Все обнимались и желали друг другу счастливого Нового года, повсюду раздавался звон бокалов. Однако для Митча в этот миг существовал только Эверетт. А потом он кое-что вспомнил.

— Моя сумка?

— Да? — ответил Эв, слизывая шампанское с нижней губы.

Митч наклонился к его уху и прошептал всего два слова…

— Пекановый. Пирог.

Отпрянув, Эверетт уставился на него. Затем схватил за руку и потянул за собой.

— Ну, мы отлично провели время, но Митч должен показать мне фотографии.

Митч посмеивался, пока Эв оттаскивал его от стола.

— Что? — удивилась Джин, однако Эверетт и не думал останавливаться, бросив через плечо:

— Ох уж эта дурацкая дверь…

Все взрослые Ремингтоны разразились смехом.

Митч расхохотался, позволив Эверетту утащить себя.

— Так фото или дверь?

— Время десерта, — прорычал Эверетт, вталкивая того в гостевые апартаменты.

Митч застонал, оказавшись прижатым спиной к острову, а Эв накрыл его губы неистовым поцелуем. Когда они прервались, Митч хрипло проговорил:

— Ты ведь понимаешь, что несешь бессмыслицу?

Вздернув бровь, Эверетт просунул руку между ними, накрывая широкой ладонью возбужденный член Митча.

— Пришло время начинить птичку.

Митч издал нетерпеливый стон, растворяясь в ощущениях, желая Эверетта так сильно, как никогда прежде.

— Тогда приступай.

— Я всегда выполняю свои обещания, — напомнил Эв, шепча Митчу на ухо еще несколько восхитительных и умопомрачительных обещаний.

И сдержал их все до единого.