ГЛАВА 50

Во вторник днём в самое пекло Коул Мастен решил приехать меня навестить. Я чинила забор где-то на середине подъездной дороги к дому Холденов, и когда подъехал его нелепый грузовик, стояла на коленях.

Услышав шум мотора, подняла голову, мгновенно узнав машину, и встала на ноги, вытирая рукой лоб. Я была вся в поту, он пропитал майку и каплями стекал по спине. Отступив в сторону от дороги и тяжело дыша, кивнула, приветствуя Коула. Стекло с его стороны опустилось, повеяло холодным воздухом, и мне стоило больших усилий, чтобы побороть желание нырнуть в окно лицом. Но самое ужасное, прыгнуть к нему на колени. Идеально чистые, судя по всему. Взгляд медленно поднялся к снежно-белому треугольному вырезу футболки, светившейся изнутри кабины, затем к шее, к великолепному лицу, покрытому щетиной, мимо сердито поджатых губ и до сверкающих зелёных глаз. Я посмотрела на центральную консоль и заметила в подстаканнике бутылку. С ледяной водой. Стекло покрылось сверху конденсатом. Коул взял бутылку, закрыв рукой этикетку и протянул её мне.

— Хочешь?

Проглотив свою гордость, я приняла его дар и внимательно рассмотрела бутылку, прежде чем открутить крышку.Voss. Никогда о такой не слышала. Я поднесла бутылку к губам и жадно выпила половину, потом заставила себя остановиться, вытерла рот тыльной стороной кисти и закрыла крышку.

— Спасибо. Где ты такую взял? — кивнула я на бутылку.

— В продуктовом магазине… — он махнул рукой в сторону города. — В городе.

— Ты ездил в «Пабликс»1? — удивлённо подняла я брови.

— Нет. Заплатил Бену, чтобы он достал мне всё необходимое по списку, — Коул посмотрел на полупустую бутылку воды, которую я протянула ему обратно. — У тебя нет воды?

Он не взял её, тогда я снова отвинтила крышку – не пропадать же добру зря – и пожала плечами.

— Тогда ты лишился бы возможности помочь девице в беде, — я припала к горлышку бутылке и прикончила её. — Это основная идея сказки. Ты должен быть в курсе.

— Вряд ли ты в беде, — он указал на дом Холденов. — Как до него далеко? Метров сто?

Я уставилась на его аккуратные брови, и мне стало интересно, выщипывает ли он их.

— У тебя была причина прийти сюда?

— Ты не отвечаешь на звонки. Я пытаюсь дозвониться уже три часа.

Я бросила бутылку на землю рядом с валяющимся поясом для инструментов.

— У меня нет сотового. Тот номер – номер домашнего телефона. А я здесь.

— У тебя нет мобильного, — он произнёс эти слова медленно, как будто так в них было больше смысла.

— Не-а, — я не чувствовала необходимости объяснять, что у меня нет причин находиться на связи двадцать четыре часа в сутки. К тому же восемьдесят процентов времени я проводила дома. С кем мне болтать, стоя в очереди в гастрономе? Кому звонить по дороге домой? Кроме того, ещё существовал крошечный вопрос расходов. Я зарабатывала пятьсот долларов в месяц. Сотовый телефон запросто съел бы двадцать процентов из них. Домашний телефон в нашем доме был бесплатным, так же, как и интернет, кабельное телевидение и коммунальные услуги, всё за счёт и с позволения Холденов. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, почему у меня нет мобильного телефона.

— Тебе нужен сотовый. По крайней мере, на ближайшие четыре месяца. Если после этого ты захочешь вернуться к своей затворнической жизни, флаг тебе в руки.

— Хорошо. Вот получу свой чек и куплю мобильник.

Он оглядел мою одежду, затем кивнул на пассажирское сиденье.

— Запрыгивай. Мы можем поехать за ним прямо сейчас. Я заплачу.

Я покачала головой.

— Мне нужно поставить ещё один столб. Нельзя оставить этот забор не до конца починенным. Лошади могут разбежаться.

Похоже, только теперь он в первый раз обратил внимание на то, что меня окружало: земляной бур, прислонённый к изгороди, лежащий на земле деревянный брус пять на десять (сечение, см), пневматический пистолет для гвоздей на траве.

— Ты чинишь забор? Разве нет кого-нибудь…

Клянусь, если он сейчас скажет «…более компетентного», я использую этот пистолет для гвоздей на его красивой руке.

— …ещё, кто может это сделать? — он огляделся, как будто за нами болталась без дела целая команда разнорабочих.

— У парней сегодня выходной, — язвительно заметила я. — Почему бы тебе не съездить в «Гэп» и не дать мне поработать?

Он уставился на меня, а потом расхохотался. Я подошла ближе и впилась в него взглядом, и давайте на секунду притворимся, что моё желание оказаться рядом с ним не имело ничего общего с тем, чтобы получить немного больше холода от кондиционера из окна его машины.

— Гэп? — его смех перешёл в фырканье. — Саммер, я перестал ходить за покупками в «Гэп», когда достиг половой зрелости.

— Ну, мне всё равно, куда бы вы, больные на всю голову, ни ходили, — разочарованно махнула я рукой и повернулась к сломанному забору. Прошлой ночью прошёл сильный шторм. Он размыл почву под цоколем вдоль этого участка забора, и, проснувшись, я обнаружила, что забор покосился. Слава богу, Хэнк завёл лошадей на время шторма внутрь. Иначе ещё до полудня Спотс перепрыгнула бы через поваленный забор и раздразнила половину жеребцов в о́круге Томас. Мне пришлось бы потратить целый день, гоняясь с Хэнком за ней. Она была занозой в заднице, прошу прощения за грубость.

