Глава 7

Мы с Кэрраном стояли у арочного входа во двор Крепости. Дагфинн ожидал на поляне снаружи. Его рост составлял шесть футов восемь дюймов, а вес — чуть больше трехсот фунтов. Но он не был толстым. Дагфинн выглядел крепким. Его широкие плечи обтягивала туника, бицепсы с трудом влезали в рукава, а на ногах в поношенных джинсах было достаточно мышц, чтобы вздрогнуть при одной мысли о том, что он может вас пнуть. Его вьющиеся волосы спадали на плечи густой рыжеватой волной. Он подстриг бороду, но рыжие брови затмевали его глаза.

Он стоял, держа в руках боевой топор, испещренный рунами, которые соответствовали татуировкам на его руках. Лезвие топора светилось, его острый как бритва край достигал двенадцати дюймов. В сочетании с четырехфутовым черенком, придающим дополнительную мощь, топор рассекал плоть и кости, как огромный тесак для мяса.

— Слушай, я уже дралась с этим парнем. Может, тебе стоит сначала поговорить с ним. Он пьян и не в своем уме.

— Он бросил мне вызов, — ответил Кэрран. — Никаких разговоров не будет.

— Как хочешь.

Раз уж он желает, чтобы все было по его правилам. Что ж, пусть будет так.

Вокруг нас оборотни вылезали на крепостные стены. Все балконы и парапеты, обращенные в сторону Дагфинна, были заняты.

Отлично. Зрители — как раз то, что нам сейчас нужно.

— Есть что-нибудь, что я должен знать? — спросил меня Кэрран.

— Топор заколдован. Не трогай его. Дагфинн тоже обладает магией. Если ты убьешь его, я буду очень зла на тебя. Он нужен нам, чтобы прочесть эти чертовы руны.

Кэрран расправил плечи и вышел на поляну.

— Я слышал, ты искал меня, — прорычал Дагфинн. Его голос соответствовал ему, глубокий, резкий и рваный.

— У нее есть несколько рун, и она хочет, чтобы ты взглянул на них.

Дагфинн наклонился в сторону, чтобы рассмотреть меня.

— Кейт? Какого черта ты здесь делаешь?

— Я здесь живу.

— Почему?

— Потому что я теперь с ним.

Дагфинн посмотрел на Кэррана.

— Ты и она…?

— Она моя пара, — сказал Кэрран.

Дагфинн закинул топор на плечо. Руны сверкнули бледно-зеленым.

— Ну и как тебе это? Знаешь что, мне пофиг, я все равно надеру тебе задницу, но она мне нравится, поэтому я тебя не убью.

Глаза Кэррана стали золотыми.

— Спасибо.

Дагфинн махнул ему рукой.

— Ну, давай, занимайся своим превращениями, или что вы там делаете.

— Нет нужды.

— О, она есть, — заверил его Дагфинн.

— Ты собираешься болтать весь день? Я занятой человек.

— Хорошо. Приступим. — Иней покрыл волосы Дагфинна. Его кожа потемнела. Он вытянулся, прибавив полфута в росте, его плечи стали шире.

— Развлекайся, малыш, — крикнула я.

От тела Дагфинна протянулись бледные нити холода. Ледяной туман плясал по его коже, цеплялся за руны, вытатуированные на его руках, и стекал блестящим каскадом на его топор. Оружие вспыхнуло ярким зеленым пламенем.

Я прижалась к каменной стене. Дагфинн взмахнул топором.

Кэрран отпрыгнул в сторону. Слева от него взорвалась вспышка, ослепительно белая и обжигающая. Гром ударил по ушам. В меня врезался воздушный поток. Кэрран пролетел немного и вскочил на ноги.

В траве, где стоял Кэрран, дымилась трехфутовая дыра. Дагфинн ревел, как разъяренный торнадо. Из него вырвался поток холодного воздуха и ударил в Кэррана. Царь Зверей снова уклонился.

Дагфинн оставался неподвижен. В последние два раза, когда мы с ним сражались, он двигался на меня, и я сбивала его с ног.

Существовали десятки способов использовать движение противника против него самого: поставить подножку, вывести из равновесия, схватить плечо или ногу и так далее. Дагфинн, видимо, решил не давать Кэррану такого шанса.

Викинг взмахнул топором. Из него вырвался поток морозных искр. Кэрран прыгал взад-вперед, кружа вокруг Дагфинна. На крепостных стенах оборотни ревели и завывали.

— Как у нас дела, малыш? — выкрикнула я.

В следующий раз слушайте меня, Ваша Пушистость.

— Стараюсь не выпендриваться, — крикнул Кэрран.

Дагфинн опустил топор. Звуковой импульс врезался в меня. Кэрран отлетел назад.

— Давай! — прорычал Дагфинн.

Оборотни продолжали горланить.

Кэрран отскочил назад и снова бросился на противника.

Здоровяк развернулся, но Царь Зверей был слишком быстр. Он уклонился влево, вправо и столкнулся с Дагфинном. От удара огромный викинг попятился назад, затем крутанулся, набирая скорость, и с ревом кинулся на него, схватив топор обеими руками и занося его для удара сверху.

Двигайся, милый. Двигайся.

Кэрран бросился вперед.

Что, черт возьми, он делает?

Дагфинн обрушил на него топор со всей силы. Кэрран поймал его правой рукой. Ошеломленный Дагфинн застыл.

Вот дерьмо.

Викинг напрягся, правая нога вперед, левая назад. Мышцы пульсировали на его руках. Мороз пожирал руку Кэррана, но топор не двигался.

— Достаточно? — спросил Кэрран.

Дагфинн зарычал.

Кэрран поднял левую руку. Его пальцы сжались в кулак.

