ГЛАВА 16

НН: три истории: 1) позавтракал вафлями этим утром в твою честь. 2) когда закончу учебу, хочу разрушить всю индустрию напитков. я о воде, кофе, чае, соке, содовой и паре странных гибридных напитков. МЫ МОЖЕМ ДЕЛАТЬ ЛУЧШЕ. 3) раньше мне постоянно снилась сестра, и когда я просыпался, меня трясло, то был полный отстой, но теперь она совсем мне не снится. оказывается, это еще хуже.

Я: Мне тоже уже не снится мама, хотя иногда я совершенно забываю, что ее больше нет. Могу подумать: «О! Ей понравится эта история, расскажу ей, когда приду домой», а потом все вспоминаю. Это самое худшее. 2) Я не ела вафли на завтрак. У меня были какие-то органические пшенично-ягодные мюсли из магазина здорового питания, которые так любит мачеха, и хотя они были вкусными, я все еще не понимаю, что значит «пшенично-ягодные». 3) Никогда не использовала слово «разрушить» применимо к какой-либо индустрии. Что это вообще значит? Ты уверен, что тебе шестнадцать?

НН: семнадцать, вообще-то. и у меня появилась идея на миллиард долларов: пшенично-ягодный сок!

Я: В тебе так много Вуд-Вэлли. Что? Идеи на МИЛЛИОН долларов тебе недостаточно?

Сразу после школы я отправляюсь на работу. Я вовсе не избегаю дома. Серьезно. Но что, если мои вещи уже упаковали в спортивные сумки – Глория уложила все бережно и почтительно, уделила время, чтобы сложить мое нижнее белье, закрыть крышки на бутылках с шампунем – и весь эксперимент Рейчел-Отец закончился вот так? Фу. Что со мной будет?

За завтраком я была единственной, кто сидел за столом, и когда Тео проходил мимо, чтобы захватить сок, он лишь выгнул бровь и пожал плечами. Очевидно, он в такой же неизвестности, как и я. Через пару минут вошла Рейчел и снова развела кипучую деятельность, громко разговаривая, ни к кому конкретно не обращаясь, разве что к себе, точно у нее шило в заднице из нервозности и риторических вопросов.

– Кофе! Где кофе? – спросила она, хотя он был там же, где и всегда. В кофеварке, сваренный Глорией или автоматическим утренним таймером – не знаю, кем конкретно, хотя ставлю на первую. Глория удивительным образом делает работу так, что ее даже не видно, а еще занимается всеми вещами, о которых вы даже не задумывались, что они необходимы вам в первую очередь. Если нам нужно будет уехать, я, наверное, буду больше всего скучать по Глории. Она зовет меня Есси, кладет мою пижаму под подушку и настаивает на том, чтобы я жевала витаминные шоколадные пастилки. – А ключи. Ключи, где вы? В моей сумке. Черт возьми, где моя сумка?

Очевидно, мой отец пропал без вести так же, как и вещи Рейчел, и на мгновение меня охватила паника. А вдруг папа сорвался с места без меня и уже ехал обратно на восток. Когда с вами приключается плохое, вы начинаете думать, что могут случиться и все остальные невероятно ужасные вещи. Но он ни за что бы не бросил меня. Конечно, я никогда бы не подумала, что он мог соврать мне о конвенции и вернуться вместо этого женатым, а не нагруженным бесплатными образцами для всех своих друзей среднего возраста, как нормальный человек, но все-таки. За исключением последних нескольких месяцев он был хорошим отцом.

– Очки? – спросила Рейчел, и на меня нашло понимание, насколько она выбита из колеи прошлой ссорой – она начинает похлопывать по пустой белой столешнице, будто очки могут появиться из воздуха. Обычно, они не присутствуют в ее утренних монологах.

– У тебя на голове, – ответила я, от чего она подскочила на месте и уставилась на меня, будто звук моего голоса застал ее врасплох, и она только что заметила меня здесь.

