Любой, кто прикоснется к ней, умрет.

— Андерсон, — говорит Джонас, когда я подхожу к двери. Я бросаю взгляд через плечо и вижу, что он стоит перед окошком билетной кассы, держа в руках что-то похожее на визитную карточку с эмблемой Риччи на ней. Он приподнимает бровь.

Тяжело дыша, я сосредотачиваюсь на черном листе бумаги, перенося вес Елены, чтобы она не упала. Мой разум мечется, пытаясь определиться с единственным планом действий, в то время как кровь в моих венах оживает электричеством, поет, пульсируя во мне в безумии.

Визитка с запиской издевается надо мной, доказывая, что Рафаэль и Кармен все еще пытаются настаивать на том, что я украл их дочь, вместо того, чтобы честно и прямо договариваться о ее руке. Я уверен, что это была еще одна уловка, чтобы разыграть мое злое существование, тот, кто напал на Елену, вероятно, забрал улики с собой, чтобы заставить меня выглядеть хуже.

Но как они узнали, что она будет здесь?

Мой мозг чешется разобраться в этом, пытаясь определить, был ли в этом замешан Винсент или это была единственная цепочка везения, но потом я вспоминаю сломленную богиню, лежащую в моих объятиях.

Прямо сейчас оказание Елене медицинской помощи кажется более важным, поэтому я выхожу из здания и укладываю ее на заднее сиденье своей машины, укладывая поперек заднего сиденья. Когда Джонас следует за мной мгновение спустя, он передает мне диск, прежде чем отправиться в другом направлении.