Глава 35:

«С таким не шутят, Клаудия»

Артемис

Что?

Это односложное слово без остановки крутится у меня в голове, пока я улыбаюсь, потому что первое, о чем я думаю, это то, что Клаудия шутит.

- Очень смешно, я не куплюсь на это, – отвечаю, тряся головой. – Ты думала, что я поверю как в тот раз, когда тебе вырезали аппендицит, и ты сказала мне, что тебе прописали есть неприличное количество мороженого. Я кормил тебя мороженым каждый день в течение недели, пока не понял, что ты соврала.

Она слегка улыбается, вспоминая об этом, но в глазах при этом совсем нет радости. Она облизывает губы, заправляя прядь волос за ухо, и опускает взгляд к коленям, на которых она сжимает руки в кулаки.

- Нет, не надо, – говорю, посмеиваясь. – Твоя актерская игра просто невероятна.

- Артемис… - она едва шепчет.

- С таким не шутят, Клаудия.

Она поднимает голову и смотрит прямо в глаза. Серьезность в ее взгляде отметает любые мысли о шутках. Моя улыбка медленно испаряется, в груди все сжимается.

- Я не шучу, – ее голос сух, звучит оборонительно.

Я открываю рот, чтобы что-нибудь сказать, но так и не нахожу слов. В голове снова этот односложный вопрос, этот круговорот недоумения и удивления, потому что такого я вообще ни разу не ожидал. Хочу сказать что-нибудь, успокоить ее ожидающее испуганное выражение, но я не знаю, что сказать.

Она беременна…

Знаю, что это было вполне вероятно, учитывая, что у нас был секс без защиты, я не идиот, но я думал, что она на таблетках. Клаудия всегда была такой скрупулезной и осторожной во всем, отчего незапланированная беременность совсем с ней не ассоциируется и застает меня врасплох.

Скажи что-нибудь, Артемис.

Клаудия прикусывает верхнюю губу, а затем медленно высвобождает ее. В ее плечах и языке тела явно считывается напряжение.

- Прости, – она грустно улыбается. – Я, наверное, пропустила таблетку или еще что-нибудь. Это моя вина, ты доверился мне, тебе не нужно…

- Стоп.

Она смотрит на меня в недоумении.

- Просто прекрати говорить, потому что то, что ты мне собираешься сказать, мне не понравится, так как я тебя знаю и то, о чем ты думаешь тоже.

Она умолкает, с осторожностью глядя на меня. Я поднимаюсь на ноги, проводя рукой по шее.

- Мы оба взрослые и осознаем наши действия. Занимаясь сексом без защиты, даже если ты на таблетках, мы понимаем, что есть риск беременности. Здесь нет виноватых.

И снова, она ничего не говорит и отводит взгляд. Я впервые вижу ее такой слабой и уязвимой.

Ей страшно. Эта ситуация, скорее всего, для нее является такой же неожиданностью, как и для меня. Мои глаза опускаются на ее живот, и внезапно в груди все наливается теплом. Какое-либо чувство удивления заменяется теплом.

Клаудия беременна. Мой сын или дочь растет внутри нее. Я стану отцом.

Я? Чей-то отец? Но я просто катастрофа. Мне едва удалось наладить отношения с собственным отцом спустя много лет.

Ребенка не было в моих планах на ближайшее будущее. Но с ней, той, кого я всегда любил, это должно быть чем-то волшебным, потому что для меня всегда существовала только она.

- Клаудия.

Она смотрит на меня, и я дарю ей искреннюю улыбку.

- Все будет хорошо, – обещаю ей, подходя ближе. Тепло из груди разливается по всему телу. Меня накрывают бурные и неконтролируемые эмоции, когда я полностью перевариваю эту новость. – Я знаю, что мы это не планировали, но… я совру, если скажу, что не рад тому, что стану отцом, – обхватываю ее лицо руками. – Для меня всегда была и всегда будешь только ты, Клаудия.

Ее глаза наливаются слезами, хотя она и борется с ними, так как ей не нравится плакать. Она всегда сдерживала эту характерную ей стену. Но ей надо понять, что порой быть уязвимой это нормально, так же как и иметь страх.

- Я, – ее голос срывается, - … у меня было столько планов, хотелось совершенствоваться, стать кем-то прежде чем, иметь ребенка, – признается. – потому что… я ни за что в жизни не хочу, чтобы мой ребенок проходил через то, через что мне пришлось пройти.

От этого у меня разрывается сердце.

- Такого больше не случится, Клаудия, ты теперь не одна, – она закрывает глаза, крупные слезы стекают по щекам. – Хэй, посмотри на меня. – она открывает покрасневшие глаза. – ты не одна, я здесь, рядом с тобой, как всегда.

- Мне очень страшно, Артемис, – ее губы дрожат. – Я ничего такого не ожидала. Это ребенок, маленькая жизнь. Тот, кого я могу погубить, если сделаю что-нибудь неправильно… рождение ребенка, это то, что всегда меня пугало до ужаса и…

- Хэй, хэй, – успокаиваю ее, - … по шагу за раз, ладно? Всему свое время, – утираю ее слезы большими пальцами. – Я рядом, и все будет хорошо. Я позабочусь о тебе и о нашем малыше, Клаудия. Ты мне веришь?

Она кивает.

- Тогда поверь мне, когда я говорю тебе, что все будет хорошо, и что я буду рядом на каждом этапе пути, потому что я люблю тебя так сильно, как никогда не думал, что это возможно. И я уверен, что буду любить этого малыша даже больше.

