ГЛАВА 14

Когда ты проводишь вместе с кем-то половину десятилетия своей жизни, разрыв отношений должен происходить лично. Лицом к лицу, вместе. Со словами, произнесёнными губами, которые ты целовал, со слезами, льющимися по щекам. Разговор не должен быть лёгким; он должен быть болезненным и честным; он должен занять часы, а не минуты; должен проходить с рыданиями, криками и обсуждениями, но быть содержательным. Это не импульсивное принятие решения. Не обычный и примитивный акт передачи незнакомцем конверта с юридическими документами.

Дверь открылась, когда Коул занимался внизу в тренажёрном зале, лежа на спине с вытянутыми вверх руками, заканчивая третий подход. Он впился взглядом в потолок и отрабатывал последние упражнения, дыхание вырывалось при каждом жиме вверх, в то время как его мысли крутились вокруг одного – что он скажет, и как он это скажет. Извинения, вот на чём он зациклился. Необходимы ли извинения, когда он избил того, с кем она трахалась? Проблемой было то, что они не просто трахались. Трахаться не позволительно, но вполне понятно: животная потребность одного тела спариваться с другим, бурлящий в венах выработанный за миллионы лет инстинкт выживания, жаждущий продолжения рода. Вопрос заключался в том, что это был не просто секс. Это были отношения, роман. Коул слышал, как она говорила этому придурку, что любит его. Вот в чём была проблема. И даже сто подходов не решат проблему. Он закрепил штангу на стойке и сел. Его голая грудь тяжело вздымалась, Коул посмотрел прямо и был сильно удивлён, увидев в дверях мужчину. Как бы там ни было, это не Надия. Все его размышления о том, что сказать, оказались напрасны.

— Что ещё? — выкрикнул он, и его голос эхом отозвался в огромном помещении.

— Я из «Бенфорд, Кастерс, и Саннерберг», мистер Мастен, — слишком много имен в одном коротком предложении. Коул осторожно вытер лоб и увидел своего помощника, с напряжённым лицом стоявшего позади мужчины.

— И?

— Я только завёз вот это, — он протянул белоснежный пакет с надписью на обложке «КОУЛ МАСТЕН», как будто там она была изначально, и в этом достаточно толстом конверте могла поместиться сотня головных болей. Судебный иск. Наверное, от урода режиссёра. Он был удивлён, что это заняло так много времени. С той ночи прошло почти четыре дня. Коул кивнул Джастину, и его помощник бросился вперёд.

— Я возьму это.

— Нам нужна Ваша подпись, Мистер Мастен, — сказал незнакомец.

Коул взял протянутый ему блокнот и ручку, рука была влажной, когда он сжимал инструмент, подпись в нижней части квитанции вышла кривой. Он отдал блокнот, игнорируя слова благодарности мужчины. Откинувшись на скамью, он обхватил руками гриф штанги и впился в него ладонями.

— Ты не собираешься его открывать? — заговорил Джастин, стоя в дверном проёме.

Коул не повернул головы, не отвёл взгляда от потолка.

— Пусть этим занимается Тони. И всё уладит с этим уродом.

— Бумаги от Надии.

Это заставило Коула поднять голову, он вынырнул из-под стойки, и его глаза встретились с глазами Джастина.

— Пакет? — реальность настигла его не внезапной вспышкой понимания; это было медленное озарение. Не иск. Если не иск, то… — Нет, — покачал он головой. — Нет.

— Я не открывал, но…

— Она просто злится. Смущена. Чёрт, я не знаю, что чувствуют неверные жёны. Но она не могла… — он вскочил на ноги, выхватил конверт из рук Джастина, его пальцы сорвали печать и вытащили толстую стопку документов, скреплённых вместе сверху, на них уже стояла печать суда, смазанный отпечаток, как будто документ, меняющий его жизнь, не стоил чёткой печати. Господи, должно быть папарацци уже всё знают и газеты, и его агент… он перевернул первую страницу. — Оуэн уже звонил? — Оуэн Фисс его пресс-агент. А также пресс-агент Надии. Господи, как тесно могут быть переплетены две жизни! Он сунул бумаги Джастину и отступил, сжав руки в кулаки, его разум пытался разобраться сразу во всех слишком многочисленных эмоциях, вал которых устремился в узкий канал, в который превратилось его здравомыслие.

— Позвони Тони. Передай это ему, — Тони Фрагетти его адвокат. Специалист в сфере развлечений, не факт, что самая сильная карта сейчас. Но Тони, как и всё остальное в этом доме и в этой жизни, был также и адвокатом Надии. — Стой, — Джастин замер, прервав звонок, и поднял глаза. — Подожди, — Коул подошёл к стене и опёрся ладонями о её поверхность, вонзив пальцы в мягкое стеновое покрытие. Подумал, что если ударит по нему, то сломает. Он глубоко вздохнул, контролируя дыхание.

— Ничего не делай, — когда слова, наконец, нашлись, у него уже была цель и направление, и он оттолкнулся от стены и пошёл к двери, схватив с пола бутылку с водой и допив её. — Я сам найду Надию.