На мгновение она выглядела печальной и расстроенной. А потом Рейчел опустила очки на глаза, и большая часть ее лица скрылась за солнцезащитными стеклами, поэтому я совсем не могу его прочесть.

Когда я прихожу на работу, Лиам сидит на столе, распевая и играя на гитаре перед нулевой аудиторией. Оказывается, я была права: в «Купи книгу здесь!» нет большого наплыва покупателей. Лишь несколько редких постоянных клиентов, парень, который листает книги в разделе саморазвития и никогда их не покупает – вот, пожалуй, и все.

– «Представьте» Джона Леннона, да? Классика. – Я приятно удивлена голосом Лиама. Он мягкий, искренний, почти сладкий. С гитарой он и выглядит по-другому. Влюбленность Дри определенно обоснована.

– Прости. Не слышал, как ты пришла. – Лиам снимает Эрла с плеч и убирает его в отделанный фиолетовым бархатом кейс. Таким изящным движением, которое, я уверена, он повторял несколько тысяч раз.

– Не стоило прерываться из-за меня. – Думаю, как бы незаметно вынуть телефон и записать его исполнение для Дри, но тут же понимаю, что это будет слишком странно и назойливо. – А ты хорош. И я имею в виду, действительно хорош.

– Спасибо. Мечтаю уехать в Музыкальный колледж Беркли в следующем году, если поступлю, но мама не хочет, чтобы я находился так далеко, – говорит он.

– Вау! – восклицаю я. – Это же в Бостоне, да?

– Ага. Откровенно говоря, все, чего я на самом деле хочу, так это пропустить этап колледжа и попытаться добиться успеха с ребятами из «МегаО». Но тогда мама просто с ума сойдет. Я все время ставлю ей в пример «Maroon 5» – они же из школы Брентвуд – но она только переспрашивает, кто такой этот «Марун»?

Я смеюсь и лихорадочно пытаюсь сообразить, что сказать дальше.

– Так ты придёшь? – спрашивает Лиам, спасая меня от постыдного отсутствия мыслей.

– Прости?

– На мой концерт. Вечеринка Джем.

– Напомни-ка еще раз, когда он будет? – Естественно, я все помню. Дри и Агнес уже убедили меня в том, что мы должны пойти, и даже выбрали мне наряд. Они поклялись, что Джем с Кристал напьются и даже не заметят меня на вечеринке.

– В следующую субботу, – отвечает Лиам. – Хорошо, это не настоящий концерт в клубе или типа того. Но будет весело. Обещаю.

– Классно, обязательно постараюсь прийти. – Лиам похлопывает по столу, приглашая меня присесть рядом с ним. Я запрыгиваю на столешницу и скрещиваю ноги, поворачиваясь так, чтобы прислониться спиной к стене. Пробегаюсь глазами по детской секции за его головой, любуясь яркими обложками книг, выставленными лицевой стороной наружу. Они совсем не скромные.

– Ты сегодня тоже работаешь? – интересуюсь я.

Надеюсь, нет. Мне некомфортно работать с Лиамом, тяжело поддерживать разговор три часа подряд. За это время он может несколько раз рассказать мне про питание во время стажировки в «Гугле», которое, по-видимому, было очень-очень хорошим. Конечно же, мы не разговариваем все время – Благодарю Бога за мой айфон, который я достаю каждый раз, когда чувствую себя неловко, но так было до сих пор. Теперь, когда я знаю все основы, не понимаю, зачем нам вместе находиться на работе. Да и не похоже, что тут есть чем заняться.

– Да, если ты не возражаешь. Мне нужны деньги, поэтому…

– Ох, так ты хочешь, чтобы я ушла? – спрашиваю с замиранием сердца. Дри и Агнес каждый день после школы ходят в «Coffee Bean». И как не печально об этом говорить, мне нужны деньги на мой кофе со льдом.

Ну а еще: я не хочу домой.

