Глава 19

Лилит

Я позвонила своей лучшей подруге Эмили впервые с тех пор, как познакомилась с Лиамом. Я была рада, что междугородние звонки больше не были препятствием, потому что в противном случае звонок в Париж стоил бы целое состояние.

Я сидела в оконном уголке квартиры Лиама, а подо мной раскинулся Нью-Йорк. Прижавшись лбом к стеклу, я почувствовала, что парю над всем этим. Лиам был на работе, а у меня был выходной, потому что на днях Уильям купил один из этих реактивных ранцев с водяным двигателем и не мог перестать играть с ним даже, чтобы прийти на работу.

Эмили сняла трубку после нескольких гудков.

— Лилит! — сказала она. — Меня убивает то, что я не звоню тебе, но я знаю, что лучше не приставать к тебе. Вроде, как кошка садится к тебе на колени, только если ты ее игнорируешь, но если ты ее позовешь, она тебя проигнорирует.

Я улыбнулась. В последнее время я стала делать это чаще и не знала, как к этому относиться.

— Мне нравится, когда ты сравниваешь меня с кошками.

— Я знаю, — сказала она, и я услышала улыбку в ее голосе. — О, у меня хорошие новости. Одна из моих скульптур будет выставлена в Лувре. Это временно, они иногда выставляют подобные работы, когда у них есть место в студенческой галерее на выходные.

— А у скульптуры есть пенис?

Она рассмеялась.

— Гм, ну... Это больше похоже на небольшой стручок на облаке? Это трудно объяснить, но я пришлю тебе фотографии, когда все будет готово.

— Тебе позволено делать что-то классное? Я думала, что современное искусство просто проливает краску на случайные объекты, которые традиционно не используются в качестве холстов. Ну, это или графическое изображения пенисов и влагалищ на вещах, потому что это глупо.

Эмили ничего не говорила несколько секунд.

— Эй... Ты как-то странно говоришь...

— Что? Нет. Наверное, это просто твой дерьмовый телефон.

— Нет. У тебя счастливый голос. Что там происходит? Ты видела, как кто-то недавно умер?

— Это из-за парня, — медленно произнесла я. — Думаю, это можно назвать отношениями.

Еще одна пауза.

— Лилит!!! — завизжала она.

Я оторвала ухо от телефона и вздрогнула от внезапного взрыва звука.

— Не надо становиться такой странной. Ладно?

— Ладно. Хорошо. — Эмили медленно выдохнула, как будто пыталась успокоиться. — Как долго?

— Месяц, — сказала я. — Я живу у него уже недели три. Рузвельт тоже здесь.

— Как его зовут?

— Лиам.

— Подожди, ты переехала к нему через неделю? Это кажется быстрым. Он ведь не какой-нибудь чудак, верно?

— Это только временно. Переезд я имею в виду, моя квартира сейчас практически пуста, и я не была там больше недели… но я никогда не обещала ему, что останусь надолго.

— Хорошо, значит, ты переехала через неделю. Временно. Ты, очевидно, очень сильно влюбилась в него, но ты также пытаешься удержаться от такого большого поступка, потому что…

— Я не удерживаюсь от большого поступка. Я просто, не знаю… жду? Я никогда не делала этого раньше. Отношения в средней школе были проще, потому что переезд не был вариантом. Ты просто сидела рядом с парнем в автобусе и ела с ним ланч. Дело сделано. Теперь я должна понять, что все это значит?

Эмили рассмеялась.

— Хорошо. Смотри. Очевидно, я тоже не эксперт, но если ты переехала, то это довольно серьезно. Это естественная прогрессия. Бойфренд, переезд, помолвка, брак, дети. Ты можешь перемешать порядок, если хочешь, но это своего рода основная формула.

— По твоей формуле, я должна ожидать обручальное кольцо со дня на день.

— Почему эта мысль не ужасает тебя так, как Лилит, которую я знаю и люблю?

— Он не собирается делать мне предложение. Кроме того, все это очень сложно. У него есть злая сводная сестра, и у нас есть план мести, который все еще раскручивается. Так что все, вроде как, отложено до тех пор, пока мы не выясним, достаточно ли мы саботировали ее жизнь, чтобы перестать беспокоиться о том, что она собирается преследовать нас.

Еще одна пауза.

— Теперь в этом есть немного больше смысла. Чтобы парень заинтересовал тебя, это должно быть связано с какими-то странными, запутанными делами вроде этого. Я вполне могу себе представить, как ты замышляешь разрушить жизнь какой-то бедной женщины.

— Да, как скажешь. — Я снова улыбнулась, в основном потому, что думала о том, как весело мне было тайком с Лиамом следить за Флорианом и Селией. Уильям оставил нам свое шпионское снаряжение, и слежка стала одним из наших вечерних развлечений. Конечно, наша версия слежки была больше похожа на парковку в машине, куда, как мы думали, они поедут, отвлекаясь на разговор в течение часа, а затем называя это «вечером дуракаваляния» с дешевой едой на вынос и просмотром фильма в его квартире.

Мы видели эту пару всего раз или два, когда вместе шли в магазин. Учитывая, что мы провели вместе несколько часов под предлогом слежки за ними, было совершенно ясно, каковы были наши настоящие мотивы.

