Изменить стиль страницы

11

Кэрри

Нажав кнопку на пульте, выключаю телевизор и потягиваюсь. Бадди рядом со мной даже не шевелится. Маленький соня, вот кто он.

Сегодня вечером я работала в двойную смену, так как одна из официанток заболела, и после того, как я закончила работу, пришла домой и вывела Бадди на прогулку. Бедняжка просидел внутри весь день, пока я работала. Я сделала остановку у магазина и купила банку мятного шоколадного мороженого, горячую помадку и зефир. Ребенок жаждет всего этого. Что я могу поделать?

По возвращении домой с прогулки, по телевизору как раз начиналась «Новая рождественская сказка». Сейчас декабрь, так что марафон рождественских фильмов в самом разгаре. А я люблю фильмы с Биллом Мюрреем. Они всегда оставляют у меня хорошее впечатление.

Поэтому переоделась в пижаму и устроилась на диване с Бадди и мороженым смотреть фильм.

Я смотрела. Бадди спал.

Думая о Рождестве, оглядываю гостиную.

Нужно купить рождественскую елку. Странно, что мысль об этом до сих пор меня не посещала.

Нил всегда покупал елку и сам ее ставил. Мне никогда не разрешалось ее украшать. Он говорил, что я все испорчу.

«Так вот, Нил, знаешь, что? Я, черт возьми, куплю елку и украшу ее».

Завтра у меня выходной, так что я съезжу в город за рождественскими покупками.

В городе есть хозяйственный магазин, который продает и доставляет рождественские елки. Я видела их, когда была там на прошлой неделе, покупала лопатку и грабельки для сада, чтобы начать выпалывать палисадник от сорняков.

Утром я возьму Бадди на прогулку в город и куплю елку. А еще какие-нибудь украшения. Надеюсь, они смогут сделать доставку в тот же день, и тогда я смогу провести остаток дня, украшая ее. Возможно, даже прикуплю кое-какие ингредиенты в продуктовом магазине и испеку рождественское печенье.

От этой мысли чувствую возбужденное покалывание.

Это мелочи, но для меня они важнее всего. То, чего я никогда не могла делать раньше.

Может, отнесу немного печенья Риверу. Еще раз поблагодарив за помощь с Бадди.

Легонько расталкиваю Бадди, будя его.

— Вставай, Бадди. Пора в туалет.

Беру миску, чтобы отнести ее на кухню, и поднимаюсь с дивана. Сонный Бадди спускается вниз и следует за мной.

Поставив миску в раковину, открываю ему заднюю дверь.

Выхожу на террасу и наблюдаю, как он спускается по ступенькам на газон.

Доски на заборе все еще сломаны. Несмотря на все жалобы Ривера, он не починил их, как обещал.

Поэтому я не хочу оставлять Бадди одного в саду на случай, если он пролезет через щель в сад Ривера и снова окажется в бассейне.

Прошло почти три недели с тех пор, как я вытащила Бадди из бассейна Ривера. Я вообще не видела своего соседа. Если бы я была параноиком, то подумала, что он меня избегает. Но я не параноик.

Не то чтобы жаждала его увидеть.

Я занята работой в закусочной и прогулками с Бадди. Жизнь хороша. Лучше, чем могла себе представить.

Я также занялась стенами детской, готовясь их загрунтовать, чтобы потом покрасить.

Пока не знаю, какой цвет выбрать.

Полагаю, это будет зависеть от того, решу ли узнать пол ребенка на следующем УЗИ.

Но даже тогда, считаю, комната не обязательно должна быть розовой или голубой. Она может быть желтой, зеленой, сиреневой или даже белой с цветным рисунком.

Размышляя о возможных цветовых решениях, наблюдаю за Бадди, шастающего у забора.

Обхватив себя руками, беспокойно переминаюсь с ноги на ногу.

— Поторопись, Бадди, — говорю скорее себе, чем ему, потому что я поняла, Бадди — пес себе на уме.

Он проходит вдоль забора чуть дальше. Останавливается и принюхивается, прежде чем, наконец, отлить.

«Аллилуйя».

— Пойдем в дом, Бадди, — я хлопаю в ладоши, чтобы привлечь его внимание. — Пора спать.

— Нет! — раздается чей-то крик.

Я замираю.

Бадди останавливается и поворачивается к забору. Из его маленького тельца исходит низкое рычание.

— Не смей... мать твою, прикасаться ко мне!

От этих слов и звучащей в них агонии, сердце уходит в пятки.

«Это Ривер?»

Рычание Бадди усиливается.

— Бадди, иди ко мне, — говорю я твердо.

Он смотрит на меня, потом снова на забор.

— Бадди.

Наконец, он слушается меня и возвращается на террасу.

— Хороший мальчик. — Я протягиваю руку и похлопываю его. Открыв заднюю дверь, впускаю его внутрь. — Жди меня здесь, — говорю ему, прежде чем закрыть дверь.

— Прекрати, больной ублюдок! — раздается еще один мучительный крик.

Он определенно доносится из дома Ривера.

«Что, если он попал в беду? Или ему больно? Или еще хуже?»

Я должна ему помочь.