Если папе и мне снова нужно переезжать, будем ли мы с НН продолжать переписываться? Расскажет ли он мне, наконец, кто он?

– Неа, я узнал, что мы можем работать одновременно. Маме на это наплевать. – В голове всплывает вопрос: «А может Лиам жалеет меня, смотрит свысока, как и его девушка, и лишь поэтому разрешил мне остаться?». Я заприметила несколько учеников стипендиатов в Вуд-Вэлли – вы можете распознать их по одежде и тому, как они собираются в антидизайнерские группки. Кажется, никто не обращает на них внимания. Как-то одна из девушек надела футболку с огромными буквами «ГЭП» на груди. Джем даже не стала подначивать Кристал. По какой-то необъяснимой причине, я ее единственная мишень.

– Уверен? – спрашиваю я. Черт. Мой голос звучит отчаянно даже в собственных ушах.

– Уверен. – А потом Лиам снова берет Эрла в руки и начинает играть.

Дри: УМЕРЕТЬ НЕ ВСТАТЬ. Он поет тебе серенады ПРЯМО СЕЙЧАС? СЕРЬЕЗНО? Уже иду.

Я: Думаю, он играет обычные песни «МегаО»?

Дри: ОМГ. Стой, если я приду, это же будет слишком очевидно, да? Точно. Черт подери! Ты можешь набрать меня и оставить висеть на телефоне?

Я: Ты сейчас серьезно?

Дри: Неа. Слишком попахивает сталкерством. Даже для меня. АХХХХХХХ.

Я: Ты права. Он на самом деле хорош.

Дри: Ты убиваешь меня.

Я: Если от этого тебе станет лучше, то я бы хотела, чтобы вместо меня сейчас ты была здесь. У меня домашка по математике. Если бы мне только за нее платили…

Дри: Признайся, он сексуальный.

Я: Не мой тип, но…

Дри: Но что?

Я: Давай просто скажем «я признаю».

Лиам начинает играть новую песню, которую я еще не слышала. В ней такие слова:

Девушка, которую никто не знает,

Та, которая внутри сияет,

Так вот, эта девушка,

Которую никто не знает,

Моя, вся моя, вся моя…

Запоминающаяся мелодия.

Скарлетт: Должна ли я переспать с Адамом Кравитцем после выпускного?

Я: ЧТО?!?!?

Скарлетт: Просто подумала, было бы неплохо расстаться с Д-картой с кем-то, кто не вселяет страх, понимаешь? А потом, когда я покончу с этим, можно будет двигаться дальше.

Я: Это то, чего ты хочешь? Просто покончить с этим?

Скарлетт: Ну и что, если так?

Я: Я не считаю секс таким важным событием, однако это не пустяк, понимаешь?

Тут я понимаю, что только что процитировала Дри, но мне кажется, она права. Это не пустяк. Не хочу превращаться в нудного предка, но существуют венерические болезни, беременность, и да, знаю, Скарлетт воспользовалась бы презервативом, – все мы смотрели сериал «Беременна в 16», который является лучшей формой контроля рождаемости – но все-таки. Адам Кравитц? Мой старый сосед Адам Кравитц? Единственный парень, когда-либо проявивший ко мне интерес, и кто однажды напился и пригласил меня на свидание в боулинг субботним вечером?

Хотя моя история с ним – не показатель. Скарлетт свободна от предрассудков, и он может осчастливить ее на полпалки или на целую. Просто мне кажется, она обманчиво небрежно относится к этой теме. Она больше похожа на меня с Дри, чем на сестру Агнес, и еще Скарлетт склонна преувеличивать. Но существует разница между болтовней о сексе (свободным обсуждением секса) и тем, чтобы на самом деле заниматься им. На словах секс – это просто – части тела одного человека соприкасаются с частями тела другого человека. Ни больше, ни меньше. Но для некоторых из нас в реальности все гораздо сложнее. Одновременно захватывающе и страшно. Не могу объяснить почему, но знаю, для меня все обстоит именно так.