— Ляг и открой свои бедра, чтобы я смог подготовить тебя.

Она повиновалась, частично понимая, что я не согласился бы на «нет», но частично — потому что я все-таки привлекал ее. Требовательная доминантность волка действовала на человеческих женщин, по-видимому, так же, как и на женщин моего вида.

Мой взгляд блуждал по телу Эвелин, вытянувшемуся передо мной. Она была более хрупкой, чем Валери. Даже Фиона, которая была миниатюрной для женщин моего вида, выглядела рядом с Эвелин крепкой.

Я не торопился, стягивая свитер через голову, а затем выбираясь из штанов, трусов и обуви. Я хотел, чтобы Эвелин увидела, что получает — теперь, когда я знал, что она реагирует так же, как и женщины, которых я знал. По-видимому, в ее мире происходящее между нами не так уж и отличалось.

Женщине нужен сильный и здоровый партнер, который мог бы защитить ее и своих потомков и я был таким партнером. Если бы это было не так, Оливер не чувствовал бы во мне конкурента.

Эвелин вздрогнула при виде моего тела. Все потомки по мужской линии моего вида были мускулистыми. Нам не приходилось потеть, как людям, в фитнес-студиях, чтобы добиться умеренного результата после многих лет пыток. Высокий уровень тестостерона волка обеспечивал размер нашего тела и мышечную массу. Оливер всегда нервничал — у меня было телосложение и характер альфы. В отличие от Марселя, который занимал положение омеги в стае. На мгновение я задумался, не просветить ли Эвелин об анатомической особенности, которая отличала меня от человеческих мужчин — набухание моего члена при оргазме. Это тоже было тем, что нравилось нашим женщинам. Я понятия не имел, как Эвелин это воспримет. Пока кроме изящного телосложения я не заметил большой разницы с нашими женщинами. Поэтому я решил не пугать ее без необходимости. И человеческие женщины рожали детей. Я предположил, что не причиню вреда Эвелин. Тем не менее, я был бы рад, если бы кроме нескольких легенд и сказок о спаривании с людьми, передающихся из уст в уста, было бы что-то более значимое.

Вид тела Эвелин вызвал болезненную тяжесть в яйцах. Как давно я не кончал в женщину? Удовлетворять себя — это совсем другое. Это могло обеспечить короткий момент облегчения, но не удовлетворяло инстинкта спаривания, который был непосредственно связан у моего вида с продолжением рода. Нас было так мало, что желание зачать потомство глубоко укоренились в нашем сексуальном влечении. Вид женщины пробуждал в мужчине не только желание обладать ею. Его глубинным и всепоглощающим желанием было, чтобы итогом спаривания стало зачатие потомства.

Я широко раздвинул бедра Эвелин и уставился на ее киску. Действительно ли может мой вид спариваться с людьми? Можем ли мы иметь детей с ними? И будут ли эти дети похожими на меня или на Эвелин, как люди? В старых историях всегда был волк, который добивался своего. Единственное, что было ясно в данный момент — ничто и никто не сможет меня удержать от того, чтобы это выяснить.

Дыхание Эвелин ускорилось, ее глаза были устремлены на потолок. Несмотря на возбуждение, она была по-прежнему напряжена, и настало время прекратить это.

Удерживая ее бедра раздвинутыми, я погрузил язык меж ее половых губ. Живот Эвелин снова задрожал, и первобытная часть волка заставила меня тихо заурчать при виде этой реакции. Я имел на эту женщины большие планы помимо спаривания с ней. Я сделал бы ее своей супругой.

— Эвелин, посмотри на меня, — приказал я ей, и на самом деле она обратила на меня свои глаза, тревожные и в то же время полные ожидания. — Тебе будет хорошо, если ты прекратишь бороться с этим.

— Я не знаю, кто ты, Винс. Я не знаю, что ты, — прошептала она.

Медленно до нее доходило, что во мне было что-то отличающееся от мужчин, которых она встречала в своей жизни. Мой член пульсировал от желания. Волк требовал, чтобы я сейчас же доказал, каким отличающимся я был на самом деле.

«Нет!»

Я должен был сдержать себя. Медленно я скользнул языком по ее щели, лаская при этом чувствительный узелок, пока ее таз не начал извиваться подо мной. Быстрое дыхание Эвелин означало, что она была почти готова.

— Винс, — прошептала она, но я был уверен, что в своем возбуждении она не осознавала, что произнесла мое имя.

