Бреслау, суббота 24 марта 1945 года, пять утра

Доктор Вилли Шольц, хирург в временном госпитале у Редигерплац, не спал уже тридцать часов.

Он чувствовал песок под веками и шатался на ногах, когда всматривался в сплетение тканей в большой грудной мышце, и пытался попасть пинцетом в сплющенный свинец, который торчал не очень глубоко, в части ключичной мышцы. Пинцет соскальзывал с свинца и нарушал поврежденные ткани.

Тогда в ране проливались небольшие волны крови и вытекали на тело пациента. Доктор Шольц отложил инструмент и кивнул головой санитару, который этот знак понял сразу.

Подал доктору стакан водки и смотрел, как его кадык слегка движется. Шольц окунул пинцет, смачивая в спирте.

Когда он почувствовал действие алкоголя и небольшое головокружение, всунул инструмент в кровавый бифштекс раны и безошибочно ухватил свинец.

С удовольствием сжал сильно кусок металла. В левой руке все еще держал стакан. Он знал, что пуля уже ему уже не вырвется. Вытащил ее уверенно и бросил в таз. Задребезжала облупленная жесть, когда упали в нее пуля, пинцет и пустой стакан.

Доктор Шольц сел тяжко на стул и затянулся папиросой, которую санитар сунул ему в рот и закурил. Глаза у него закрывались, санитар вынул папиросу из его рта и сам жадно ей затянулся. Образ этот доктор Шольц видел в полусне и не был уверен, что наглость санитара не является продуктом его собственного воображения. Тем более не был уверен в реальности последующих видений.

Вот прооперированный пациент, пожилой мужчина с обожженным лицом, очнулся от наркоза и спросил его раскатистым голосом:

— Вы эманация Бога, доктор?

— Такого комплимента я еще до сих пор не слышал, — буркнул доктор и заснул.