— Ой, я едва могу сидеть. Думаю, ты сломал меня.

— Ну же.

Она указывает на неоновые цифры на часах с недоверчивым выражением лица.

— Сейчас пять утра. Какого черта?

— Двигай своей задницей, Рейна.

Она смотрит на меня приоткрытыми глазами.

— Задницей, которую ты сломал?

Кто бы знал, что она может быть такой королевой драмы, когда хочет спать и у неё все болит.

Когда я продолжаю пялиться, она стонет:

— Хорошо, иду, иду. — она делает паузу и оборачивает одеяло вокруг груди, защищая ее. — Не в том плане. Даже не думай об этом, Эш. Я серьезно.

Трахните меня.

Я слишком сильно люблю эту ее сторону. Вот почему часть меня хочет набрать ей ванну и позаботиться о ней. Это та же самая часть, которая влюбилась в нее давным-давно и не хочет, чтобы я, черт возьми, делал то, что я запланировал.

Но эта часть ни в чем не участвовала с тех пор, как три года назад.

Рейна хладнокровно убила эту часть.

Я хватаю ее за руку и поднимаю на руки, вместе с одеялом и всем прочим. Она визжит, прежде чем ее руки обвиваются вокруг моей шеи.

— Сделай девушке предупреждение. — она тяжело дышит, когда я выхожу на балкон. — Куда мы направляемся?

Я сажаю ее в кресло у края — того самого края, с которого она не так давно угрожала спрыгнуть.

Глаза Рейны расширяются, будто она приходит к осознанию. Она подтягивает колени к груди, и ее обнаженные плечи и руки покрываются заметными мурашками.

Она сглатывает, глядя на меня снизу вверх.

Даже я не знаю, как я сейчас выгляжу. Все, что я знаю, это то, что сегодня все закончится.

Каждая. Чертова. Вещь.

Точно так же, как все закончилось три года назад.