Фионн презирал её. Всей душой презирал Анью, королеву фейри.

- Это из-за девушки, которую я убила сегодня? Она и её сестра пытались сбежать от аристократа, которому принадлежали. Я пощадила её сестру. Я могу быть милостивой, Фионн. Но, если хочу поддерживать страх и уважение моего народа в равновесии, мне нужно принимать сложные решения.

Фионн не мог понять язык фейри. Он был неразборчивым для людей. Но фейри быстро улавливали языки людей, как и язык его народа. Он хотел, чтобы было не так. Чтобы он не мог понять, чтобы не общался с этой сукой. Закатив глаза, он повернулся к стене, предпочитая этот вид.

- Забавно, что ты убила сестру с рыжими волосами и пощадила темноволосую. По их словам, темноволосая была подстрекательницей.

Он ощутил её прикосновение к спине, когда она скользнула пальцем по ней.

- Ты знаешь, почему, сладкий. Это нужно озвучивать? От этого я кажусь мелочной.

- Ты убила её, потому что она выглядела как Эйвин.

Её прикосновение исчезло, он услышал, как она раздраженно фыркнула.

- Обязательно произносить это имя?

- Я никогда не полюблю тебя, Анья. - Фионн встал, повернулся к ней. Ненависть была льдом в его венах. - Почему не убить меня?

Она улыбнулась. Невинная милая улыбка не вязалась с её злобой.

- Потому что я наслаждаюсь тобой. И тем, как ломаю тебя.

- Прошло шесть лет. И до сих пор ты не сломала меня... и не сломаешь.

Анья рассмеялась, звук был радостным, как переливы колокольчиков. А потом она пропала и появилась в другой части комнаты, где хранила всегда полную чашу светло-золотой жидкости, бурлящей на языке. Она сделала глоток, и золотое платье, будто жидкий металл, окутало её. Она смотрела на него с желанием и угрозой.

- О, такой наивный Фионн. Если на это уйдут века, так тому и быть. Но я сломаю тебя.

- Никогда.

Она снова рассмеялась, запрокинув голову, и волосы мерцали, как озаренная солнцем вода, на её спине. А потом она махнула ладонью, и появился Лир, капитан стражи.

Фионн напрягся. Лир был садистом, обожал насилие. Мужчины, женщины, дети - ублюдку было всё равно. Он не только убил волка Коналла, но и попытался напасть на Фионна. Его остановила Анья, появившись и отругав его.

Она передумала?

Королева фейри ухмыльнулась, словно читала его мысли.

- Не ты, Фионн. Я никогда не наврежу тебе так. Есть другие способы сломать тебя.

Его сердце билось ужасно быстро, словно знало то, что не знал он. Перчатка появилась на ладони Лира, а потом в ладони появился серебристый кинжал.

Брэйтем.

Кинжал Фионна из чистого железа. Тот, которым он убил принца фейри. Фионн пытался понять, что происходило. Где-то на глубине сознания он знал, что началось это как воспоминание... но Лира с кинжалом тогда не было.

Что происходило?

Анья махнула ладонью, и Роза оказалась в комнате, обнажённая, на коленях перед Лиром. Капитан потянул её за волосы ладонью без перчатки, она закричала, и Фионн бросился к ней.

- Нет уж. - Лир, дразня, прижал кинжал к горлу Розы. Железо коснулось её кожи, она зашипела от боли, слёзы наполнили глаза.

- Мудак! - Фионн устремился к Розе, но Анья преградила путь.

Он пытался оттолкнуть её, но она сдерживала его силой фейри, смеялась от растущей паники.

Фионн толкал, бил кулаками, но она легко уклонялась, не давая ему добраться до Розы, а Лир резал её тело снова и снова железным кинжалом. А потом его ладонь опустилась на пуговицы кожаных штанов, он жестоко смотрел на Фионна.

- Я порву её, а потом убью, и ты будешь смотреть на это.

Бессилие обжигало, было горячим камнем в горле Фионна, пока он смотрел на Розу.

Слезы лились из её глаз, она прошептала ему:

- Не смотри, mo'chroí. Не смотри.

Фионн, тяжело дыша, поднялся с кровати, и ощутил реальность. С этим пришло огромное облегчение.

Роза в порядке. Это был просто сон.

Его ладонь дрожала, он убрал волосы с лица и упёрся локтями в колени.

Проклятье.

Сон ощущался как настоящий.

Ему нужно найти Розу, понять, что она жива и невредима. Это желание было сильным. А ещё желание держать её в своих объятиях, всё ещё хватаясь за необходимость отомстить. Ощутить вкус. Хоть прикоснуться.

Чтобы забрать хоть что-то с собой перед тем, как его поглотит тьма.