Я: Так ты одинок?

Я оживляюсь, а затем съеживаюсь, задав такой личный вопрос. Кажусь такой любопытной. И в отчаянии.

Я: Извини, мне не следовало спрашивать об этом. Ты не обязан отвечать.

Наставник259: Нет, все в порядке. Да, я не женат. И да, я ненавижу ходить на вечеринки один. Нет, я не знакомлюсь в Интернете.

Я: Ты как будто читаешь мои мысли. Ты никогда не знакомился в Интернете? Почему? Это так весело!

Наставник259: Долгая история. Кроме того, я упоминал, что эти разговоры в МОС выборочно проверяются ИТ-отделом? Мы, наверное, уже наговорили слишком много личного дерьма, нарушили около трех правил, и я только что использовал ненормативную лексику во второй раз за десять минут.

Я: Черт, черт, черт. Теперь мы оба в беде, когда полиция МОС придет, чтобы выследить нас.

Наставник259: Ты бы пошла в тюрьму МОС ради меня?

Я: Мы своих не бросаем. Ты когда-нибудь видел фильм «Санта-Клаус»? Эльфы вызволяют его из тюрьмы с помощью мишуры и реактивных ранцев? Я бы так и сделала. У меня есть кое-что в запасе.

Наставник259: СРАНЬ ГОСПОДНЯ, У ТЕБЯ ЕСТЬ РЕАКТИВНЫЕ РАНЦЫ?

Я: Нет, у меня есть МИШУРА.

Наставник259: О. Это не так захватывающе.

Я: ЛОЛ. Возможно.

О боже, это уже похоже на флирт! Я быстро набираю: «думаю, мне следует позволить тебе вернуться к работе...» и нажимаю «Отправить».

Хотя на самом деле я не хочу заканчивать переписку. Хочу продолжать болтать. Кем бы ни был этот Наставник259... он звучит забавно. Я представляю его каким-то чудаковытым умником. Наверное, в очках, как парень моей подруги Дафны, Декстер.

Держу пари, Наставник259 симпатичный. Блин, меня уже наполовину привлекает его онлайн-личность.

Я бросаю взгляд на офис, где Адам сидит за своим компьютером, опустив голову, в уголках его рта играет легкая улыбка. Он берет свою кофейную кружку — простую белую с надписью спереди, которую я отсюда не могу прочитать, и делает большой глоток. Облизывает губы и ставит её на стол.

Откидывается на спинку кресла, сцепляет руки за шеей и смотрит на монитор. Я вижу, как он думает даже отсюда, сосредоточенно нахмурив брови. Проходит мгновение, затем другое.

Мужчина отпускает руки, потягивается, затем снова принимается печатать, а я смотрю, щеки горят, и что-то странное трепещет у меня в груди. Мое сердце бешено колотится, мелодия «Все, что я хочу на Рождество — это ты» (прим. песня Mariah Carey — All I Want For Christmas Is You) играет на заднем плане в моей кабинке через динамики на моем мониторе, когда мой МОС пилингует с новым сообщением.

Наставник259: Это совершенно неэтично и противоречит политике, но…

Мое сердцебиение ускоряется, если это вообще возможно.

Наставник259: Знаешь что? Не бери в голову. Мне не следовало спрашивать.

Мои плечи опускаются.

Я поднимаю голову, бросая взгляд в сторону кабинета Адама, и глаза расширяются, когда наши взгляды встречаются. Смутившись, я резко поворачиваю голову к экрану компьютера. Прежде чем успеваю подумать дважды, печатаю ответ «Наставнику259».

Я: Тебе определенно стоит попробовать все эти онлайн-знакомства. У тебя потрясающая онлайн-личность.

Наставник259: Ты думаешь?

Я: О да. Я, конечно, не знаю тебя лично, но могу сказать, что ты довольно хорош.

«Это не сайт знакомств, Мэг!», — напоминаю я себе, чтобы не выглядеть слишком непрофессионально.

Я: Ты идешь сегодня на корпоративную вечеринку?

Наставник259: Да. Ты?

Я: Да.

Ладно, и что теперь?

Наставник259: Сумасшедшая мысль...

Я: Ты полностью завладел моим вниманием.

Чрезмерно изобретательная часть меня почти слышит, как Наставник259 неловко прочищает горло. Оттягивая воротник рубашки, ослабляя галстук. Как Адам делает прямо сейчас. Это красный галстук, и он дергает его за узел, расстегивая первую пуговицу своей накрахмаленной светло-голубой рубашки.

Он щелкает пальцами над клавиатурой, затем откидывается на спинку кресла.

Наставник259: Встретимся сегодня вечером у рождественской елки, которая всегда стоит у стойки регистрации в вестибюле? Они каждый год украшают её голубыми шарами, а наверху белая звезда, которая никогда не загорается. Ты не сможешь пропустить ее.

Вот в чем дело с вестибюлем в этом здании. Он массивный, полностью окружен стеклом, с потолками высотой двадцать четыре фута, балками, устремляющимися ввысь, и огромными, взрослыми деревьями в горшках. Массивная хрустальная люстра поблескивает над головой.

Определенно огромный холл и достаточно величественный, чтобы устроить корпоративную праздничную вечеринку.

Я: Хорошо. Да!!! 8:30?

Я пытаюсь сдержать свой энтузиазм, но просто не могу удержаться, чтобы не добавить эти три восклицательных знака.

Наставник259: Отлично. Тогда увидимся.

Мне не терпится напечатать: «это свидание!», но останавливаю себя и вместо этого пишу: «С нетерпением жду встречи с человеком, который помог мне решить несколько головоломок».

