«Стой на своем», сказала мне Скарлетт. «Ты столь же могущественна, как и он».

Ее совет пронесся у меня в голове, но я продолжала воображать оленя, который убегал от волка. Я посмотрела на татуировку Капо, а затем снова на его лицо, благодарная, что он назвал меня Бабочкой, а не добычей.

— Что ты имеешь в виду? — его голос прозвучал сурово. — Довольно подло. Либо да, он был груб со мной, Капо, либо нет, он не был груб со мной, Капо. Между ними нет ничего, Марипоса. Используй все свои слова со мной.

Отлично. Он перебрасывал на мое поле мои же слова с того вечера у Харрисона.

Я вытянула руки перед собой, хрустнув костяшками.

— Все не так просто. Может быть, я делала что-то, чего не должна была. Я не знаю, для чего ты его нанял. Если для того, чтобы отгонять бродяг от окна, чтобы они не пугали клиентов, то нет, он не был злым. Он просто делал свою работу, показывая острые зубы и большие когти. Если он не должен заставлять бедных людей стыдиться того, что они не могут позволить себе стейк в твоем дорогом ресторане, то да, он определенно был груб ко мне. Мелкая душонка. Мудак.

Мгновение Капо изучал мое лицо.

— Зачем ты приходила к «Маккиавелло»? В наш ресторан. Ты что-то вспомнила?

Он убедился, что произнес слово «наш» довольно убедительно, чтобы я считала его бизнес своим. Это было тяжело, когда половину времени все это казалось сном.

Я отрицательно покачала головой.

— Нет. Я иногда проходила мимо, когда шла на работу в «Хоумран». Снаружи видно, как люди едят. Пахло очень вкусно. Я была голодна, — пожала я плечами. — Никто никогда не выходил с остатками, поэтому я решила, что бифштекс стоит почки.

Капо вздернул подбородок, копируя то, как делала я за пределами его ресторана, когда Бруно доставлял мне неприятности.

— Теперь это имеет смысл. Почему сказала то, что сказала.

— После того как я перестала стыдиться, я разозлилась. Этот парень меня разозлил.

— Ты все время возвращалась.

— Понятия не имею, почему. Ты заставил меня... испытывать любопытство, — я прикусила губу, но остановилась, когда он прищурился. — Ты меня тогда вспомнил?

— Ты показалась мне знакомой, но нет, не совсем. Ты повзрослела.

— Несколько дней, — я слабо улыбнулась. — Это был сущий ад добраться до того момента, в котором я обрела себя.

— Марипоса, — Капо коснулся моего подбородка и нежно поцеловал в губы. Потом он снова взял меня за руку и повел к огромному шкафу.

Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы найти то, что он искал на своей стороне. Несмотря на то, что все было организовано для меня, одежда в повседневном стиле, зимняя, весенняя, летняя и осенняя, мне потребовалось время, чтобы найти вещи.

Я все еще рылась в поисках подходящего костюма, когда Капо сказал мне прийти к нему в кабинет, как только я закончу. На нем был черный костюм с белой рубашкой и черным галстуком. Он напоминал мне гангстера 20-х годов. Все его костюмы были темными, черными либо темно-синими. По какой-то причине его вид напомнил мне татуировку на его руке - вся черная, за исключением этих электрических голубых глаз.

Некоторым мужчинам это давалось так легко. Десять минут и... готово.

Я вздохнула, раздвигая многочисленные вешалки, пока не наткнулась на красивое черное шифоновое платье. Бахрома на нем напомнила мне каскад воды ночью, края были покрыты серебром, как будто лунный свет касался их. Он был выполнен с эффектом омбре. Прижимая платье к себе, я обратила внимание, что оно было длиной до колена. Платье было стильным и сексуальным одновременно.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы сделать макияж и прическу. Команда Сойера научила меня делать и то, и другое. Я не стала выделять глаза, но использовала помаду кроваво-красного цвета. Я завила волосы, но не сделала пышных завитков. Простые волны. После этого я намазалась кремом, который так любил Капо, и распылила духи. Потом оделась.

Три браслета из белого золота, инкрустированные бриллиантами и сапфирами, и пара подходящих к ним сережек завершали наряд.

— Да чтоб меня, — выдохнула я. Я надеялась, что драгоценности в браслете не настоящие. У меня и так хватало забот с кольцом на левом пальце. Может быть, мне просто отрубят запястье и покончат с этим. Они могут отрубить и уши, если заметят серьги.

Стряхнув с себя шок, это была моя жизнь, я нашла пару черных туфель на высоком каблуке, которые придавали правильный рельеф моим ногам.

Готово.

— Марипоса... — Капо остановился, когда мы встретились в «коридоре» чулана. Это был первый раз, когда я по-настоящему нарядилась с тех пор, как мы поженились. Мне нравилось, как Капо смотрел на меня, как тогда, когда я распахнула халат и показала ему свои прелести в ночь нашей свадьбы в мэрии.

— Что скажешь? — Я слегка повернулась к нему. — Достаточно хорошо?

Я хотела, чтобы Капо гордился мной, когда я буду рядом. Я хотела выглядеть хорошо, нет, сногсшибательно для него. Я никогда не думала, что буду использовать слова «я» и «сногсшибательный» в одном предложении, но все изменилось. Этот человек был так хорош собой, что иногда мне было трудно даже сделать вдох. И он выбрал меня. Девушку со странным шнобелем.

