, обещай, что не потеряешь голову и не будешь вести себя как какая-нибудь бродвейская версия Скарлетт О'Хара.

— Со мной все будет в порядке, Грейнджер. Ты же меня знаешь. — сказал Аптон с насмешливой улыбкой.

— Именно! Вот почему я советую тебе не снимать корсет, Скарлетт! — Грейнджер знал все об Аптоне и его склонности приносить с собой драму, куда бы он ни пошел. Каждый поход с ним в магазин без этого не обходится. Он остановился перед Будкой поцелуев. На лице Леннокса играла странная улыбка.

— Леннокс, это мой друг Аптон. — Грейнджер затаил дыхание и молился о чуде, которое, как он знал, не могло свершиться.

— Подержи мою камеру. — Не дожидаясь ответа, Аптон сунул дорогой фотоаппарат Грейнджеру и повернулся к горцу. — Леннокс, ты горячая цыпочка! — Промурлыкал Аптон. Он пошевелил пальцами, прежде чем соблазнительно сунул их в штаны и вытащил двадцатидолларовую купюру. — Снимай этот поцелуй так, будто тебя ждет Пулитцеровская премия. — Аптон подмигнул Грейнджеру. Он зажал банкноту между пальцами и направился к Ленноксу, как пантера, приближающаяся к добычи. Он сложил купюру и сунул ее в банку для оплаты. Наклонившись над прилавком, встав на носочки, Аптон ждал, когда каледонский принц его поцелует.

Леннокс не разочаровал. Он чертовски крепко поцеловал Аптона. Положив руки по обе стороны от лица фотографа, он целовал его по крайне мере двадцать секунд. Что ж, по крайней мере, Грейнджер успел сосчитать до двадцати, когда почувствовал, как клюквенная овсянка беспокойно забурлила в животе. Он делал то, что делали хорошие друзья, и продолжал фотографировать, будто его и правда ждала Пулитцеровская премия. По правде говоря, все, что его действительно ждало, это слезы, салфетки и алкоголь.

Толпа, которая каким-то образом собралась за спиной Грейнджера, разразилась аплодисментами. Он был так занят, придумывая, как раздвинуть губы Аптона и Леннокса, что не услышал, как сзади подошли все ВИП-гости.

Аптон похлопал Леннокса по грубой, заросшей щетиной щеке, прежде чем сделать пируэт и отвесить идеальный поклон своей обожающей публике. Ублюдок. Грейнджер продолжал нажимать на кнопку спуска затвора, как хороший друг, несмотря на кислоту, бурлящую в желудке, как лава, готовую вырваться из вулкана.

— Знае-ешь, — буркнул Леннокс, перекрывая крики людей, что они следующие в очереди. — Де-ержу пари, что гости Ярмарки будут готовы заплатить намного больше за поцелуй, если бы знали, что могут заполучить фото. — Он одарил Грейнджера убийственной улыбкой.

Циско Джексон, начальник полиции Салема, толкнул Грейнджера локтем в бок. Сильно.

— Знаешь, мы можем сделать это призом для летней благотворительной акции «Поймай полицейского». Все, что нужно, это беспроводной принтер и фотобумага. Я мог бы принести его через пять минут, если бы Диксон пригнал сюда эти штуки с мигалками и сиренами.

Грейнджер знал, что это хорошая идея.

— А ты как думаешь, Аптон? Ты в настроении снимать?

— Я бы с удовольствием, Грейнджер, но мне к сроку надо написать статью. — Аптон забрал у него фотоаппарат и начал просматривать снимки, сделанные Грейнджером, на которых он целовался с Ленноксом. — Но в этом деле ты профессионал. Посмотри на эту! — Он повернул камеру так, чтобы Грейнджер мог поближе рассмотреть, как он целуется с Ленноксом. — Раз уж ты собираешься торчать здесь весь день, глазея на Леннокса, то можешь снимать. Все, что нужно, это нажать вот эту кнопку, чтобы отправить изображения на принтер, и вуаля!

Грейнджер почувствовал, что начинается мигрень. Было достаточно плохо смотреть, как Аптон целует Леннокса, но стоять здесь с десяти утра до семи вечера и смотреть, как Леннокс не только целует весь город, но и сохранять его на пленке? Милостивые боги! Он не был уверен, что сможет это сделать.

— Держу пари, ты можешь взять двадцать баксов за поцелуй и еще пять или десять за фотографию, — сказал Циско. — Я готов дать столько фотобумаги, сколько тебе понадобится.

— Ладно, давай сделаем это. — Грейнджер почувствовал, как Циско хлопнул его по спине. Он смотрел, как шеф уходит, прижимая к уху мобильник. Он не сомневался, что все необходимое оборудование будет здесь в мгновение ока.

— Если вы не возражаете, Грейнджер, — весело улыбнулась мэр Салема, Пейшенс Брейер, — я бы хотела пойти следующей, раз уж губы Леннокса согрелись. — Обычно серьезный мэр расстегнула верхнюю пуговицу блузки и взъерошила темные волосы. — Я читаю любовные романы с такими мужчинами, как он, с тех пор, как училась в средней школе. Убедитесь, что вы снимаете картину на всю жизнь, хорошо?

Грейнджер прикусил нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. Он не сдержался, когда Леннокс жестом подозвал мэра к себе. Он поднял ее ногу и немного наклонил, словно поза из танго. Грейнджер щелкнул затвором. Милый Лерой Браун! Когда губ Леннокса наконец коснулись губ мэра, он сделал двадцать снимков. Он не мог не задаться вопросом, будет ли это ее официальная рождественская открытка на следующий год.

Когда Леннокс поднял мэра обратно в вертикальное положение, Грейнджер не мог не заметить, как легко они стояли, болтая и смеясь вместе. В прошлом году, когда Грейнджер заплатил за поцелуй Джуд, он покраснел так сильно, что боялся потереть сознание от всей крови, прилившей к лицу, а затем и к члену. Тейлор Свифт тоже не смогла помочь в тот день. У него было такое чувство, что Джуд Бирн делал это со многими мужчинами.

— Кто следующий? — Воскликнул Леннокс. Он смотрел прямо на Грейнджера. Его голубые глаза, казалось, прожигали дыру прямо в его душе, единственное место, где Ленноксу Макартуру, Парню на прокат, не было места.

Даже если бы Грейнджер собирался заплатить, чтобы поцеловать свою арендованную пару, крики и наплыв ВИП-гостей были настолько велики, что было бы невежливо подрезать их в очереди. Он оставался за объективом камеры, снимая всех самых важных людей Салема, когда они соприкасались губами с одним человеком, за которого Грейнджер продал бы душу, чтобы поцеловать.