Эпилог

Дэвид

5 лет спустя

— Опять? — Нэйт притянул Сабрину к себе на колени и поцеловал её в шею, слегка покусывая.

— О, тш-ш! — она ущипнула его за руку. — Дэвид может немного отдохнуть. Он много работает.

— Теперь вы двое сговорились против меня? — Нэйт притянул её ближе.

— Меня не будет две недели, — сказал я и забарабанил пальцами по подлокотнику кожаного дивана.

— Куда ты собрался ехать?

— Нэйт, — Сабрина обхватила его лицо ладонями. — Перестань строить из себя крутого.

— Это моя работа. Я здесь босс.

Если бы кто-то сказал мне много лет назад, когда мы слонялись по улицам Филадельфии, что однажды я буду работать на Нэйта, я бы рассмеялся им в лицо и, скорее всего, послал их на хрен. Но вот я здесь, прошу у своего босса немного свободного времени.

— В Берлин, — ответил я и принялся разглядывать стол, только бы не лицезреть опять руку Нэйта на заднице Сабрины.

— Ты стал настоящим путешественником, объездил весь мир. Я немного завидую тебе.

— Мы можем путешествовать, когда ты пожелаешь, — Сабрина встала, но Нэйт снова усадил её к себе на колени.

— Послушай, парень. Я просто прикалываюсь над тобой.

Я снова глянул ему в глаза и ответил:

— Я знаю.

— Если знаешь, тогда почему ты позволяешь мне это? — улыбнулся он.

— Это придает тебе чувство собственной значимости, — пожал плечами я. — Меня это не колышет.

— Ну и характер у этого парня, — рассмеялся Нэйт, ставший прежним благодаря Сабрине. С тех пор как она появилась, он опять стал так же беззаботно сыпать остроумными шуточками, как раньше. Самым странным было то, что я пропустил его остроумную версию. Когда он стал боссом после Винса, он изменился, постепенно становясь всё более и более серьезным. Сабрина была настоящей и действительно изменила его в лучшую сторону.

— Мне все равно, поедешь ли ты в отпуск, чувак. Тебе не нужно спрашивать разрешения. Просто скажи мне заранее. Если понадобится кого-нибудь хорошенько попытать, я оставлю их, чтобы ты мог поиграть с ними, когда вернешься, — он прищурился. — Итак, это еще одна поездка с женщиной, о которой мы не должны говорить, но мы все знаем и все равно говорим за твоей спиной?

— Нэйт! — Сабрина шлепнула его по груди.

Он откинул её светлые волосы с плеча и провел зубами по её коже. Я уже привык к такому чрезмерному проявлению чувств при людях с тех пор, как Сабрина впервые появилась в доме и начала дразнить и заводить Нэйта до безумия.

— Не важно, — проговорил он, потеряв интерес ко всяким пикантным подробностям, которые надеялся вытянуть из меня. — Ты можешь идти. Развлекайся. Я вижу, кое-кого здесь нужно наказать, кто явно напрашивается на небольшую порку.

— Не смей этого делать! — вскрикнула она и стала извиваться у него на коленях в нерешительной попытке сбежать.

Я встал и поспешил выйти, прикрыв дверь, когда она ахнула, и раздались звуки шлепков, проникающие даже сквозь стены. Долбаные извращенцы.

***

— Как прошел рабочий день? — поинтересовалась Эйнжел, которая сидела на диване в нашей квартире, её пальцы скользили по клавишам ноутбука.

— Медленно. Нэйт так все уладил, что у меня уже целую вечность не было хорошего дела, — я бросил куртку на спинку дивана и сел рядом с ней. — А как у тебя?

Она улыбнулась, у неё загорелись глаза, и повернула ноутбук ко мне.

— Посмотри на это!

Я уставился на беспорядочную мазню на холсте, заляпанном пятнами и брызгами. В большом искусстве я ничего не понимал. Но я позабавил её своими словами:

— Ух ты, как мило.

Она засмеялась и поцеловала меня в щеку

— Это Джексон Пoллок! Одна банда в Бостоне украла его две недели назад и носилась с ним. Их постоянный скупщик испугался, поэтому они пришли ко мне.

— Насколько это опасно?

— Спалиться можно, — ответила она и радостно захлопала в ладоши. — Наконец-то появилось настоящее дело. Мне повезет, если я вывезу его контрабандой из США без крупных взяток кое-кому.

— Если кто и может это сделать, так это ты, — я пригладил ее локон, перекинул темные волосы ей через плечо и прикусил её за ухо. — Моя непослушная Эйнжел.

Она отложила ноутбук в сторону и забралась ко мне на колени, её халат задрался, открывая мне больше доступа к её бёдрам.

— Тебя же заводит, когда я плохо себя веду.

Мне было нечего возразить. Она поцеловала меня в шею, её губы были мягкими как шелк.

— Ты это знаешь.

Я развязал пояс на её талии и скользнул руками под халат. Её обнаженная кожа была теплой, и я чувствовал, как мурашки бегут по коже под кончиками моих пальцев.

— Нам скоро нужно выдвигаться в аэропорт.

— Это частный самолет, — ответил я, полностью распахнул халат и погладил её грудь. — Они будут ждать нас.

Она раздвинула ноги шире, когда я сжал её сосок между большим и указательным пальцами.

— Илиана и Лиз подадут машину через тридцать минут. И есть... оооох... план полета.

— У меня тоже есть план, — ответил я, потянувшись губами к другой её груди, всосал в рот, слегка прикусив сосок зубами, и опустил руку вниз, чтобы расстегнуть молнию на штанах.