Коул удивил меня, когда открыл дверцу и вышел из машины, плюхнувшись в грязь сначала одной теннисной туфлей, потом второй. На нём были джинсы, на которых, клянусь, если присмотреться, можно увидеть.

— Я помогу, — предложил он.

— Поможешь мне закончить починить забор? — теперь рассмеялась я. — Пожалуйста, красавчик. Возвращайся в грузовик, пока не испачкался.

Ему мои слова не понравились. Я увидела это по выражению его лица, по тому, как изменились его глаза. Он отвернулся от меня, подошёл к задней части грузовика, и откинул борт. Вернувшись, обхватил обеими руками мои бёдра. Я дёрнулась назад, отпрянула от его груди, готовясь к очередному непрошенному поцелую, и завизжала от удивления, когда вместо этого он меня поднял. От неожиданности мне пришлось схватиться за него вместо того, чтобы оттолкнуть. Моё противоборство закончилось, когда Коул мягко посадил меня на откинутый задний борт. Потом наклонился, его руки переместились с талии на грузовик, отрезав пути к бегству, а рот приблизился к моему.

— Оставайся здесь, — прошептал он и на мгновение встретился со мной глазами, затем оттолкнулся, отряхнул руки о задние карманы джинсов, подошёл к кабине грузовика и выключил двигатель. Я услышала, как открылась задняя дверь, и удивилась, когда он вернулся с цыплёнком на руках. — Подержи его, — хрипло сказал он.

Я взяла цыплёнка, который на самом деле был уже совсем не цыплёнок. За последние две недели он вырос – ноги стали длиннее, колени больше, а гребешок краснее и мягче. Петух посмотрел сначала на меня, потом на Коула и встряхнул перьями.

— Просто поставь его в кузов, и пусть он погуляет, — проинструктировал Коул, поворачиваясь и рассматривая результат моих работ на отремонтированных секциях забора.

Я, наконец, обрела речь и выдавила из себя слова:

— Ты привёз цыплёнка? С собой?

— Решил, что ты захочешь его увидеть, — крикнул он, надавливая на новую секцию, словно проверяя её на прочность.

— Это деревянная изгородь, — крикнула я. — Ставишь опорный столб, а затем…

— Я знаю, как построить забор, — перебил он, поворачиваясь ко мне.

— Да неужели? Где это ты строил забор? — бросил я ему вызов.

— Ты когда-нибудь смотрела фильм «Легенды Монтаны»? — спросил Коул. — Я провёл на ранчо шесть месяцев. И когда закончились съёмки, купил его к чёртовой матери. Я могу построить забор, Саммер, — пристально посмотрел на меня Коул, и я пожала плечами. Это был достойный ответ.

— Ну, тогда действуй, — я осторожно положила петуха рядом с собой и засунула руки под бёдра, немного подвинувшись, чтобы освободить место. Птица тут же поставила ногу мне на голое бедро и вспрыгнула на него. Коул улыбнулся птице, пристально посмотрел на меня, нагнулся, схватил бур и подошёл к последнему покосившемуся столбу. Он отшвырнул бур, схватил столб и, прежде чем вытащить, немного раскачал его вперёд-назад в земле.

— Сними футболку, — крикнула я. — Запачкаешься.

Он посмотрел на меня через плечо, всё ещё держа столб. Не знаю, почему я это сказала, не понимаю, откуда взялся этот кокетливый тон и почему он пробудился именно в этот момент.

— Ты тоже должна снять свою рубашку, — крикнул он в ответ. — Я не хочу быть объектом похотливого изучения.

— Обалдеть, — рассмеялась я. — Все в курсе, что у тебя там.

Так и есть. В «Хранилище улик» он появился на экране полностью обнажённым. Вся Америка впала в экстаз, а моему вибратору понадобились новые батарейки. Коул вернулся к своей работе, а я устроилась поудобнее. Даже в футболке он был усладой для глаз. И, понаблюдав за ним несколько минут, я расслабилась. Он знал, что делал. И, похоже, лучше, чем я. У него определённо получалось быстрее. Его футболка ещё не успела прилипнуть от пота к спине, а он уже закончил работу, поднял остатки досок и бросил их в кузов рядом со мной. Цыплёнок подпрыгнул на моём колене и посмотрел на него.

— Привет, приятель, — сказал он, поднимая его и ставя на землю.

— Не могу поверить, что ты взял его с собой.

Он пожал плечами.

— А что ещё ему делать? Сидеть дома, уставившись в потолок? — он сел рядом со мной, и грузовик немного просел под его весом. — У тебя правда нет мобильного? — спросил он, поворачиваясь ко мне.

— Не-а, — я смотрела, как цыплёнок быстро-быстро убегает от грузовика. — Зачем ты мне звонил?

— Дон хочет встретиться. Он приедет завтра, хочет, чтобы мы вместе пробежались по некоторым сценам. Почему ты до сих пор не подписала контракт?

— Он у моего адвоката. Я позвоню ему в офис, узнаю, как там дела.

Скотт уже звонил дважды: в первый раз оставил сообщение, а во второй имел несчастье нарваться на мою маму. Не очень приятный для него опыт. Я сидела и хихикала в тарелку с хлопьями и мысленно её подначивала. Полагаю, раз с моей работой ещё не до конца определено, мне стоит ему перезвонить.