— Ты действительно драматизируешь.

— Серьезно? — Адам жует, жует и глотает. — Как давно ты знаешь эту женщину?

— Я... — Давайте посмотрим, как мне это сформулировать? — Я ее не знаю. Мы общались через приложение для знакомств.

Адам делает паузу, прежде чем покачать головой.

— Чувак, ты сумасшедший.

— О, верно, ты ненавидишь приложения для знакомств и знакомства, если на то пошло — тебе просто повезло найти любовь всей своей жизни на работе, прямо у себя под носом.

Он усмехается.

— Это правда, но я не знал, что она была прямо у меня под носом, помнишь? Мы встретились, потому что у нее были технические проблемы, и мы случайно начали общаться в системе офисных сообщений.

— И система обмена сообщениями так сильно отличается от приложения для знакомств?

Парень пожимает плечами.

— Отдел кадров уже отсеял психов для меня.

Он меня поймал.

— А ты не забыл об инциденте с лифтом?

Адам закатывает глаза.

— Кто мог забыть об этом? Никто не хочет оказаться запертым в лифте на корпоративной рождественской вечеринке, особенно я. Особенно без еды.

Может быть.

— Но если бы ты не застрял, ты бы не понял, что Мэг была любовью всей твоей жизни.

Это утверждение ему нравится.

— Верно. Так что само собой разумеется, что, может быть — просто может быть — в «МакГиннисе» есть кто-то, кто идеально тебе подходит, просто ты ее еще не встретил.

Верно, но для него это не то же самое, что для меня. Я владею компанией и управляю ею, а ты не гадишь там, где ешь, и не ныряешь в пруд компании. Это ставит всех в компрометирующее положение, и я бы никогда не злоупотребил своим влиянием, заставляя женщину чувствовать себя обязанной встречаться со мной.

Нет.

Не собираюсь этого делать.

Политики о служебных отношениях не существует, но правила, очевидно, не очень строго соблюдаются. Моя задача — быть выше обычных стандартов надлежащего поведения и подавать пример.

— Честно говоря, чувак, так просто проще. Во-первых, я избегаю золотоискательниц, которые видят только знаки доллара. И не хочу встречаться с кем-то на благотворительном вечере или что-то в этом роде — все они знают, кто я, еще до того, как нас познакомят. Золотоискательницы похожи на пираний.

На самом деле даже хуже.

— А что во-вторых? — Он отпивает немного своего пива.

— Во-вторых, даже если это дочь кого-то богатого, или племянница или внучка, то это совсем другая история. Это еще хуже. Потому что они хотят встречаться со мной только для того, чтобы поддерживать свой образ жизни, а не потому, что у них есть какой-то романтический интерес ко мне.

Он кивает, потому что понимает.

— Есть еще что-то третье?

Да.

— И если я встречаю кого-то в других условиях, они видят признаки: часы за тридцать тысяч долларов, дорогая машина, шелковый галстук. Вся эта аура. — Я тоже кладу чипс в рот. — Мне это не нужно.

— Эм. Сегодня твоя аура больше похож на пердеж, чувак — ты выглядишь, как бездомный.

Это большая натяжка.

— Ничего подобного. Мама купила мне эту куртку. — Я нащупываю молнию на куртке фирмы «Патагония» (прим. Patagonia — один из известнейших в мире брендов, специализирующихся на производстве спортивной экипировки и повседневной одежды), расстегиваю ее и снимаю.

— Твоя мама купила тебе эту куртку? — Адам снова закатывает глаза. — Ух ты, если кому и нужна девушка, так это тебе, — говорит он смеясь. — Твоя мама. Она и носки с нижним бельем тебе покупает?

Я хмурюсь, потому что да, иногда она так делает, и кого это волнует? Ей безумно скучно, и мой отец сводит ее с ума теперь, когда не работает по семьдесят часов в неделю.

Его последней идеей было купить фургон и объехать на нем все Соединенные Штаты, но она быстро отказалась от этой идеи.

— Итак, хорошо, где ты встретил эту цыпочку?

— В приложении для знакомств под названием LoveSwept. Это что-то вроде приложения для создания отношений.

— Я, кажется, слышал об этом. Моя двоюродная сестра только что обручилась с парнем, которого встретила на Sparks, то же самое, только я почти уверен, что парни могут отправлять фото. Ну, знаешь, как фотки членов.

— Я понял, что ты имел в виду.

Я бы никогда этого не сделал. Мысль о какой-то незнакомой женщине, разглядывающей на экране мои причиндалы? Нет, спасибо. Кроме того, мужчины, которые думают, что их члены фотогеничны, сошли с ума от бреда.

— В любом случае — канун Нового года, да?

Официант выбирает этот момент, чтобы принести нашу еду, ставит ее перед нами, прежде чем спросить, нужно ли нам что-нибудь еще, и уходит.

— Ага. — Я макаю один из кусочков жареных маринованных огурцов в заправку, дую, прежде чем положить его в рот и обжечь вкусовые рецепторы. ДЕРЬМО, ЭТО ГОРЯЧО. — Вот только она не знает моего настоящего имени, что не так уж и важно, верно? Но может быть странно поначалу сказать: «Эй, меня зовут Харрисон, ха-ха».

Это очень интересует моего друга.

— Как ты ей представился?

Я пожимаю плечами.

— Стив.