— Sbalorditiva. — Капо прикусил зубами нижнюю губу. — Я горжусь тобой, Марипоса.

Sbalorditiva. Я знала, что означает это слово, и Капо не пришлось переводить. Сногсшибательная. Бывали моменты, когда я не понимала, о чем он говорит, но в некоторых случаях я понимала. Было странно понимать слова, которые я никогда раньше не слышала на другом языке, но каким-то образом знать их значение.

И тут до меня дошла последняя часть его комплимента. Ты заставляешь меня гордиться.

Прежде чем я успела сказать какую-нибудь глупость, Капо поднес мою руку к губам и нежно поцеловал мои пальцы.

— Я не заслуживаю твоего времени или компании, но, несмотря ни на что, они принадлежат мне. На всю мою оставшуюся жизнь. — С этими словами он взял меня за руку, и мы покинули дом.

Машина Капо плавно затормозила на отведенном ей месте перед зданием «Маккиавелло». Капо ездил на своем Мерседесе «АМГ Вижн Гран Туризмо». Автомобиль был весь серебристый и гладкий и выглядел точно так же, как Бэтмобиль. Я чувствовала, что именно к этому он и стремился, поскольку мы жили в похожей пещере, полной летучих мышей.

При нашем появлении несколько человек остановились, чтобы посмотреть. Каждый раз, когда он подъезжал на одной из своих машин, это вызывало переполох. А может, дело было в самом Капо. Он вызвал переполох. Но его впечатляющая коллекция автомобилей, казалось, была единственной слабостью, которая привлекала к нему пристальное внимание. Это не совсем соответствовало его затворническому образу жизни, но я обнаружила, что не могу утверждать в отношении Капо ничего однозначно.

Капо хладнокровно вышел, не обращая внимания на людей, указывающих на его машину, и направился ко мне, чтобы открыть дверь. Перед этим он застегнул пуговицу на костюме.

Я заколебалась, ожидая, что Бруно выскочит. Я не ожидала, что он будет груб со мной, как в прошлый раз - в конце концов, я была женой его капо, - но я надеялась, что он не плюнет на мой бифштекс, когда вынесет его из кухни.

— Прошу, — сказал Капо, протягивая руку.

Я вложила свою в его, и свет окон «Маккиавелло» осветил все мои драгоценности, заставляя бриллианты и сапфиры блестеть на моей коже. Мои каблуки стучали по тротуару в приятном, мелодичном ритме. На этот раз, вместо запаха мусорного контейнера, бьющего мне в нос, его одеколон и мои духи, казалось, плыли в воздухе, лаская его. Чем ближе мы подходили к двери, тем сильнее становился запах бифштекса. Мой желудок заурчал, готовый к тому, чтобы что-то переварить.

— Ты уверен, что мне не придется продавать почку за это блюдо? — пошутила я.

Капо поднял мою руку и крепко поцеловал запястье.

— Думаю, ты продала достаточно. Ты вне рыночной конкуренции, Марипоса. Ты принадлежишь мне. Никто тебя не тронет, и уж тем более такую ценную вещь, как почка.

У двери стоял мужчина, одетый в великолепный костюм, и держал ее открытой.

— Мистер Мак, — кивнул он. — Рад видеть вас сегодня вечером.

— Сильвестр. — Капо кивнул, затем потянул меня вперед, кладя мне руку на поясницу. Его прикосновение было теплым, успокаивающим и таким же твердым, как его поцелуй. — Моя жена, — сказал он. — Марипоса Маккиавелло,

Парень взял мою руку и слегка пожал. Он поздравил меня, назвал Миссис Маккиавелло и повел прочь.

— Сильвестр - вечерний управляющий, — сказал Капо.

Пока мы шли, Капо и Сильвестр разговаривали по-итальянски, и я кое-что поняла. Разговор шел о ресторане. Деловые вопросы. Но я не могла не заметить, как весь персонал смотрит на меня... с тревогой. Посетители были другие. Они смотрели на меня с нескрываемым любопытством.

Кто эта цыпочка, идущая рядом с мужчиной, источающим силу?

Вместо того чтобы сосредоточиться на том дерьме, что происходит вокруг меня, я решаю насладиться этим опытом. Я вспомнила, как сильно хотела попробовать этот бифштекс, и решила сделать свой первый визит незабываемым.

Ресторан был шикарным, как я и предполагала, но в то же время романтичным. Некоторые стены были выложены, как я догадалась, настоящим кирпичом, в то время как другие были выкрашены в темно-красный цвет. Стулья и столы были черными, а в бронзовых канделябрах горели настоящие мерцающие свечи. На каждом столике стояла одинокая белая роза в хрустальной вазе.

Бар находился с другой стороны, в совершенно другой части здания. Насколько я могла видеть, полки были забиты сотнями блестящих бутылок уникальной формы. Это место напомнило мне старые забегаловки, о которых рассказывал мне Папаша. С этой стороны были стены, полностью выложенные кирпичом, зеркально повторяющие те, что были в ресторане. Пол был выложен черно-белым мрамором в полоску. Несколько столиков были расставлены вокруг небольшой танцплощадки.