Ее сладкий сочный аромат вырубил мой разум. Я хотел, чтобы Эвелин тоже меня захотела, и начал обрабатывать ее жемчужину языком еще требовательнее. Параллельно я медленно протолкнул палец в ее узкое влагалище, затем другой, чтобы подготовить ее к проникновению. Она напряглась и сжала мои пальцы своими внутренними мышцами.

«О, да»

Эвелин была узкая!

Осознание этого почти снесло мне крышу. С одной стороны, я боялся, что проникновение может быть для нее очень болезненно, с другой стороны я не мог дождаться, как ее внутренние мышцы сожмутся вокруг моего члена.

«Ты будешь не лучше, чем Оливер, если не соберешься», — предупредил себя я и подавил вопль отчаяния, медленно трахая ее двумя пальцами.

Дыхание Эвелин участилось, она подалась тазом мне навстречу, а потом я почувствовал, как ее внутренние мышцы начали сокращаться вокруг моих пальцев. Она кричала и стонала.

«О, небо!»

Вид ее оргазма заставил меня сомневаться, а была ли это на самом деле та же женщина, что боялась меня. Ноги Эвелин дрожали, а на груди выступила легкая испарина.

Я медленно вытащил пальцы, ее соки капали с них. Я не мог больше ждать ни при каких обстоятельствах!

Как хищник я скользнул вдоль нее и положил руки рядом с головой Эвелин. Она охотно раздвинула бедра. «Еще одна особенность», — отметил я. Женщина моего вида встала бы на четвереньки, предлагая себя, при первом спаривании.

Эвелин открыла глаза и выжидающе посмотрела на меня. Она знала так же, как и я, что фактическое спаривание начиналось только сейчас. Я приставил свой член к ее киске и прижал головку к входу, держа ее в плену своего взгляда. Для меня было новым опытом смотреть женщине в глаза, спариваясь с ней. Мне нравилось!

— Винс, — шокированно выдохнула она, пока мой член все более требовательно вжимался в ее киску.

Ее тело сопротивлялось принятию непривычного размера. Но пути назад уже не было, тем более, не для волка.

— Ты можешь меня принять, Эвелин.

Я толкнулся более энергично. Она испуганно застонала, когда ее мышцы ослабили сопротивление, и мой член вошел в нее.

«Ох… боже… она была тугой… и какой тугой!»

— Ты слишком большой, — захныкала она, прижимая ладони к моей груди.

Из моего горла вырвалось предупредительное урчание. Я не был готов уступить даже миллиметра, но не пошел дальше, чтобы дать Эвелин время привыкнуть ко мне.

— Расслабься, — прорычал я, пытаясь контролировать себя.

Она прекратила свое сопротивление, но в ее взгляде плескалась паника.

Я нарычал на Эвелин.

«Дерьмо!»

— Ты очень узкая, — пояснил я ей, борясь за контроль. — Мне приходится заставлять себя не делать то, что я действительно хочу сделать.

Я едва мог сдерживать своего волка. Эвелин смотрела мне в глаза, ее взгляд представлял собой смесь страха и возбуждения.

Я переместил свой вес на предплечья и начал медленно двигать тазом.

«Ох, проклятье!»

Это было чертовски хорошо!

Эвелин тихо захныкала, ее мускулы крепко сжимали мой член при каждом ударе. Моя спина покрылась каплями пота. Мне приходилось изо всех сил стараться не поддаться порыву мгновенно залить ее моим семенем. После нескольких ударов я почувствовал, как, мучительно сжимающие мой член мышцы расслабились, и Эвелин подстроилась под мой ритм. Ее тело окончательно избавилось от блокирующего сопротивления, и я ощутил триумф. Я трахал Эвелин и ей это нравилось. Мои яйца затвердели и поджались — безошибочный признак того, что я был на грани оргазма. Судя по болезненной пульсации, мне понадобится время, чтобы выплеснуть всю накопившуюся сперму, и чтобы набухание моего члена сошло на нет. Я захватил один из твердых сосков Эвелин губами и жадно всосал его.

— Винс… о боже, да, — застонала она.

Эвелин снова была на грани кульминации, ее медовые волосы разметались вокруг головы. Она была всем, в чем я нуждался. Вид Эвелин позволил волку, наконец, полностью взять меня под контроль, явная анималистическая тяга пометить свою собственность одержала верх.

— Моя, — пророкотал я, откидывая голову назад.

Я не мог дольше сдерживать победный вой волка, мой член стал вдвое больше, и сперма мощными всплесками затопила тело моей новой пары. Это было чувство целостности, по которому я тосковал. Эвелин вернула его мне.