Оглядываюсь в поисках какого-нибудь оружия. Взгляд падает на садовые грабли и лопатку, которые я оставила здесь.

«Грабли или лопатка?

Что может нанести наибольший урон?»

Грабли острее. Значит, ими можно уколоть. Подойдет.

Схватив их, спускаюсь по ступенькам в сад.

Быстро подхожу к забору и проскальзываю через щель, ведущую в сад Ривера.

Стремительно, но бесшумно пересекаю сад, огибаю бассейн и подхожу к его дому.

Окно наверху, прямо надо мной, открыто. Должно быть, он там. Насколько я могла разобрать со своего места.

Я зову его по имени.

Ответа нет.

Может, сейчас он в порядке. То есть, он больше не издал ни звука, пока…

— Я сделаю это! Клянусь!

Похоже, я сейчас войду.

Проглотив комок страха, делаю глубокий вдох.

«Ты можешь это сделать. Ему нужна твоя помощь».

С садовыми граблями в руке подхожу к задней двери. Поворачиваю ручку — не заперто.

Наверное, в Каньон Лейк люди не запирают двери.

Останавливаюсь, держась за ручку. Если войду внутрь, будет ли это считаться взломом с проникновением?

На самом деле мне следовало бы вызвать полицию, потому что, если он в беде, я вряд ли смогу что-то сделать.

Но меньше всего хочу иметь дело с полицией, я ей не очень-то доверяю. Не то чтобы я считала, что все копы такие же плохие, как Нил. Но им трудно доверять после того, как я с просьбой о помощи обратилась к его коллегам, а те меня очень сильно подвели.

И я не могу просто так оставить Ривера страдать. Одного.

По всей видимости, надежда только на меня и садовые грабли.

— Не прикасайся ко мне. Я... ай, нет! Бл*дь, как больно. — Его крики звучат болезненно эротично.

Сердце сжимается.

Распахиваю дверь, оставляя ее открытой на случай, если мне понадобится быстро отсюда выбираться, и вхожу в дом.

Глаза привыкают к темноте, но мне все же удается задеть бедром за край стола.

— Блин, — шиплю я.

Я не позволяю боли остановить меня.

Добираюсь до лестницы. Остановившись внизу, вглядываюсь в темноту.

«Будь храброй».

Подняв грабли на уровень груди, держу их обеими руками, готовая вонзить или ударить, если понадобится. Медленными, бесшумными шагами поднимаюсь по деревянной лестнице.

Еще один болезненный стон заставляет меня двигаться немного быстрее, сжимая ручку граблей чуть крепче.

В этот момент я не думаю о себе. Я думаю о нем — о другом человеческом существе. Желая ему помочь, как я хотела бы, чтобы кто-то в свое время помог мне.

Достигнув верха, останавливаюсь и оглядываюсь, пытаясь понять, какая комната его.

Звуки доносились из открытого окна позади дома, так что он, должно быть, там.

А в дальнем конце коридора — открытая дверь.

Садовые грабли наготове, и я крадусь к двери.

В тишине под моим весом громко скрипит половица, и я замираю, затаив дыхание, прислушиваясь к любому звуку или движению.

Ничего.

Осторожно продвигаюсь вперед, не желая больше шуметь.

Подхожу к открытой двери. Она открыта только наполовину, так что я не могу полностью разглядеть комнату.

Вижу только открытое окно.

Из комнаты доносится мучительный стон.

С граблями наготове делаю шаг, и большим пальцем осторожно толкаю дверь, раскрывая ее шире.

Вижу край кровати.

Я вхожу в комнату, и в поле зрения оказывается кровать. На ней Ривер, его тело напряжено и изогнуто, затянутое в глубокую ловушку кошмара.

Я почти вздыхаю от облегчения, что его не убивают и не забивают до смерти. Или еще хуже.

«Есть ли что хуже?»

Да, есть. Я это пережила.

Его ноги беспокойно молотят простыню, прикрывающую нижнюю часть тела. Сквозь стиснутые зубы с шипением вырываются короткие вздохи.

Мне кажется неправильным, что я тут. Являюсь свидетелем этого.

Но теперь, когда я здесь, не могу просто оставить его одного. Даже если технически я вломилась в его дом.

То, что ему снятся кошмары, меня не удивляет. В тот день я видела в его глазах затравленное выражение.

Мне тоже иногда снятся кошмары.

Мне снится, что Нил находит меня. Увозит домой. Делает больно ребенку…

Не знаю, какие сны преследуют Ривера, но понимаю, что не могу оставить его в таком состоянии.

Опустив грабли, подхожу ближе к кровати и встаю у ее края.

— Ривер, — твердо произношу его имя. — Тебе снится кошмар. Тебе нужно проснуться.

Он не отвечает.

— Ривер. — Протянув руку, касаюсь его покрытой простыней ноги.

Большая ошибка.

Он распахивает глаза и вскакивает с кровати.

Внезапное движение пугает меня, и я делаю шаг назад, каким-то образом умудряясь споткнуться о собственные ноги, и приземляюсь на задницу.

И сразу же узнаю о Ривере кое-что еще.

Он спит голым.