ГЛАВА 15

ИСПОВЕДЬ

Я заслужил веселье, черт возьми.

И вообще, ничего плохого не делаю.

— Роберт Антонио Бьянки, если твой тощий зад не будет сидеть за столом через десять минут, я скормлю обед Микеланджело!

Бабуля раздраженно забормотала на итальянском, и Робби потянулся к брошенному на прикроватной тумбочке телефону и приоткрыл глаз, чтобы посмотреть на время. Когда взгляд прояснился, он увидел, что уже почти полдень и подскочил, будто кто-то ущипнул его за задницу.

Черт, он проспал почти десять часов? Должно быть, устал больше, чем казалось, но это и неудивительно. Робби работал три дня подряд и накануне вернулся домой только к двум ночи.

— Роберт! Повторять не буду.

— Я встал. Встал. Rilassati, — ответил Робби, поднялся, провел ладонью по волосам, а затем последовал на аппетитный запах.

Пройдя по узкому коридору, он обнаружил бабушку на кухне у газовой плиты с тарелкой, на которой горкой лежала свежеприготовленная паста. Остановился у нее за спиной, выглянул из-за плеча и чмокнул бабушку в щеку, заметив в сковороде спагетти алле вонголе.

— О-о-о, ням-ням. Должно быть, я был паинькой. Мое любимое, — проговорил Робби, занимая место за небольшим деревянным столом в комнатке рядом с кухней. — Ты балуешь меня, vecchietta, или Ванесса тоже зашла на обед?

— Нет, у нее же сегодня собеседование. Надеюсь, она получит работу. Все эти ночные смены меня беспокоят. Но еда только для тебя. Хоть ты и не заслужил. Кого ты зовешь старой, молодой человек?

Робби подмигнул, закинул ногу на ногу и накрутил прядь волос на палец. — Конечно, самую прекрасную леди в комнате.

Бабуля оглянулась и подняла темную бровь, а Робби, как обычно, поразился ее коже, по-прежнему безупречной даже в семьдесят пять лет. — И видимо, ты имеешь в виду себя в подобном-то наряде. Дело рук Фелисити?

Робби глянул на бархатный красный комбинезон-пижаму, который сестра подарила на Рождество, широко улыбнулся и потянул за завязки по обеим сторонам капюшона.

— Она так хорошо меня знает. Даже убедилась, что здесь два шарика, — добавил он, дергая белые помпоны на каждом из шнурков.

Бабушка покачала головой, подошла с наполненной тарелкой и поставила перед ним, а Робби заметил, что ее руки немного трясутся. — Столько еды, что тарелку едва несу. Mangia. Ты кожа да кости.

— Я ем, — возразил парень и взял кусок пармезана и терку. — Просто в маму пошел, ты же знаешь.

— Ей бы тоже есть побольше, — сказала бабуля и поморщилась, наблюдая, как Робби натирал сыр над пастой. В ее представлении это было сродни преступлению. — Тебе же нужен мужчина, который будет заботиться. Который тебя откормит.

Робби закатил глаза — все его родственницы вечно твердили одно и то же — а после задумался, что бы подумала бабушка, если бы он признался, что согласился встречаться с известным на весь мир шеф-поваром… и с адвокатом.

— Сколько раз повторять? Мне не нужен мужчина. Правда. Не нужен. Но вот двух конкретных мужчин хотелось заполучить.

Бабуля поставила тарелку для себя и выдвинула стул.

— Может и не нужен, — ответила она, устраиваясь поудобнее, чуть запыхавшись от передвижений по кухне. — Но было бы неплохо его иметь. Ты много работаешь. И заслуживаешь кого-то, кто за тобой приглядит. Мы все заслуживаем. Того, кто будет нас баловать.

— Ну, от этого я никогда не откажусь. Ты ведь меня знаешь, — проговорил Робби, втыкая вилку в центр горки спагетти и проворачивая. — Но мужчина не возникнет в сиянии радуг и верхом на единороге по мановению руки. Поверь, я загадывал желания, кидая монетки в фонтаны и задувая… двадцать или около того именинных свечей в прошлом году. Все не так просто.

Бабушка цыкнула, принимаясь за собственное блюдо.

— Возможно. Только скажи-ка мне, Роберт, я, по-твоему, слепая? И подумай хорошенько, прежде чем ответишь.

Услышав решительный тон, Робби мгновенно представил Приста и, к собственному удивлению, понял, что на властность мужчины реагирует разительно иначе. И слава богу.

— Нет, не слепая. А что?

— То, что я уже дважды видела, как тебя подвозит черный внедорожник.

Бабуля ждала объяснений, и Робби попытался оттянуть время, запихнув полную вилку пасты в рот.

— А еще я видела, как водитель целует тебя в щеку. Он очень красивый.

Господи. Итальянские бабушки хуже папарацци.

— Это твой новый парень?

Эм…

— Не знаю.

Вот, даже что-то похожее на правду.

— В смысле не знаешь? Если он подвозит тебя рано утром, я очень надеюсь, что это серьезнее случайного…

— О чем мы говорили, когда я переехал, бабуля? — перебил Робби.

— Знаю. Знаю. Ты здоровый молодой человек, которому можно ходить на свидания. Я понимаю. Но он подвез тебя два раза подряд, и, ну… Я думала, может это тот приятный мужчина, о котором ты рассказывал в День благодарения? Тот, который готовит?

Робби замер, не донеся вилку до рта, ошарашенный до самых пяток, потому что и за миллион лет не предположил бы, что бабуля запомнит пятиминутную беседу с… И тут до него дошло. Ох, он прибьет Фелисити.