И внутренне съеживаюсь. Мне нужно было написать Табите об этом. Она бы знала, что ответить, и, черт возьми, она бы точно не использовала слово «головоломка».

Наставник259: Дай мне знать, если возникнут еще проблемы с контрактом.

Я: Звучит неплохо.

Я выхожу из системы и возвращаюсь к работе. Понятия не имею, кто такой Наставник259, но он звучит мило. Забавно. Я с нетерпением жду возможности завести настоящего офисного друга и отчаянно стараюсь не думать об этом как о свидании вслепую.

Но с треском проваливаюсь.

Шейла снова появляется над перегородкой моей кабинки.

— Ты купила настоящий наряд на сегодняшний вечер или просто еще один уродливый свитер?

Я вздыхаю, поворачиваясь в кресле лицом к ней. Женщина стоит, скрестив руки на верхней части перегородки, с дымящейся горячей кружкой чего-то в руках. Пар поднимается вверх, и она дует на него с мечтательным выражением на лице. Несомненно, мечтает обо всех мужчинах, с которыми будет заигрывать на сегодняшней вечеринке.

— Нет. Я действительно ходила по магазинам и купила великолепное платье, — не могу удержаться от излияния я. Совсем чуть-чуть. — Наверное, заплатила слишком много денег, но мне оно нравится. — Затем добавляю: — Думаю, ты действительно будешь гордиться мной.

— Ура! — Шейла хлопает в ладоши, чуть не роняя свою кружку. Она коричневая и обычная, и совсем не рождественская, так что не велика потеря, если бы уронила. — Ты позволишь Деборе сделать тебе прическу и макияж? Я поспорила с ней на пять баксов, что ты поступишь умно и отправишься за покупками, но она мне не поверила. Так что она проиграла.

Я приподнимаю бровь.

— Шейла. У тебя серьезные проблемы с азартными играми, ты ведь знаешь об этом, верно?

— Только когда дело доходит до твоего плохого вкуса в одежде. — Она делает еще несколько глотков кофе, и я подозреваю, что в нем может быть что-то еще, помимо кофе. Что-то крепкое. Очень крепкое. — И ты уже выиграла мне плату за машину в следующем месяце, так что я не собираюсь прекращать ставить на свою самую выигрышную лошадь.

А я значит ее лошадь в этом сценарии? Потрясающе.

Я опускаю голову на стол и стону. Почему? Почему из всех людей в этом офисе я должна соседствовать с этим человеком? Почему не с Кэролайн, чья кабинка в четырех шагах отсюда? Она приносит своим соседям печенье, а над ее шкафчиками висит гирлянда праздничных разноцветных огней. Или еще лучше, Марк, тихий компьютерный ботаник через узкий проход от меня. Может, он и немногословен, но вежлив и держится особняком. И я замечаю, что у него голова Санта-Клауса на стопке руководств по спортивному менеджменту, так что он не может быть таким уж плохим…

— Помни, — говорит Шейла авторитетным голосом. — Несколько девчонок, встречаются в половине шестого, чтобы прихорошиться. Мы слышали, что Норман Хейворд будет здесь в этом году, и я хочу, чтобы Дебора замазала контуры моих морщин. — Мистер Хейворд является вице-президентом нашей компании и недавно развелся с третьей миссис Хейворд. Похоже, Шейла собирается стать четвертой. — Встретимся в женском туалете. Я тайком прихватила немного бурбона в сумочке, так что мы начнем вечеринку немного пораньше.

Туалетная комната? Бурбон? Точно пас.

— Спасибо за приглашение. Подумаю об этом. — Я вежливо улыбаюсь ей и убираю несколько выбившихся прядей волос со своих губ. Они прилипают к мятной гигиенической помаде, которую я только что нанесла.

— В пять тридцать, — снова говорит Шейла, кивая. — Мы тебя хорошенько принарядим.

О, держу пари, что так и будет.

Черт возьми, кем бы ни была МакГиннис983, она забавная. И заставляет меня смеяться каждый чертов раз, когда мы болтаем, и, хотя в моем животе образуется небольшой узел вины из-за нарушения соглашения о конфиденциальности компании — и еще четырех правил — я не жалею, что узнаю, кто она такая.

Даже если она тролль с восьмого этажа, которая всегда присылает мне служебные записки, когда я беру слишком много блокнотов для стенографии из кладовки. Тогда, по крайней мере, у меня будет лицо, соответствующее имени. Или, в данном случае, имени аккаунта.

Хорошо. Я втайне надеюсь, что кто бы ни была эта незнакомка, она не офисная ведьма.

И надеюсь, что она также сексуальна, как и умна.

Я все еще думаю о МакГиннис983, когда бросаю взгляд сквозь прозрачную стену, из которых состоит мой кабинет, на маленький письменный стол Мэг.

Ее открытый вход в кабинку обращен ко мне, так что я могу заглянуть внутрь без каких-либо усилий или препятствий. Могу свободно изучать ее профиль и длинные каштановые волосы, ниспадающие шелковистыми волнами. Ее свитер красный, и, хотя не вижу спереди, я бы поспорил на деньги, что на нем один из тех уродливых рождественских рисунков.

Говоря о ставках, общеизвестно, что более чем несколько человек сделали Мэг главной мишенью офисного пула ставок, еще одна вещь, которая не одобряется персоналом здесь. Учитывая, что наша профессия — профессиональные спортсмены, а ставки на спорт запрещены законом, тот факт, что наши сотрудники делают ставки в офисе, вызывает тревогу.