Он несет меня к стене. Прижимает меня к ней и входит в меня.

Я откидываюсь назад и наслаждаюсь тем, как его огромный член толкается в меня снова и снова. Одной рукой он играет с моим соском, другой крепко держит меня за талию.

— Я кончаю, — предупреждаю его, прижимаясь к стене, и страсть накрывает меня с головой.

— Кончи для меня, детка, — говорит Эшер, его член полностью заполняет меня и становится еще больше и тверже. — Кончи на мой член.

— Да, босс, — стону я, возвращаясь в его сильные объятья и позволяя себе расслабиться и капитулировать. — Да, муж.

Эшер

Я снова поднимаю мою невесту и кладу ее на стол. Затем переворачиваю ее. На ней все еще рубиново-красные туфли, в которых она вышла за меня замуж. Я люблю то, что это единственная вещь, что еще осталась на ней.

На ней были красные трусики, но теперь они в кармане моего смокинга. Конечно, она вышла за меня в тех же трусиках, что были на ней в самом начале, когда я впервые сделал ставку и верно угадал цвет. Но сегодня они находились на ней не долго, потому что я снял их с нее одновременно с ее подвязкой.

Вот я повеселился, дразня Мэдисон под ее платьем, когда проникнул пальцем в ее лоно и даже немного полизал ее клитор, а гости уже начали спрашивать, все ли со мной в порядке там внизу, и говорить, что мы должны оставить что-то на медовый месяц. Как будто это возможно.

Теперь я сжимаю ее задницу и смотрю на эти прекрасные формы и изгибы, затем на свой член, весь липкий от ее соков.

— Я вижу, что ты все еще течешь для меня.

— Ты заставил меня кончить так сильно, — признается она, оборачиваясь на меня.

— Я хочу взять твою задницу, — говорю ей, хватаясь за ее голову и поворачивая ее назад.

— Да, босс.

Она все еще такая умоляющая и позволяющая мне все. Мне нравится это. Я люблю ее.

— Я люблю тебя, — повторяю я и достаю смазку из ящика моего стола, которую держу там именно для таких случаев.

— Я тоже тебя люблю, — отвечает она, когда толкаюсь в ее задницу и нежно прикусываю ее за шею.

— Эй, — хнычет она, но то, что я сделал, больше похоже на любовный укус.

И моя жена уже привыкла к моему члену в своей заднице. Вскоре она немного откидывается назад и наслаждается сексом. Точно также, как когда я трахал ее у стены.

— Ты отлично принимаешь член своего босса, не правда ли? — спрашиваю я, когда толкаюсь в ее анус.

— Да, — говорит она. — Я так рада, что ты показал мне, как прекрасно это может быть.

— Я так рад, что мы поженились.

Я держу ее руки сзади и тяну ее на себя, пока врезаюсь еще глубже в нее. Мне так хорошо, что позволяю себе поддаться этой потребности в освобождении, даже несмотря на то, что хотел бы трахать жену всю ночь. Потому что знаю, что вскоре мы сделаем это снова.

— Я кончаю в твою задницу, — предупреждаю, чувствуя, как мой член становится больше и тверже.

— Делайте со мной все, что хотите, босс, — как только она сказала это, я позволяю себе кончить немного внутри нее, а затем вытаскиваю член и кончаю на ее спину и задницу.

Я растираю сперму по ее заднице с помощью члена, для верности.

— Вот так, — говорю ей. — Теперь ты помечена. Я заклеймил тебя.

— Думаю, что уже и так твоя, — заверяет она, когда я сажусь на диван и притягиваю ее к себе на колени.

— Это правда, — соглашаюсь я.

Я осматриваюсь, замечая, что дорогие полотна на стенах в моем кабинете возвращают свой привычный цвет и форму.

— Думаю, я сегодня прилично выпил, и только сейчас это начало выветриваться.

— Ну, прилично выпить — это то, что следует делать в день своей свадьбы, муженек. И жесткий секс тоже, конечно.

Она смеется и кладет голову на мою грудь. Я поглаживаю ее по волосам, размышляя.

— Ты ничего не пила сегодня, — говорю я ей. — Что случилось?

Она делает паузу.

Я был так занят, опрокидывая рюмки с Роном и поглощая пиво с моими товарищами, что даже не задумался об этом. Тем не менее заметил, что у нее в руках никогда не было напитка, и думал, что она просто занята с гостями и, когда большинство из них уйдет, сможет расслабиться. Но теперь осознаю, что не видел, чтобы она хоть раз пила за всю ночь.

— Мэделин? — спрашиваю я ее.

Я слишком напуган, чтобы задать этот вопрос. Потому что боюсь услышать ответ.

Просто скажи мне, молча умоляю я ее. Потому что если это правда, я буду чертовски счастлив, а если нет, то не хочу думать об этом.

— Ну, — говорит она, поворачивая голову ко мне, ее красивые глаза блестят в лунном свете, который просачивается через окно в моем кабинете. — На самом деле я хотела извиниться за то, что опоздала на нашу свадьбу. Но кое-что произошло.

— Что произошло?

Она тянется за свои красным клатчем. Он подходит к ее каблукам и ее красным трусикам, которые уже потеряны.

Она вынимает что-то и отдает мне с широкой счастливой улыбкой.

— Маленький «плюс» случился.

— Что?

Я смотрю на тест на беременность с розовым значком на нем.

— Этот плюс значит, что ты беременна, верно? — спрашиваю я ее, неспособный, черт побери, поверить в это.

