Эпилог

Изабелла

Шесть месяцев спустя

Стоя перед зеркалом в ванной на самолёте компании «Каллаган Корпорейшн», я в миллионный раз оттолкнула руку Торна от подола своего платья.

– Может, ты прекратишь это, кобель? Через десять минут мы приземлимся у Белого Дома.

Наклонив голову, Торн лизнул дорожку вверх по моей шее, лаская ягодицы.

– Я могу заставить нас обоих кончить за десять минут. Может быть, даже дважды для тебя.

– Ты только что уложил меня на диван в моём кабинете, прежде чем мы уехали из Нью-Йорка, – запротестовала я.

Он встретился со мной взглядом в зеркале.

– Я никогда не смогу насытиться тобой.

Я знаю, я знаю. Иметь сладкого, сексуального и красивого мужчину, желающего меня, было настоящим испытанием. Особенно после того, как я так долго обходилась без кого-то настолько замечательного. Обычно я была так же готова к сексу, как и Торн, но сегодня всё было иначе.

Мы направлялись в Белый Дом на церемонию зажжения Национальной ёлки. Поскольку это был первый раз для администрации Каллагана, мне не хотелось ничего испортить. Прибыть туда, пахнущей сексом и выглядя растрёпанной, как сказал бы Торн, не входило в мои планы. Я была в ванной просто для того, чтобы поправить причёску и макияж.

Трудно поверить, что прошло уже шесть месяцев с тех пор, как Торн признался мне в любви перед большей частью нашего отдела. Несмотря на то, что невротическая сторона меня изначально беспокоилась о том, что мы не сможем стать парой, в последние месяцы всё шло гладко. На самом деле, в прошлом месяце мы сделали решительный шаг и съехались вместе. Мы нашли квартиру недалеко от моей старой. Как раз в тот момент, когда я беспокоилась о том, чтобы оставить Милу, она влюбилась в одного из продюсеров шоу, над которым работала.

То, что мы с Торном поселились вместе, сделало двух наших пушистых друзей невероятно счастливыми. Теперь, когда он чувствовал себя эмоционально лучше, Торн не нуждался в поддержке Конана. Вместо этого он был с нами в качестве обычной собаки. Поскольку Торн беспокоился о том, как бы не растратить впустую таланты Конана, то начал посещать по выходным больницу «Уолтера Рида». Конан был способен вести гражданскую жизнь, одновременно оказывая поддержку солдатам.

Говоря о гражданской жизни. Торн был верен своему слову и уволился из «Каллаган Корпорейшн». Я знала, что он принял решение не только для того, чтобы заставить меня остаться. Его сердце всегда будет принадлежать военным, и он отчаянно нуждался в том, чтобы найти работу, где мог бы выразить это. Не желая быть обвинённым в кумовстве, Торн ещё в августе занял низкую должность в администрации ветеранов. Он не получал ту зарплату, которую получал в качестве инвестиционного банкира, но я никогда не видела его таким счастливым.

Торн задрал подол моего платья выше бёдер. Его палец прошёлся по верхней части моего бедра высоко-высоко.

– Ты и эти чёртовы чулки сводите меня с ума.

– Наверное, мне придётся перестать их носить.

Скользнув рукой по верхней части моего бедра, властные пальцы Торна нашли путь к моей сердцевине. Я резко вздохнула, когда он погладил большим пальцем мой клитор.

– Если я пообещаю заставить их кружить вокруг аэропорта в течение пяти минут, ты позволишь мне трахнуть тебя? – спросил он, его дыхание обжигало мне мочку уха.

– Тай только что вышел, – запротестовала я. Конечно, нарисованная Торном перспектива была странно волнующей.

Торн щёлкнул языком у моего уха.

– Он надел шумоподавляющие наушники.

– Вижу, ты уже всё продумал, – сказал я.

– Это просто глупая удача, что он смотрит фильм на своём планшете, – усмехнувшись ответил Торн.

Когда стала мокрой и почувствовала слабость в ногах от пальцев Торна, я позволила себе откинуться назад на его грудь.

– Это значит «да»? – спросил Торн.

Я прикусила губу, так как приближалась к оргазму. Не знаю, почему от прикосновений Торна я могла кончить практически за минуту. Там, где раньше мне требовалась целая вечность, чтобы кончить, с Торном это происходило почти мгновенно.

Как раз в тот момент, когда я собиралась кончить, Торн развернул меня лицом к себе. Я сердито посмотрела на него.

– Ублюдок.

У него хватило наглости усмехнуться.

– Я хочу, чтобы ты кончила вместе со мной.

Я протянула руки к пряжке его ремня и покачала головой.

– Я ведь могу кончить и дважды, ты же знаешь.

– Я заглажу свою вину сегодня вечером с помощью сверхдлинного орального внимания.

Я стянула его брюки и трусы с восхитительной попки и спустила вниз по толстым бёдрам.

– Я буду настаивать на этом.

Торн нахмурился.

– С нетерпением жду этого момента. – Положив руки мне на талию, Торн поднял меня и усадил на раковину. Затем он раздвинул мои ноги и устроился между ними. Я не нуждалась в прелюдиях, так как насквозь промокла.