— Итак, какие планы на Рождество? Мы с Райаном подумывали вернуться домой на каникулы. Просто чтобы увидеть всех. Мы вечность не виделись.

— Если тринадцать месяцев — это вечность, то да.

— Иногда ты бываешь такой буквальной.

— Итак, отвечая на твой вопрос, планов нет. Я еще толком не поняла, что мы будем делать на Рождество. Я также не знаю, что подарить Лиаму. У меня такое чувство, что он, вероятно, купил все, что когда-либо хотел, поэтому мне нужно стать сентиментальной, чтобы купить ему что-то действительное особенное.

— У меня есть идея…

***

Мы с Лиамом сидели в переполненном кафе.

— Прайс сказал, что Флориан больше не общается с ним. Игнорирует его сообщения и все такое. Флориан также не ныряет в наши финансы почти так же усердно, как в самом начале.

— Как ты думаешь, что это значит? Могла ли Селия вытянуть из него правду?

— Вполне возможно. Или, может быть, она ему действительно нравится? — Лиам нахмурился от этой мысли, а затем покачал головой, как будто только что сказал что-то безумное. — Но в этом нет никакого смысла. Тут должно быть что-то другое.

— Прайс говорил, что Флориан своего рода социопат. Я бы сказала, что твоя сестра тоже.

— Сводная сестра. И да, но я просто не могу себе этого представить. И даже если они действительно поладили, я уверен, что все очень быстро плохо обернется, когда она узнает, что он на самом деле не миллиардер. Парень зарабатывает приличные деньги, но я сомневаюсь, что больше, чем Уолтер. Она все равно бросит его, как только узнает правду.

— Да. Я почти чувствую себя плохо. Что, если он действительно влюбился в нее, и мы просто подставляем их обоих для разбитого сердца? Я рада разрушить жизнь Селии, но этот Флориан просто сделал нам одолжение.

— Моя Лилит жалеет кого-то? — он потянулся через стол и положил руки мне на лоб. — Ты хорошо себя чувствуешь, детка?

Я прикусила губу. Он начал использовать ласковые прозвища неделю или две назад, и хотя раньше я считала, что прозвища придумали для животных и они отвратительные и грубые, сейчас я передумала. Услышав их от Лиама, мой желудок трепетал, а лицо вспыхивало, даже если он назвал меня чем-то глупым, вроде «цыпленочка» или «сладкие щечки». Он любил чередовать их, но его стандартом, казалось, было «детка», которое указывало на своего рода привязанность, которую я не могла получить от него полностью. — Вообще-то я чувствую себя прекрасно.

— Наверное это потому, что теперь ты ешь как нормальный человек, — сказал он, не понимая, что я имею в виду. — Я знал, что как только мы возьмем твой баланс микроэлементов под контроль, ты почувствуешь себя на миллион баксов. Честно говоря, я удивлен, что ты могла ходить и говорить с таким небольшим количеством белка, которое ты употребляла. Это было чудо науки.

— Продолжай говорить о микроэлементах, и я спонтанно умру от скуки, — сказала я.

Он ухмыльнулся.

— Прекрасно. Пока ты продолжаешь есть то, что я готовлю для нас, я счастлив, даже если ты не позволяешь мне говорить об этом.

Я кивнула. Лиам оказался отличным поваром. Он был потрясен, узнав, что моя диета состояла из постоянного чередования лапши Рамен, макарон с сыром и пиццы. Как он выразился, мне не хватало трети необходимых моему организму питательных веществ. Очевидно, я должна была есть белок, а не только жиры и углеводы. Кто знал? Я не собиралась признаваться ему в этом, но я чувствовала себя очень хорошо с тех пор, как он начал готовить для меня. Было немного сложнее все время казаться капризной и саркастичной, но это также могло быть эффектом нового бойфренда. Он даже был достаточно внимателен, чтобы просто добавить белок в те продукты, которые мне уже нравились.

Теперь в моем Рамене была говядина, в макаронах с сыром — бекон, а пицца была не просто с сыром. Он также медленно знакомил меня с некоторыми продуктами, которые он называл «взрослой» пищей, которую я находила слегка оскорбительной. С другой стороны, я признавала, что моя диета в значительной степени состояла из продуктов, которые я привыкла покупать по дешевке в мои студенческие годы. К счастью для него, его «взрослая еда» на самом деле была довольно вкусной, так что я сильно не жаловалась, пока он не становился придурком правильного питания и не пытался научить меня этой науке.

— Могу я кое в чем признаться? — спросила я.

— Да, но я тоже должен кое в чем признаться.

— Давай скажем это одновременно.

— Хорошо, на счет три, — согласился он. — Раз, два, три…

— Я больше не хочу мстить Селии, — сказала я.

— Я влюбляюсь в тебя, — сказал он.

Мы встретились взглядами, и гул разговоров в кафе, казалось, притупился в моих ушах. «Я влюбляюсь в тебя».

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но не смогла подобрать нужных слов, поэтому просто оторвала кусочки салфетки и протерла ими кольцо, оставленное кофейной чашкой на столе.

— Итак, — сказала я наконец. — Мне кажется, что мой план был немного менее новаторским, и я чувствую себя немного виноватой за это.