— Да, глупыш, — говорит она, смеясь. — Это положительный тест на беременность. И это значит, что я беременна.

Я хватаю ее в объятья и кружу ее.

— Ты беременна! — кричу я. — Моим ребенком. Ты беременна!

— Я себя плохо чувствовала этим утром, — рассказывает она. — Думала, что это предсвадебный мандраж, просто он усилился настолько, что я не смогла это сдержать. Это смущает, но меня рвало в уборной, до того как я пошла по проходу.

Я уставился на нее, вовсе не думая, что ей стоит смущаться. Наоборот, думал, что это потрясающе.

— Но не волнуйся, — продолжает она, считая, что я испытываю отвращение, а не изумление. — Добрый секретарь из отдела по делам наследования и трастов одолжила мне зубную пасту, и я использовала свой палец, чтобы почистить зубы. Она пыталась убедить меня, что провела где-то ночь, но эта история не имела смысла, потому что я давно подозревала, что она пьет днем, а это только стало подтверждением.

— Кто она? — требую я, желая знать, кто, черт побери, пьет на рабочем месте в моей фирме.

Не то чтобы половина старших партнеров не делала это, ругаю я себя, насколько это лицемерно.

— Я не буду стучать на человека, который помог мне собраться до начала моей свадьбы, — настаивает она. — И она хороший секретарь, хотя ты, наверное, захочешь, чтобы кто-то вычитал документы, которыми она занимается.

Мэделин смеется.

— Что бы там ни было, — говорю ей. — Меня это не заботит. Эта драма юридической фирмы может подождать. Это ночь нашей свадьбы, и ты беременна. Ты на самом деле беременна!

Я уже начал думать, что этого никогда не случится.

— Ну, черт, — говорит она. — Не будет дайкири, которые я уже планировала выпить на нашем медовом месяце.

Конечно, я хотел, чтобы мы с Мэделин отправились в экспедицию в горы на наш медовый месяц, но она сказала мне, что хочет отдохнуть на пляже с холодным дайкири — а не пытаясь покорить мир.

Я учил ее лазить по скалам в специальном зале в городе, также как в горах Сандии. Но она сказала, что вряд ли будет готова к реальной экспедиции менее чем через шесть месяцев.

— Да, полагаю, ты не сможешь...

И понимаю, что все планы, включающие опасную природу и жесткую веревку вокруг ее талии, теперь потерпели крах.

— Да, — говорит она, пожимая плечами. — Но мы поедем туда в конце концов.

— Я гораздо больше рад ребенку. Просто не думал, что это случится. Поездки в горы могут подождать!

Внезапно мой телефон вибрирует о полученном сообщении.

— Черт. Это водитель лимузина. Говорит, что копы доставляют ему проблемы, потому что он припарковался в зоне, где парковка запрещена, даже если уже поздно и никого вокруг нет. Они дали ему пять минут или оштрафуют его.

— Все хорошо, — заверяет Мэделин. — Мы должны отправиться в отель в любом случае и насладиться нашим номером для молодоженов.

— Так и есть. Может, если бы не были ограничены во времени, мы бы остались здесь и трахались всю ночь.

— Я не против. Хотя предпочитаю отель, затем наш медовый месяц, затем возвращение домой, а затем мы вернемся на работу как мистер и миссис босс, — говорит она. — Теперь ты будешь моим боссом, моим мужем и отцом моего ребенка.

— Так и будет, — соглашаюсь я, встаю и поднимаю ее свадебное платье, удивленный его весом и то, насколько оно оказалось тяжелым. — Так почему ты не сказала мне ничего до этого момента?

— Я не хотела, чтобы ты боялся ранить меня во время секса, — говорит она со смешком, пока облачается в платье.

Я улыбаюсь, пока сам одеваюсь.

— Полагаю, теперь я немного волнуюсь по поводу того, как с тобой обращался, зная, что наш малыш живет теперь здесь.

— Или малышка, — говорит она с улыбкой.

— Или так.

Я улыбаюсь.

— Я буду счастлив в любом случае. Он или она станет отличным адвокатом в любом случае.

— Я бы не пожелала этого нашему бедному ребенку. — возражает она.

— Да, может быть, они станут художниками или умнее нас. Они избегут этих гонок и будут строить инсталляции в «Бернинг Мэн» все лето, и поймут, как извлечь из этого выгоду.

— У тебя уже большие ожидания на наше потомство, как я посмотрю, — произносит она. — И кстати, я собиралась сохранить это платье, но ты разорвал его.

— Прости, я был немного нетерпелив.

— Все в порядке, потому что никого нет, — смеется она, когда мы покидаем кабинет. — Все это напоминает мне тот день, когда ты заставил меня пройтись по офису полуобнаженной, чтобы увидеть тебя.

— Ты всегда делала все, что бы я ни захотел. И ты все еще это делаешь.

— Поэтому ты женился на мне.

— Конечно, — соглашаюсь я. — Но не только из-за этого. Также и по многим другим причинам. Твоя улыбка, твои мозги и замечательная задница, если назвать некоторые из них.

— Ты уверен, что стоит смешивать последние два? — шутит она.

Вдруг, пока смеемся, мы слышим шум, который заставляет нас обоих подпрыгнуть на месте. Старые времена, когда мы постоянно оглядывались и боялись быть пойманными, все еще не отпускают нас — как кайф от этого, так и страх. Но затем я понимаю, что мы не единственные здесь, кому нужно волноваться по этому поводу.