Одним сильным толчком, Торн похоронил себя глубоко внутри меня. Торн начал двигаться, приблизив свои губы к моим. Мне нравился секс с этим мужчиной. Мне всё нравилось с ним. У меня никогда не было такого внимательного любовника. Но то же самое можно было сказать и о Торне за пределами спальни. Он стал моим лучшим другом. Мы смеялись, ссорились, мирились – всё в одном ключе. С любовью. Со страстью. Чертовски горячей страстью. Мы понимали друг друга.

Как только самолёт коснулся земли, я схватилась за раковину и с пронзительным криком шагнула в пропасть.

– Да, Торн! О боже! – завопила я.

После пары резких толчков Торн последовал за мной. Успокоившись, я бросила на него острый взгляд.

– Я думала, ты собираешься заставить их кружить вокруг аэропорта.

Он смущённо улыбнулся мне.

– Я вроде как был занят. – Торн быстро поцеловал меня, прежде чем отодвинуться. – Не волнуйся. У тебя есть ещё пять минут, чтобы собраться.

– Десять минут.

– Хорошо. Десять минут.

– Тебе самому нужно привести себя в порядок. – Я указала на его лицо. – У тебя всё лицо в моей помаде.

– И руки в тебе.

Я покраснела от его намёка.

– Просто приведи себя в порядок.

– Да, мэм.

После того как помог мне слезть с раковины, Торн принялся мыть руки, а я принялась убирать внизу. Я молча пожалела, что мы всё ещё пользуемся презервативами, потому что это бы всё упростило. В итоге я потратила пятнадцать минут, а не десять, чтобы убедиться, что готова предстать не только перед камерами, но и перед его родителями.

Когда мы вышли из самолёта, на лётном поле нас уже ждала машина. Кроме Тая, с нами был ещё и Конан. Пёс стал знаменитостью благодаря кампании Торна по оказанию помощи солдатам. Конан должен был появиться на зажжении Рождественской ёлки вместе с нами.

После свадьбы Баррета и Эддисон я стала частенько бывать в Белом Доме. Я жевала попкорн в театре и несколько раз плавала в бассейне. Конечно, в этот раз я надела купальник, а не плавала в платье.

Подъехав к VIP-входу, я удивилась как всё празднично выглядело. Это было настоящее превращение в Рождественскую Страну Чудес.

Мы тут же направились в резиденцию, чтобы встретиться с родителями Торна, а также Барретом и Эддисон. Кэролайн вернулась домой из Оксфорда, и Торн очень обрадовался, увидев свою младшую сестрёнку.

Когда пришло время отправляться на освещение ёлки, мы набились в несколько внедорожников, и мои эмоции варьировались от возбуждения до счастья и беспокойства. Но больше всего я боялась опозориться перед камерами.

– Ты прекрасно выглядишь, – прошептал Торн мне на ухо.

Как и всегда, он читал меня как открытую книгу.

– Спасибо, – ответила я, бросив взгляд на свой наряд. С помощью Милы я выбрала изумрудно-зелёное коктейльное платье и зимнее белое пальто.

Мы подошли к шквалу взрывающихся вспышек. Когда вышли из машины, Торн взял меня за руку. Время от времени он её сжимал. Хотя я и видела по телевизору президентскую ёлку, вживую это было иначе. Великолепная музыка, знаменитые певцы и то, что я стояла на подиуме с остальными членами семьи Каллаган, делали меня чрезвычайно счастливой. Но больше всего я радовалась тому, что мне удалось найти такого человека, как Торн.

После зажжения ёлки и праздничных мероприятий мы с Торном вернулись в Белый Дом. Вместо того чтобы войти внутрь и отогреться, как все остальные члены семьи, Торн взял меня за руку.

– Пойдём посмотрим на ёлку отсюда.

– Звучит неплохо.

Когда мы шли по южной лужайке, Торн отпустил мою руку и указал на одно из деревьев.

– Помнишь, что там произошло?

В моей голове всплыло яркое воспоминание о фейерверке, взорвавшемся над нашими головами, когда Торн поцеловал меня.

– Наш первый поцелуй.

Он снова улыбнулся.

– Один из лучших дней в моей жизни.

– И мой тоже.

– С тех пор было чертовски много хороших дней, но этот был самый лучший.

Моё сердцебиение ускорилось от его слов, а также от его тона. Даже если бы я отморозила свою задницу, то всё равно могла бы навсегда остаться в этом моменте. Вот что делает с тобой любовь.

Когда я обернулась, чтобы выяснить почему Торн замолчал, его не оказалось рядом. Вместо этого он опустился передо мной на одно колено. Мои руки взлетели ко рту.

– О боже, – пробормотала я, борясь с желанием ущипнуть себя. Неужели всё это происходит на самом деле? Неужели я проснусь и обнаружу, что снова лежу в своей постели на Манхэттене и что всё это сон?

Не обращая внимания на мою вспышку тревоги, Торн ухмыльнулся.

– Изабелла Фланнери, будешь ли ты и дальше дарить мне чудесные дни до конца моей жизни?

– О боже, – снова пробормотала я. Несмотря на то, что мы жили вместе, я не ожидала предложения. Мы встречались всего полгода. Да, это были самые счастливые шесть месяцев в моей жизни, но я никогда не думала, что обручусь так быстро.

– Это не похоже на «да», – задумчиво произнёс Торн.

Я смотрела на его красивое лицо и видела в нём лишь абсолютную уверенность. У Торна не было ни малейших сомнений, что он хочет стать моим мужем и провести со мной остаток своей жизни. Его сила была тем, в чём я нуждалась в тот момент.