Я внимательно присмотрелась к деревьям на границе лужайки, отчасти боясь, что я и правда увижу мясистые мочки ушей, проросшие на их ветвях. Вместо этого я увидела нечто куда более пугающее. Каждая ветвь, начиная с грузных веток и заканчивая крошечными прутиками, дрожала, как будто их раскачивал сильный шторм. Только вот на лужайке не было и дуновения ветра. Деревья дрожали сами по себе, пульсируя как нервные окончания лягушки, которую мы расчленяли на уроке науки на прошлой неделе. Казалось, будто весь лес был организмом, а деревья были его нервной системой. У меня появилось отчётливое предчувствие, что войдя в этот лес, ты почувствуешь себя так, словно тебя проглотили. У мистера Беллоуза, должно быть, появилась точно такая же мысль.

— Пожалуй, будет лучше, если вы, ученики, вернётесь в здание. Я могу пойти и найти Этту.

— Нет, — ответ исходил от Дейзи. — Этта там. В момент, когда она исчезла, предполагалось, что я должна приглядывать за ней. Я собираюсь вернуть её обратно.

— Я тоже, — в унисон произнесли мы с Натаном.

— Ну, — произнесла Хелен, — так чего же мы ждём? Особого приглашения?

Это должно было быть шуткой, но как только мы шагнули меж деревьев, у меня возникло чёткое впечатление, что мы были приглашены. Стволы деревьев скрипели и стонали, словно освобождали нам пространство.

Ветви задевали моё лицо, подобно тому, как слепой человек прикасается к чертам лица, чтобы понять, как я выглядела. Я услышала, как эти же самые ветви ломались у меня за спиной, и когда я обернулась один раз, чтобы посмотреть назад, я увидела, что они сплелись между собой в плотную копну, став препятствием на пути возвращения. Даже деревья, казалось, встали ближе друг к другу, чтобы вытеснить последние затянувшиеся лучи заката и запереть нам путь отступления. Идти было возможно только вперёд, и даже это направление было сужено до узкой тропинки, достаточно широкой лишь для одного из нас по очереди. Мы шли колонной по одному, мистер Беллоуз впереди, за ним Дейзи, Натан, Хелен и я.

— Почему у меня такое чувство, что лес ведёт нас через узкий проход туда, куда он хочет, чтобы мы направлялись? — спросила Хелен, ударив по ветви и проигнорировав наставления мистера Беллоуза о том, что мы должны хранить молчание.
Я не винила её. Тишина лишала мужества.

— Может быть, лес хочет, чтобы мы отыскали Этту, — сказала я. — Все фейри любят её. Наверное, лес тоже её любит.

— Может быть, это твой дружок, кто контролирует лес, — сказала Хелен. — Деревья будут убирать нас одного за другим и тогда ты окажется в его полном распоряжении.

— Не будь смешной, Хелен. Рэйвен не контролирует деревья, и даже если бы это был он, он бы никогда не причинил боль моим друзьям или заставил бы меня делать что-то против моей воли.

— Откуда ты знаешь? — спросила Хелен. — Он мог наложить на тебя чары, заставив поверить, что ты делаешь то, что желаешь. Он мог бы склонить тебя к жизни рабыни, точно так же, как тех бедных девушек в клубе "Хелл-Гейт".

— Всё не так, Хелен... — я запнулась, не в состоянии объяснить, каково это было быть с Рэйвеном. Как я могла рассказать ей, каково это летать с ним, не признавшись, что я могу летать? Как я могла засвидетельствовать ей о своём знании, что он не был монстром, потому что я была такой же, как и он? — Я просто не могу объяснить, — нескладно закончила я.

— Всё потому что ты считаешь меня глупой светской девочкой, которую лишь заботит одежда и танцы, верно? — просила она дрожащим голосом. — Должно быть, поэтому вы с Дейзи утаиваете секреты от меня.

Я схватила её за руку, чтобы вынудить остановиться. Она приостановилась, но осталась стоять лицом, отвернувшись от меня. Всё её тело дрожало. Мне пришлось принудительно развернуть её ко мне. В собиравшихся сумерках, я смогла лишь рассмотреть, что её лицо было влажным от слёз.

— Это то, что остальные думают обо мне, так? Натан, уж точно так считает. Ирония в том, что я бы всё отдала, чтобы снова стать той девочкой — той глупой, эгоистичной девочкой, все мысли которой были лишь о платьях и светских приёмах, вместо счетов и долговых обязательств и брачных контрактов. Вот такая теперь моя жизнь! — она вскинула руки, открыв ладони, прижав их к густой растительности по обе стороны от нас. — И всё более сужающийся путь ведёт лишь к одному пункту назначения — замужество без любви, чтобы погасить долги моей матери. Так что не думай, что я не понимаю желания сбежать с крайне неподобающим любовником и жить с ним на верхушке дерева — я понимаю! Для некоторых из нас это попросту не обсуждается.

Я в изумлении уставилась на Хелен, в итоге осознав, почему ей была столь ненавистна мысль обо мне с Рэйвеном: она завидовала моей свободе. Я чуть не рассмеялась от этого. Хелен чувствовала себя ограниченной в своих решениях, но это я была той, кому приходилось затягивать корсетом свои крылья каждое утро до того, как они с Дейзи проснуться. Моё собственное тело было клеткой, куда уже, чем тропинка, по которой мы шли.

Я посмотрела поверх плеча Хелен и затем резко развернулась, чтобы посмотреть, что было позади.

— Что случилось? — спросила Хелен.

Я была так перепугана, что не смогла ответить. Вместо этого я развернула её лицом к направлению, по которому мы двигались. Вместо тропинки там была стена из зарослей. Лес поглотил тропинку и наших друзей, заперев нас в лиственном склепе.