— Итак, когда она звонила? — поинтересовался Робби, понимая, что всего один невинный вопрос «Не знаешь, Роберт с кем-то встречается?» — и Фелисити с радостью разболтает бабушке все секреты, от которых пожилую женщину хватит удар. Видимо, сестра решила, что лучше упомянуть о мужчине, «который готовит», чем о том, чье убийство Робби с радостью планировал.

Округлив глаза, бабуля поднесла вилку ко рту и начала есть. Ее притворный вид «Кто? Я? Я вообще ни при чем» один в один походил на поведение самого Робби, не хватало лишь нарочитого хлопанья ресницами.

— Не пытайся изображать невинность, vecchietta. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы полностью проснуться, но теперь я совершенно бодр. Когда звонила Фелисити?

Бабушка прожевала пасту, проглотила и ответила: — Она не звонила.

— Bugiarda, — выругался парень, оттолкнулся от стола и потянулся за домашним телефоном. — У тебя нос вырастет, если не прекратишь. Так ведь ты говорила мне?

— Разве не рад, что послушался? Твой нос милый как пуговка.

Робби коснулся кончика носа, а затем указал телефонной трубкой на бабулю. — Не заговаривай мне зубы комплиментами. Не сработает.

— Даже и не пыталась. Нос у тебя и правда милый.

Робби сел обратно за стол и набрал номер, а бабушка вздохнула и положила вилку на стол.

— Ладно. Вчера, — проговорила она. Робби опустил трубку. — Она звонила проверить свою любимую старенькую бабушку и спросила, как дела у брата.

— Интересно, ведь мы болтали всего несколько дней назад.

— Ой. Правда? Тогда не знаю, что она удумала.

— Угу. Нисколько не верю. Вы обе, как обычно, сплетничали. Но я прощаю тебя за чудесную еду. — Робби отнес тарелку в раковину и чмокнул бабушку в щеку. — Вечером я уйду, но вернусь завтра, чтобы собраться на работу. Тебе что-то сегодня нужно?

— Если пойдешь в магазин, то не помешали бы молоко и яйца. Но только если пойдешь.

Он подмигнул. — Скорее всего, через пару часов мы встретимся с Эллиотом, так что куплю.

— Ты лапочка, Робби. Когда-нибудь какой-нибудь счастливчик…

— Собьет меня с ног и кинет в постель, если мне повезет.

Бабушка шикнула, прогоняя его, Робби вернулся в комнату, взял мобильный телефон и отыскал номер Эллиота. А затем позвонил.

— Сучка, тебя где носит? — ответил друг.

Робби широко улыбнулся. На заднем фоне слышался шум и суета салона, в котором работал Эллиот.

— Беру перерыв.

Робби закрутил шнурок с одним из белых помпонов на пальце и подождал. Через пару секунд Эллиот снова заговорил.

— Если ты скажешь, что Джулиан Торнтон на протяжении нескольких дней держал тебя в заложниках и оприходовал своим хреном, то я одновременно буду гордиться и возненавижу тебя, спасибо моей многозадачности.

Робби захохотал как сумасшедший. Боже, ему этого не хватало. Нужно встретиться с Эллиотом и, наконец, признаться тому человеку, который способен по-настоящему оценить сложную ситуацию.

— Эх, чего ржешь, Бьянки? Я серьезно. Где ты шлялся? И, пожалуйста, знай, что я не выслал поисковый отряд лишь потому, что ты вчера кинул смс-ку, а Томми видел тебя на работе.

— Ты закончил со своей завистливой тирадой? А то у меня есть что добавить.

— Он тебя трахнул, да? Боже мой. Он был шикарен? Хотя, о чем я? Конечно, был.

— Нет, он меня не трахнул. Но замечу, что на вкус он столь же хорош, как и его блюда.

— Ты везучая маленькая сволочь.

— Знаю, — согласился Робби. — Выпей со мной кофе после обеда. Мы обменяемся историями.

— Ну, в моей не будет минета со знаменитостью, но… если ты угощаешь, то я приду.

— Во сколько, жмотяра?

— Четыре. Подойдет?

Робби поморщился. Прист заберет его в шесть, и хотелось иметь чуть больше времени, чтобы успеть прихорошиться. — А в три не получится?

— Что? У тебя есть предложения получше… Погоди. Ты снова с ним встречаешься? Голос у Эллиота к концу фразы стал таким высоким, что Робби удивился, как сюда не сбежались все окрестные кошки.

— Да. Так что…

— В три. И твоей тощей заднице лучше бы обо всем рассказать. Не смей сбегать, Бьянки, иначе я тебя выслежу.

Робби рассмеялся.

— Ты меня сразу заметишь: я симпатичный и сияю от удовольствия.

— Показушник.

— Ой, только не плачь.

— Вполне возможно, собирался.

— Увидимся в три, Эл.

— Увидимся, Бьянки.

Робби повесил трубку с такой широкой улыбкой, что, если сейчас не успокоится, щеки скорее всего заболят. Он был чрезвычайно доволен собой и планами на вечер, а затем посмотрел вниз на подаренную Фелисити на Рождество пижаму, ухмыльнулся и вскочил на ноги.

Встал перед дверью из темного дерева, поднял телефон и включил фронтальную камеру. Сделав несколько сексуальных кадров, он вернулся на кровать и пролистал их. Выбрал несколько фото, идеально подходивших под настроение, открыл групповой чат с Джулианом и Пристом, загрузил изображения и отправил. А после лег и стал ждать ответа.