— Хм, — выдыхает он. — Не виню тебя. Слишком легко отследить людей в Интернете и все такое. Ты хочешь убедиться, что она нормальная, прежде чем расскажешь ей все подробности. Я понял.

— Вот именно. Поиск Харрисона МакГинниса явно не приведет к появлению множества других мужчин. Я легкая добыча.

— Ты гений. — Адам кусает свою еду, но, поскольку у нас нет всего времени в мире, чтобы сидеть здесь и болтать без умолку, он включается, даже с набитым ртом. Что отвратительно, но неважно. — Может быть, мы с Мэг присоединимся к вам. Где твое свидание?

— Черт возьми, не скажу.

— Почему? — Он притворяется оскорбленным.

— Потому, что мне не нужна аудитория, когда выставляю себя на посмешище.

— Просто не надевай этот наряд сегодня вечером, или она подумает, что ты провел весь день, разъезжая по кварталу в своем Лузермобиле.

Лузермобиле?

Он идиот.

Адам проверяет свой телефон, морщится, кладет его, затем вытирает рот. Выпивает половину пива из своего стакана, прежде чем объявить:

— Мы должны идти.

Я тоже быстро отхлебываю пиво, но встаю и тянусь за курткой, натягивая ее. Залезаю в карман за бумажником и бросаю стодолларовую купюру.

Хватаю свою сосиску, потому что ни за что не оставлю ее.

— Что происходит? Почему мы не можем остаться и закончить?

— Мануэль Гомес получил удар, и им пришлось уносить его с поля на носилках.

— Черт!

Мануэль — один из клиентов Адама, выступающий за «Нэшвилл Маунтинерз», и который вел переговоры о подписании более выгодного контракта командой, трижды выигравшей Суперкубок.

— Это была его мама. Они хотят меня видеть. — Он хватает свой хот-дог и выскальзывает из кресла. — Я весь день отвечал на звонки, как журналистов, так и спонсоров, и все они просили сообщить последние новости. Стервятники. Черт возьми, откуда мне знать, как долго он еще будет отсутствовать. Дайте врачам возможность сначала сделать свою работу.

Мы останавливаем такси, которых здесь много, и едим свои хот-доги по дороге, облизывая пальцы, когда возвращаемся в офис. Судя по блеску в зеркале заднего вида, я бы сказал, что водитель не в восторге от того, что проносят еду в его машину, но серьезно, мой обед ни в коем случае не пахнет хуже, чем в салоне этой штуки. Или, может быть, это запах моего пота после пробежки. В любом случае, он получит большие чаевые и переживет это.

Когда мы возвращаемся наверх, Адам идет своей дорогой, а я начинаю идти своей, но не раньше, чем я говорю ему:

— Если я могу что-нибудь сделать, чувак, дай мне знать.

— Так и сделаю. Удачи тебе сегодня вечером.

Мы стукаемся кулаками, и я иду в ванную, чтобы вымыть руки после поездки в такси, замечая по дороге, что в офисе очень тихо.

Странно.

Я просто предположил, что будет работать больше людей, учитывая, что наши клиенты редко получают перерыв. Независимо от времени года, они слишком заняты, развлекая массы своими физическими способностями, чтобы сегодня иметь свободное время. Полагаю, что в первую очередь, это касается только наших футбольных клиентов.

И все же.

Мы представляем значительную часть активных спортсменов, выступающих сегодня на поле, и хороший процент пенсионеров, у которых есть контракты на рекламу, телевидение и фильмы.

Может быть, мне стоит спуститься вниз, чтобы быстро проверить состояние бухгалтерии — еще достаточно рано, чтобы у них было время достичь своей цели, но конец недели и конец квартала. Просто нужно убедиться, что они не прогибаются под давлением. Черт возьми, мне больше нечего делать, кроме как проверять их. Мой список дел на сегодня довольно короткий.

Стрижка.

Бритье.

Душ.

Свидание.

Ага, уйма времени, чтобы все сделать.

Я разберусь с этим.

Я... делаю глубокий вдох и понимаю…

От меня воняет.

Нюхаю собственные подмышки — не очень приятное занятие, особенно на публике, но это действие, которое я не могу остановить. Не после того, как уловил собственный запах.

Пот и жареная еда.

Фу.

Я смотрю на свое отражение в золотых панелях внутренней части лифта, застонав при виде щетины, рваных джинсов, поношенных кроссовок и бейсболки с рваными краями.

Адам был прав. Прямо сейчас мне не хватает картонной таблички.

Я вдруг жалею, что оставил куртку на стуле в своем кабинете. Конечно, было бы полезно прикрыть поношенную концертную футболку 90-х годов.

А также я мог бы использовать рукав своей куртки, чтобы оттереть жир с внутренней стороны дверей, когда они открываются. Делаю пометку, чтобы команда Скитера провела уборку четырех этажей, которые мы занимаем, поскольку команда уборщиков, по-видимому, этого не сделала.

Не то, чтобы я вообще видел его в последнее время. Я упомяну об этом, когда увижу его снова после того, как он вернется из отпуска.

Выхожу из лифта и оглядываюсь, когда он скрипит, двери медленно закрываются, затем снова открываются, застревают.

Хмм.

Странно.

Раньше такого не было. Может быть, двери нужно смазать, а не просто почистить. Конечно, ремонтники не специалисты по лифтам, но если есть что-то, что они могут исправить, прежде чем мы вызовем третью сторону, то было бы не плохо.