— Не в голову! — крикнула я. — Нам нужен его мозг.

Кэрран дернул топор вперед. Дагфинн дернулся назад, пытаясь восстановить равновесие, и Кэрран выбил из-под него левую ногу. Великан рухнул, как дуб, вырванный с корнем.

Кэрран выбил топор из его рук и отбросил в сторону. Викинг замахнулся на него правым кулаком. Но Кэрран уклонился и нанес мощный удар прямо в живот Дагфинна.

Ой. Мне даже смотреть на это больно. Перевертыши на стене издавали хрюкающие звуки.

Дагфинн свернулся в клубок, пытаясь втянуть воздух, которого вдруг стало не хватать. Кэрран поднял его, перекинул через плечо и пошел ко мне.

Ах ты, сумасшедший!

Кэрран бросил побагровевшего Дагфинна у моих ног.

— Вот твой эксперт, детка.

Оборотни на стене свистели и завывали. Почему я?

— Спасибо, выпендрежник, — сказала я ему. — Дай мне посмотреть на руку.

— Все в порядке.

— Рука, Кэрран.

Он протянул ее. Волдыри покрывали его правую ладонь. Обморожение, возможно, второй степени. Должно быть, это чертовски больно. Вирус Lyc-V вылечит руку через день или около того, а пока придется стиснуть зубы.

— Я же говорила тебе, не трогать топор.

Он наклонился и поцеловал меня. Оборотни на стенах зааплодировали.

Дагфинн наконец-то вспомнил, как дышать, и выругался.

Я наклонилась к нему.

— Он победил. Теперь тебе придется прочесть мои руны.

— Ладно, — прорычал Дагфинн. — Дай мне минутку. Кажется, у меня что-то сломано.

*** *** ***

По словам Дулиттла, на самом деле ничего не было сломано. Дагфинн отнесся к диагнозу с нескрываемым подозрением, но, учитывая обстоятельства, решил повременить с этим. С другой стороны, Кэрран получил пластиковый пакет с каким-то целебным раствором, завязанный вокруг руки. Он воспринял это, как я и ожидала.

— Это просто смешно!

— С пакетом рука будет в порядке через два часа, — сообщил ему Дулиттл. — Без него будет пригодна только к завтрашнему дню. Вам выбирать, милорд.

Кэрран немного порычал, но пакет не снял.

Я положила рисунок Джули перед Дагфинном.

Он прищурился.

— Ого. Это было на оружии?

— Нет, на золотом ожерелье, которое прямо сейчас убивает ребенка. Похоже на Старший Футарк, но не совсем. Это заклинание?

— Это не Старший Футарк.

— Тогда что это?

— Это Двергр.

— Ты уверен?

Дагфинн оттянул рукав своей туники, показывая свои татуировки.

— Посмотри сюда.

Два последних символа на его плече совпадали с двумя последними символами на бумаге Джули. Дагфинн провел пальцами по татуировке.

— Здесь написано: «Владеющий топором Аслауг, рожденный из крови Земли, сформированной руками Ивара.» — Он постучал пальцем по бумаге. — А здесь: «Ученик Ивара.» Да, я уверен.

— Что такое Двергр? — спросил меня Кэрран.

— Гномы. Древненорвежские гномы могущественные маги, искусные в работе с металлом. Они делают оружие для богов. Их часто изображают как воплощение жадности — они жаждут власти, женщин, а больше всего золота.

— Эй! — Дагфинн поднял руку. — Большинство экспертов считают, что это более позднее трактование. Мифы о гномах, вероятно, берут свое начало в духах природы…

— Гномы, как у Толкиена? — переспросил Кэрран.

Хотелось бы.

— Однажды четыре брата-гнома, сыновья Ивалди, создали волшебные дары для богов. Два других брата-гнома, Брокк и Эйти, позавидовали всем похвалам и поспорили с плутом Локи, что смогут сделать подарки лучше. Он поспорил на свою голову. Гномы выиграли, а затем захотели убить Локи. Боги не позволили им этого сделать, и Брокк зашил губы Локи проволокой. Это не веселые, пьющие пиво и отправляющиеся на поиски приключений гномы.

— Тот, которого я встретил, был хорошим парнем, — заметил Дагфинн.

— Ты думаешь, это тот самый Ивар, который сделал твой топор? спросил Кэрран.

Дагфинн кивнул.

— Мне было лет пятнадцать-четырнадцать. Тогда я был диким, не то, что сейчас.

Мы с Кэрраном мельком переглянулись.

— Мой дядя Дидрик, викинг, как-то взял меня с собой в горы. Там мы встретили того самого кузнеца, и дядя, переговорив с ним, оставил меня там на лето. Сначала все шло не очень хорошо, но, в конце концов, мы с Иваром поладили. Мне там понравилось. Когда Дидрик приехал за мной, Ивар сделал мне этот топор и нанес на него руны. Правая рука, — он хлопнул себя по правому бицепсу, — управляет топором. Левая рука — моя клятва. Я никогда не должен убивать беззащитного человека или применять к нему силу, иначе топор обратится против меня.

— Я слышал, ты вломился в монастырь в поисках азиатских дам, — заметил Кэрран.

— Азиатский эль, — возразил Дагфинн. — Я не хотел никого насиловать. Я искал пиво. Никто из них не хотел со мной разговаривать, поэтому я все пытался схватить их, чтобы они остановились, и спросить, где достать пиво. В тот вечер я немного перебрал.

Меня осенило.

— Дагфинн, они буддисты. Они не варят пиво. Тебе нужны были братья Августины в двух милях к югу. Ты пошел не в тот монастырь, тупица.

— Расскажи мне то, чего я еще не знаю, — прорычал Дагфинн. — В любом случае, могу я взглянуть на этот ошейник?