— И это я так плохо веду себя? — она схватила меня за плечи и двинулась вперед, нависая над моим обнаженным членом.

— Чертовски верно, — прорычал я, схватил её за бедра и усадил на себя, мой член пульсировал, входя в её тугую, влажную киску.

— Ммм, — она прикусила губу.

— Это моя работа, — я поцеловал её и прикусил ее нижнюю губу.

Она поднялась и опустилась обратно, скользнув по моему члену своей влажной плотью. Я отбросил халат совсем, чтобы иметь возможность полностью рассмотреть её красивое тело. А она оседлала меня, и её груди подпрыгивали, пока она отдавалась мне, задавая свой собственный темп.

— Хочу тебя чувствовать, — проговорила она и прочертив ногтями, расстегнула пуговицы моей рубашки, затем лизнула меня в грудь и прижалась ко мне бедрами.

Слегка раздвинув колени, я напряг бёдра, приподнимая её, когда она прижалась ко мне.

— Боже, это прекрасно, — выдохнула она мне в ухо.

Мы потеряли девственность друг с другом много лет назад, и я провел последние пять лет, изучая каждую частичку её тела и запоминая мельчайшие детали того, что ей нравилось. Схватив её за попку, я дернул её вниз на свой член, погружая каждую частичку себя в её влажную киску.

Эйнжел впилась ногтями мне в плечи, её твердые соски стали задевать мою грудь. Каждое движение усиливало наше удовольствие, и вскоре стенки ее лона задрожали вокруг меня, сжимая мой орган, а её голова откинулась назад, когда я поцеловал её в шею, оставляя след. Сделав еще несколько сильных толчков, я вошел в неё. Я накрыл её собой и стал оставлять отметины, чтобы показать, что она моя. Я не мог насытиться ею, и если прошедшие годы чему-то меня и научили, так это тому, что я никогда не смогу жить без нее.

Расслабившись рядом со мной, она прижалась к изгибу моей шеи так, что её теплое дыхание щекотало мою кожу, и проговорила:

— Мы опоздаем.

— Плевать, — я сжал её аппетитную попку. — Оно того стоит.

Она засмеялась и поцеловала меня в шею.

— Ты плохо влияешь на бизнес.

— Ну зато на тебя хорошо.

— А на меня лучше всего, — ответила она, продолжая мягко осыпать сладкими как мёд поцелуями.

После того, как моё сердце перестало бешено колотиться, и я смог мыслить почти ясно, я спросил:

— Ты так и не сказала мне, зачем мы летим в Берлин.

Она укусила меня за шею.

— Покупать и продавать. Как всегда.

— Что-нибудь хорошее? — спросил я, проводя пальцами по её спине.

— Несколько предметов особенно хороши, — она села, её темные глаза блеснули. — Ты слышал о краже драгоценностей шведской короны?

Мои брови взлетели вверх.

— Ты издеваешься надо мной? Парни, которые сбежали на лодке?

От её хитрой улыбочки мой член снова начал подниматься.

— Это те самые.

— Срань господня.

— Моё, всё моё.

— Какой ценник ты можешь поставить на что-то подобное?

— Огромный, — она слегка пошевелила бедрами, дразня меня. — Самый большой куш, который у меня когда-либо был. Мы могли бы купить себе свой собственный небольшой необитаемый остров, — проговорила она и запечатлела поцелуй на моих губах.

— Ну я бы не хотела отбирать тебя у твоего брата, или твоих друзей, или твоей работы.

— Бери меня, Эйнжел, — я толкнулся вверх, мой член снова рвался в бой, несмотря на его недавние подвиги.

Она издала корыстный смешок.

— И отправить Мясника на пенсию? Я бы не посмела.

— Драгоценности короны. Не могу поверить в эту хрень.

— Поверь в это, милый. Может быть, мы сможем примерить их, прежде чем отправим тому, кто предложит лучшую цену.

Я ухмыльнулся:

— Сделать несколько селфи?

— Конечно, — ответила она и встала, соскользнув с меня.

Я застонал.

— Не сердись. Если ты будешь вести себя хорошо, может быть, мы сможем присоединиться к клубу «Экспресс-Почта» немного позже.

Она снова завязала халат.

— Мы были ВИП-клиентами у них в течение многих лет, — ответил я и рывком усадил её обратно к себе на колени.

— Это правда.

— Есть одна вещь, о которой я хотел поговорить, — произнес я всё тем же беззаботным тоном.

— Что? — она провела пальцем по моему плечу до шрама.

— У меня есть кое-что для тебя.

— Ой?! Мастер Мясник теперь и контрабандой занимается?

Я отодвинул её халат в сторону и провел кончиком пальца по такому же шраму.

— Очень может быть. Но я не разбираюсь в этих вещах так, как ты, поэтому я не знаю, стоит ли это чего-нибудь.

— Что это?

— Продавец сказал, что это бесценно. Но ты же знаешь, как это бывает, — я пожал плечами и потянулся за своим пиджаком.

— Покажи мне! — она смотрела, как я полез в карман пальто и достал маленькую красную коробочку. — Ювелирка. Мило. Тогда, наверное, кое-чего да стоит, — она облизнула губы.

Я открыл его, протянул ей и поинтересовался:

— Что ты об этом думаешь?

Она взяла кольцо с подушки и осмотрела его.

— Вау, это великолепно. Платиновый ободок. Бриллиант изумрудной огранки, мой любимый. Без лупы я могу сказать, что он потянет карат на семь, или около того, VVS1, наверное, цвет E.

— Д, — тихо ответил я. — Прозрачный. Чуть больше семи карат. Размер 6.