Глава 8

Сбросив с себя одежду, Гриффин не знал, что ему нужно больше — избавиться от прилипшей к телу грязи и копоти или завалиться спать.

Приготовить еду. Очень много. Кто-то когда-то посчитал, что пожарному требуется семь тысяч калорий в день, и Гриффин всегда считал это огромным преувеличением. Но он решил, что теперь может съесть вдвое больше. Бургеры и картошка фри. Бифштекс. Целая курица... его рот наполнился слюной от фантазии, зная о том, что реальность будет совсем, совсем другой.

Затем Гриффин посмотрел вверх и поймал выражение лица Линди, когда она смотрела на то, как он раздевался, что сразу же изменило его настроение.

Ее взгляд был прикован к его груди, животу ... везде, как будто она ничего не могла с собой поделать, но его тело было просто оболочкой так долго, что казалось шоком то, что кто-то интересовался им.

Гриффин быстро приспособился, и его голод повернулся в совершенно ином направлении, только, как и все остальное, с чем он столкнулся ранее в этот день, он не знал, что со всем этим делать. Да, он поцеловал ее, и да, все это одиночество в пустыне объединилось в один шар жара в его животе и также ниже, но он не планировал действовать.

Не тогда, когда он столкнулся со всем, с чем ему пришлось столкнуться здесь, потому что горькая правда заключалась в том, что у него не осталось ничего, совсем ничего, чтобы предложить женщине.

Даже не секс.

Поэтому Гриффин повернулся к ней спиной, скинул штаны, и остался в одних шортах. Это было лучшее шоу, которое она могла получить.

Ночь была так полна звуков - ветра, сверчков, криков чего-то таинственного, что Гриффин заколебался, гадая, есть ли здесь горные кошки или медведи, о которых стоило беспокоиться. Трудно было поверить в то, что как раз по ту сторону холма бушевал вышедший из-под контроля лесной пожар.

Но у него было леденящее, тяжелое воспоминание о прошедшем дне, чтобы доказать это, и грязь, которая покрывала его тело. Глубоко вздохнув, он шагнул в ручей. Святые угодники…

- Холодно? - ласково спросила Линди.

Только, если заледенеть.

- В самый раз. - Он потянулся за мылом, смывая грязь и воспоминания. Вода доходила только до середины бедра в самом глубоком мечте, но стыдливость уже много лет назад осталась в его переполненной комнате в колледже, а тем более в нетронутых землях, где он несколько недель находился в компании студенток. Ночь была не по сезону теплой, несмотря на ветер, проносившийся по его телу, словно длинные пальцы, напоминая ему о том, что сказала Линди ранее.

Он был жив. Очень живой.

Окунувшись в воду, чтобы ополоснуться, мужчина выпрямился и повернулся лицом к Линди, которая стояла на краю ручья, самодовольная и очень красивая. В скудном свете гостиницы, находящейся за спиной женщины, ее глаза ... смеялись? Хм. Ночь вдруг приняла другой оборот.

 - Что ты задумала, Линди Андерсон?

Пять футов три дюйма чистого беспокойства. Она покачала головой.

- Ничего.

Правда. Ничего. От нее Гриффину хотелось бежать со всех ног, и хотелось смеяться.

Страшное сочетание.

- Лучше? - она снова заговорила своим сладким голосом, и оГриффин не сомневался. В каком-то смысле его только что похитили. Но он должен был предупредить женщину, чтобы она не связывалась с мастером своего дела.

- Ты же знаешь, что у тебя есть маленькое грязное пятнышко... - пошевелив пальцами, мужчина указал на ее лицо.

- Не знаю.

- Знаешь.

Подозрительно глядя на него, Линди наклонилась, зачерпнула немного воды и потерла подбородок.

- Не здесь, - серьезно ответил он и указал на ее подбородок. - Там.

Она снова наклонилась, зачерпнула еще воды, и потерла.

Гриффин выбрался из ручья, брызгаясь при каждом шаге.

- Нет, оно все еще там. Вот ... - взяв полную ладонь воды, мужчина поднял руку и наклонил над головой Линди.

Капли стекали по ее щекам и носу, попадали в глаза, и женщина ударила его по руке.

- Спасибо.

- Не стоит благодарности. - Улыбаясь про себя, Гриффин наклонился к сумке за чистыми джинсами и рубашкой. Полотенца не было, но быть грязным было гораздо хуже, чем мокрым. Он засунул ноги в штаны. - Я полагаю, ты…, - но запнулся, потому что женщина снова посмотрела на него долгим, откровенным взглядом, разглядывая его влажное тело, и мужчина вдруг с удовольствием вспомнил, каково это - реагировать на женщину. - Линди.- Вопреки здравому смыслу, Гриффин шагнул ближе - Что происходит?

- Я... не уверена.

- Ты думаешь, что усталость делает нас обоих такими…

У Линди перехватило дыхание, и на этот раз это была не астма.

- Ну и… что?

Невыносимо притягивает? Возбуждает? Гриффин уставился на ее рот, что было справедливо только потому, что Линди смотрела на него. Но в то время как его тело было в нужном состоянии, ум Гриффина не был, и он сделал большой мысленный шаг назад. - Ничего.