- А если у нас не получится? Если мы не станем хорошими родителями? – Она произносит вслух все мои страхи, и это приятно знать, что она может так передо мной открываться. – А если случится что-то нехорошее? Как я, со столькими травмами и страхами, могу нести ответственность за другого человека? Я та, которая даже не могу сказать «я люблю тебя» без того, чтобы у меня не скрутило живот от воспоминаний обо всех этих ублюдках, которые говорили то же самое матери.

Я наклоняюсь и мягко целую ее, ощущая вкус ее соленых слез на губах. Отстраняясь, я улыбаюсь.

- Я могу говорить эти слова за двоих, я люблю тебя, Клаудия, – смотрю ей в глаза, – и знаю, что ты тоже меня любишь, глупышка.

Легкая улыбка проскальзывает на ее губах сквозь слезы.

- Сам ты глупый.

Я улыбаюсь ей в ответ, целую в лоб и заключаю в объятия, она утыкается лицом мне в грудь.

- Все будет хорошо, Клаудия, – снова даю ей обещание, потому что знаю, что сколько бы раз я ни говорил это, она по-прежнему будет нуждаться в этих словах.

- Все еще не могу поверить в это, – шепчет мне в грудь.

- Я тоже, – признаю.

- Пообещай мне, что мы не подведем его, что независимо от того, что будет с нашими отношениями, этот малыш всегда будет нашим приоритетом, что его благополучие будет превыше всего.

Я понимаю ее обеспокоенность. У нас у обоих не лучший опыт с родителями. У нее с ее отцом тираном, который оставил ее на улице, а я с моей матерью, которая не прекращала обманывать отца, второй в свою очередь никак не набирался храбрости уйти от нее.

Кладу свой подбородок на ее голову.

- Ты это ты, а я это я, Клаудия. Мы – не наши родители.

Она вздыхает, и я продолжаю.

- Расценим ошибки наших родителей, как пример того, чего делать не стоит. Я не говорю, что мы будем идеальными, но мы станем лучшими версиями самих себя ради этого малыша.

- Кажется, я растопила тебя настолько, что мы случайно создали мини айсберг.

Это вызывает у меня небольшой смех. Наконец-то, она шутит.

- Или мини огонь.

Мы отстраняемся, и она утирает свои слезы, долго выдыхая.

- Я ненавижу тебя.

Вскидываю бровь.

- Почему?

Она слегка бьет меня по руке.

- Конечно же, тебе надо было обрюхатить меня.

- Прости? Не слышал, чтобы ты жаловалась, когда это происходило. Ну, по крайней мере, стонала только от удовольствия.

Она падает назад на кровать, уставившись в потолок. Я сажусь на койку рядом с ней.

- Отдыхай, завтра будет новый день.

- Завтра я все еще буду беременной.

- Я знаю.

Она поворачивает голову ко мне и ищет рукой мою руку.

- Я не одна.

- Ты не одна, – повторяю и поднимаю ее руку, чтобы поцеловать ее кисть. – Отдыхай.

Она закрывает глаза, и я остаюсь приглядывать за ней, пока ее грудь не начинает двигаться ритмично медленно, указывая на то, что она заснула. Снова целую ее руку и выхожу из палаты, потирая шею.

К моему удивлению, в другом конце коридора я вижу Аполо, просматривающего номера палат на дверях, наверное, в поисках Клаудии. Как он узнал? Увидев меня, он торопится навстречу. На его лице явно виднеется беспокойство, а мой мозг все еще немного дезориентирован.

- Артемис! – Восклицает. – Как она? Что случилось?

- Ты станешь дядей.

Слова вылетают из меня без какого-либо контроля или фильтра. Но, что со мной? Какого черта? Клаудия меня убьет.

Аполо замирает и открывает рот от неожиданности.

- Что?

Я прочищаю горло, но ничего больше сказать не могу. Крохотное лицо Аполо начинает светиться.

- Я стану дядей? – Его губы расплываются в искренней улыбке. – Ты ведь не прикалываешься надо мной, да? Нет, шутки это не твое, – он удивленно обхватывает свое лицо, -… правда?

- О, черт, – провожу пальцами по волосам, - … если Клаудия спросит, я тебе ничего не говорил.

- Не могу поверить, поздравляю, Артемис. – он обнимает меня, его восторг заразителен. Когда мы отстраняемся, его улыбка становится еще шире. – Честно говоря, я думал, что Арес будет первым, кто сделает меня дядей.

Свожу брови.

- Да ладно, мы оба знаем, сколько у этого дикаря было секса, – добавляет, прежде чем бросить взгляд на палату. – Как она?

- Шокирована и немного напугана, и я ее не виню, мы такого не планировали.

- Все лучшее происходит не по плану.

- В этом случае соглашусь. Но ты еще и школу пока не окончил, так что никаких залетов в ближайшее время.

- Как будто у меня вообще есть секс, – бормочет, но я ему не верю. – Ну что, могу я заглянуть к ней?

- Она отдыхает, у нее был тяжелый день.

- Я представляю, – Аполо обхватывает голову, - … я просто не могу поверить, я стану дядей. Готов поспорить, я стану самым любимым дядей.

- У меня пропущенные звонки из дома, ты звонил?

- Нет, дедушка. Он очень волнуется. Позвоню ему, скажу, что все в порядке.

- Аполо, никому не говори, что Клаудия беременна. Мне сначала надо обсудить с ней, как она хочет всем рассказать. Я случайно тебе проболтался.

- Слишком много случайностей в последнее время, не так ли? – Насмехается, и я дарю ему убивающий взгляд. – Оу, слишком рано для шуток?