Глава 44

КАШТАНОВЫЕ КУДРИ ОБРАМЛЯЮТ ЛИЦО ДЕВОЧКИ, ее голубые глаза озорно блестят. Я держу баллончик в руке и улыбаюсь ей.

— Что будем делать?

Она смеется, и на ее щеках появляются глубокие ямочки.

— Ты такая смешная, Эми! Мы раскрашиваем твой сноуборд, помнишь? Я рисую тебя и папу, а ты делаешь розовые и голубые брызги.

Я снова смотрю на брызги.

— Почему они неоново-розовые и голубые?

Маленькая девочка морщит лицо. Ее маленькие пухлые щечки сияют здоровьем.

— Потому что ты любишь быстрые машины, и любишь красиво одеваться.

— Ха, — бормочу я, глядя вдаль. — Значит, я наполовину сорванец, наполовину девчонка?

Она кивает.

— Ага, совсем как я, помнишь?

Я не помню.

— Эм, — шепчу я. — Напомни, как тебя зовут?

Она закатывает глаза.

— Ты опять пила водку?

Я замираю.

— Нет.

— Я Кеннеди Стоун, мой...

Воспоминания проникают в мой мозг со скоростью сто миль в час.

Мэддокс и я смеёмся, он бросает меня, мы снова вместе. Наш первый поцелуй, спотыкаемся о его кровать во время нашей первой ночи, выпадение из его окна и смех с Лейлой, когда мы бежали обратно к такси, он показывает мне «Dutch», и место аварии.

— Я люблю тебя.

Вскакиваю с кровати, отчаянно втягивая воздух.

— Аметист? — Мэддокс вскакивает со стула, на котором сидит. Я смотрю на него, потом на Лизу, которая стоит рядом с ним, сжимая кофейную чашку, она выглядит взволнованной. Она явно не спала, затем я перевожу взгляд на пол, и вижу груды матрасов, разбросанных повсюду с одеялами и подушками. Неужели они оставались здесь все время?

— Детка? — Спрашивает Мэддокс, медленно подходя к моей кровати.

Я тру глаза и хватаюсь за стальные перекладины по бокам моей кровати.

— Где Кен?

Они оба громко выдыхают.

— Черт возьми.

Мэддокс набрасывается на меня, притягивая в свои объятия. Я содрогаюсь, но потом погружаюсь в его объятия.

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — шепчу, глядя на него. — Но серьезно, где Кен?