Гриффин тоже сделал и настоящий шаг назад. Разочарование промелькнуло на ее лице, но она промолчала, за что он был благодарен, потому что не мог объяснить, почему, когда перед ним стояла красивая женщина, явно желавшая его, он не мог дать ей то, чего она хотела. Но он понятия не имел, как объяснить тот факт, что он не владел своими мыслями, когда дело касалось чувств. В конце концов, Гриффин не мог доверять своим эмоциям, и она тоже не должна.

Гриффин натянул свежую футболку, застегнул джинсы и, не удержавшись, улыбнулся и махнул рукой в сторону ручья.

- Твой ход.

Но она явно почувствовала его отстраненность и с легким смешком тоже попятилась.

- О, нет. Я не купаюсь с публикой. - Линди развернулась на каблуках и направилась к гостинице. - Пойдем, Ас. Я должна тебя накормить.

- То, что ты мне должна – так это стриптиз-шоу, которое ты только что видела.

Женщина споткнулась на ходу, но вовремя спохватилась. А потом продолжила идти, как будто ничего не говорила.

Но ее уши покраснели.

Линди поднялась по каменным плиткам под арку гостиницы, прекрасно осознавая то, что за ее спиной стоял молчаливый, невероятно сексуальный Гриффин. Она не могла припомнить, чтобы когда-нибудь почти голый мужчина был так близко, не будучи при этом почти голым, и ей это не нравилось.

Маленькие огоньки освещали старую каменную дорожку, и стоящие сосны слегка покачивались на ночном ветру. Земля под их ногами стала сухой и хрупкой. И так отличалась от Сан-Диего или любого другого места, где ей доводилось бывать.

Линди открыла входную дверь и хотела войти, но Гриффин остановил женщину, схватив за запястье. Она посмотрела на его руку, большую и загорелую, потом на его глаза, которые были полны жара и разочарования, что не имело смысла для человека, который отступил первым.

Затем мужчина поднял свободную руку и провел пальцем по нежной линии на ее скуле.

- Еще грязь? - спросила она, немного смущенная всеми противоречивыми вещами, которые он всколыхнул в ней.

- Никакой грязи.

Тогда какого черта он так на нее смотрит?

- Я думала, что ты проголодался.

- О, я голоден, - заверил Гриффин.

- Нет. - Женщина издала легкий смешок. - Черт возьми, нет. У тебя был шанс, Ас. - Она шлепнула его по руке. - Пошли. – Жара надвигается, черт бы его побрал - она вошла в гостиную, ее теннисные туфли скрипели по кафельному полу. Линди окинула взглядом красивый старинный каменный камин, прекрасные, но уже начинающие крошиться кирпичные арки, ведущие из комнаты в комнату, мягкие ткани из синели, покрывающие часть мебели —которую, как она знала, нужно было заменить —и почувствовала, как ее сердце вздохнуло. Но, кроме того, что она могла делать на берегу ручья с мужчиной, стоявшим сейчас позади нее, у Линди было на уме только одно - еда.

- Боже, пахнет божественно.

Линди было интересно, знает ли Гриффин о том, что его низкий, хрипловатый голос делает с женщиной, которая и так слишком много думает сегодня о сексе. Явно ничего не замечая, он с надеждой повернулся в сторону коридора, откуда доносился восхитительный запах.

«Спасибо, Роза». Как только она подумала об этом, появилась высокая, пышнотелая, темнокожая женщина, одетая в многослойную юбку и такую же яркую, цветастую блузку, плотно облегающую полную фигуру. Ее черные, как смоль, волосы, тщательно окрашиваемые каждый месяц, чтобы скрыть седину, были, как всегда, уложены на макушке. В свидетельстве о рождении было написано, что ей пятьдесят пять, но Роза усмехалась над этим, предпочитая, чтобы ей было тридцать девять.

У нее была невероятно большая семья, все они переехали из Сан-Пуэбла в Энсинитас, штат Калифорния, много лет назад. Роза проводила там каждую зиму и, в результате, свободно говорила по-английски, хотя по-прежнему ругалась только на своем родном языке, и часто. Самой большой радостью женщины было командовать всеми вокруг себя, держать их в своих руках, что в сочетании с ее даром заставлять людей делать все, что она хочет, сделало Розу центром власти Сан-Пуэбла

Линди не знала, как именно это работает, но даже она вздрагивала, когда Роза говорила что-то делать. Она не росла с матерью или бабушкой, и все же, каким-то образом, Роза и ее дружеские, непререкаемые требования были законом.

- Ты. - Роза улыбнулась, схватила лицо Линди в свои руки и поцеловала в обе щеки, говоря на безупречном, но с сильным акцентом английском. - Ты осталась. Если бы я была старше своих тридцати девяти лет, ты была бы моей любимой дочерью. А теперь убирайся с моих глаз и прими душ, ты грязная. Мне нужно готовить.

При этой мысли у Линди потекли слюнки.

- Сначала мне надо поесть.

- Подожди, - сказал Гриффин. - У тебя здесь есть душ?

Вздрогнув, Линди повернулась к мужчине лицом. Как ни странно, он выглядел скорее удивленным, чем рассерженным, а также немного недовольным, и она поняла, что когда дело дошло до того, чтобы взять верх над этим человеком, она просто откусила больше, чем могла прожевать.