Глава 44 Коул

К тому времени, как мы с Себастьяном приезжаем в мой старый дом, у меня так тяжело в груди, что я едва могу нормально дышать.

Чья-то рука сжимает моё плечо. Себастьян. По дороге я рассказал ему всю историю.

После того, как я провёл всю ночь за чтением книги, я нашёл сообщение, которое Сильвер оставила мне сегодня утром.

Хорошо! Увидимся там!

Мама удалила сообщение, которое отправила ей с моего телефона, но я знаю, куда она её отвезёт.

Туда, где все это началось. Чёртов бассейн.

Я рассказал Себастьяну, как наткнулась на мамину специальную версию её новой книги — ту, которую она сказала, что не выпустит, — и мне пришлось прочитать её, потому что я поклонник её работ.

Я рассказал ему о фотографиях и обо всем, что было между ними. Я рассказал ему, как она вписала свою жизнь в личность Гэва и как она использовала своё альтер эго, чтобы быть частью каждой истории, которую она написала.

Убийца и его Отец.

Серийный генеральный директор.

Создатель Кукол. Синтия. Она написала о ней целую книгу и сделала её серийной убийцей.

Я должен был заметить признаки. Я должен был найти тайник с неиспользованными таблетками, которые она в конце концов спустила в унитаз. Мне следовало остановиться и усомниться в том, как маниакально она писала на своей доске.

Я должен был пойти с ней на эти пробежки вместо того, чтобы верить, что это было её «моё» время.

Я должен был заметить больше.

Но опять же, я не мог этого сделать. Мама жила своей двойной жизнью так идеально, что это безумие.

Да, это так. Сумасшедшая. Моя мама - преступно ненормальный человек, и тяжесть этого осознания обрушивается на меня, как кирпичная стена.

Но это не причина тяжести в моей груди.

Дело в том, что она заманила Сильвер сюда. Что она наблюдала за ней в течение многих лет.

Она заметила её в первый раз, когда я это сделал это в том грёбаном парке. Она последовала за мной, чтобы убедиться, что я не видел, как она убила Уильяма, а потом нашла свою куклу.

Её плачущая кукла, которая еще красивее, чем её предыдущая пластиковая кукла.

Я привёл её к Сильвер.

Я тот, кто заставил её перестать видеть в Сильвер дочь Синтии и Себастьяна, но её давно потерянную куклу.

Это был я.

– Ты должен быть осторожен. – Говорит Себастьян. Его лицо суровое, но он сохраняет хладнокровие. – Из того, что мы узнали до сих пор, она непредсказуема.

Я киваю, и мы спешим к бассейну. Он носит с собой пистолет на случай, если что-нибудь случится. Он позвонил Фредерику во время поездки, и его глава по связям с общественностью сказал, что встретит нас здесь.

– Кукла? – безмятежным голосом зовёт мама. – Выходи. Перестань прятаться. Я останавливаюсь возле бассейна. В воде плавает тело. Красная вода.

Кровавая вода.

Её золотые пряди развеваются вокруг неё, в то время как она остаётся неподвижной.

Как в тот день.

Прямо как в тот день.

Беги, Коул.

Скрипучий, заглушающий голос моего отца звучит в моей голове, как искажённая запись.

– О, Коул, дорогой. – Мама улыбается, её глаза добрые. Она всегда выглядела такой доброй и доступной. У неё никогда не было злого взгляда или действия. По крайней мере, не на поверхности. – Сильвер играет в прятки.

– Сильвер!

Себастьян бежит к бассейну, но я опережаю его и прыгаю в него.

Мне требуется всё, чтобы не обращать внимания на кровь, меняющую цвет воды, когда я хватаю её за руку и подтягиваю к краю.

Её лицо побледнело. Её грудь не двигается вверх и вниз.

Она не дышит. Блядь.

– Сильвер!

Моя рука дрожит, когда я убираю ладонь и вижу, как кровь сочится из её затылка, окрашивая её светлые волосы в красный цвет.

Я кладу её на плитку и давлю ей на грудь.

Давай, Сильвер. Ну же, ты не можешь бросить меня!

Пожалуйста, не бросай меня, чёрт возьми.

– М-моя кукла? – Хелен бежит к нам. – Почему она не улыбается?

Себастьян преграждает ей путь, направляя пистолет ей в голову.

– Держись, черт возьми, подальше от моей дочери.

– Себастьян, разве ты не видишь? Я нужна ей. Моей кукле нужен её мастер.

– Не двигайся, Хелен, – рычит он.

– Или что? – Она наклоняет голову набок. – Ты убьёшь меня? Мы оба знаем, что ты не можешь этого сделать. Дай мне посмотреть на мою куклу.

Я продолжаю давить на грудь Сильвер. Её губы становятся фиолетовыми. С каждой проходящей секундой она умирает.

Каждую секунду она ускользает от меня сквозь пальцы.

Мама вскрикивает, но я не смотрю на неё. Я не обращаю на неё внимания. Потом я слышу, как она борется с Себастьяном за пистолет, но все, что меня волнует, - это Сильвер.

Ну же. Ну же.

– Оставь её в покое. – Мама стоит надо мной, держа пистолет. – Отпусти её.

– Ты убиваешь её, Коул.

– Ты убил её! Ты сделал это!

– Нет. Она отчаянно качает головой, отступая назад. – Я этого не делал. Это не я. Это не...

Её слова обрываются, когда она спотыкается. Её голова ударяется о перила бассейна с тошнотворным глухим стуком, а затем она падает…

Вниз.

Вниз.

Её кровь окрашивает воду в алый цвет. Она не плавает.

Ни Себастьян, ни я не двигаемся, чтобы помочь ей.

Я всё ещё сжимаю грудь Сильвер, моя собственная грудь чувствует себя так, словно в ней не хватает кислорода.

Она не открывает глаз.

Она не отвечает.

В тот день кукла умирает.