Глава 3

Ашер

Жизнь странная штука.

В один прекрасный день это сплошные единороги и радуги, а на следующий — прямое путешествие в ад.

Борьба или бегство.

Убить или быть убитым.

Я выпрямляюсь перед могилой Ари, одной рукой сжимая другую перед собой.

Арианна Карсон, любимая дочь и сестра.

Каждое слово безжалостный удар. Приговор столь же ужасен, как если бы он был написан кровью.

Она умерла такой молодой, в расцвете лет, семнадцать, затем восемнадцать.

Ее улыбка начинает исчезать из моих воспоминаний. Она разбилась и сгорела в тот день три года назад.

Все, что я вижу, это ее залитое слезами лицо, дрожащие губы и белое платье, которое развевалось на ветру позади, когда она стояла на краю.

Ее лицо было бледным, она дрожала как осиновый лист и призналась в словах, которые убили меня на месте.

Слова, закончившие мою гребаную жизнь с ее.

Мне так жаль.

Я ненадолго закрываю глаза, отгоняя нахлынувшие воспоминания — выражение ее лица, то, как подкосились ее ноги…

Она должна стоять здесь со мной, когда мы посетим могилу мамы. Она бы сказала мне не ненавидеть человека, который был нашим отцом. Она бы сказала, что скучает по маме, и обняла меня.

С тех пор как мне исполнилось десять, я знал, что Александр никчемный отец. Если я хотел, чтобы у нас с младшей сестрой была хорошая жизнь после мамы, мне нужно было сделать шаг вперед. Поэтому я так и сделал; я стал ее матерью, отцом, братом и лучшим другом.

Я стал миром Ари, а она была моим миром.

Пока она не бросила меня и не присоединилась к маме.

Я наклоняюсь и провожу пальцами по надгробию. На ее похоронах я просидел здесь всю ночь, гадая, где я ошибся.

Был ли я слишком заботливым? Был ли я недостаточно внимателен? Был ли я слишком чертовски глуп?

Потом я понял, что ничего не сделал. Ари сказала мне, что ей очень жаль. Она не хотела покидать меня, но она не могла оставаться в этом мире.

В мире, в котором существовала Рейна.

После этого я решил уйти, потому что я тоже не хотел находиться в таком мире. Я не хотел видеть, как она, блядь, дышит, когда моя единственная семья лежит в шести метрах под землей.

Александр не в счет. Для меня он был всего лишь донором спермы, а не отцом. Выписывание чеков делало его спонсором, а не родителем.

На самом деле, он был родителем для Рейны больше, чем для своих настоящих детей. Она дочь его драгоценного партнера и источник дохода. Мы были гребаной обузой, на которую ему приходилось тратить свои деньги.

Когда я уезжал в Англию, я пообещал, что оставлю все позади.

Тогда Рейна точно знала, что я о ней думаю, и я хотел, чтобы она страдала до самой смерти. Я хотел, чтобы чувство вины съедало ее изнутри, пока она не станет старой и седой и все еще будет жить в Блэквуде.

И она приняла свое наказание. Наше наказание.

Но в ту ночь она нарушила правила.

Она хотела сбежать.

К черту это. К черту мое терпение, когда я вижу, как она постепенно истощается.

Я устал наблюдать, устал пытаться держаться подальше.

Рейна заплатит, и заплатит, по-моему. Она сделает это, свисая с края крыши, связанная, и будет молить о помощи, которая не придет.

— Ее могила будет рядом с твоей и моей, Ари.

Моя сестра была моей целью в жизни. В тот день, когда она умерла, я умер вместе с ней.

Существо, восставшее из пепла, было демоном, жаждущим крови.

Крови Рейны.