Глава 33:

«Мы уже знакомы. Не так ли, Клаудия?»

Клаудия

Я люблю тебя.

Три простых слова. Почему я не могу сказать их? Почему они застревают у меня в горле каждый раз, когда я пытаюсь произнести их? Что меня останавливает?

Копаюсь в своем мозгу, сердце, пытаясь найти причину, что-то логичное, что бы придало этому всему смысл. Я его не люблю? Нет, дело не в этом. Артемис, это любовь всей моей жизни. Он всегда занимал особое место в моем сердце, хотя я и отказывалась признавать это все эти годы. Тогда, в чем же дело?

Я люблю тебя. Пожалуйста, прости меня, Марта. Я был пьян, такого больше не повторится, я тебе это обещаю ради нашей любви. Я тебя люблю.

Слова моего отца после того, как он избивал мою маму, когда я была маленькой, всегда сопровождались нескончаемыми "Я люблю тебя".

Еще в раннем возрасте, с течением времени и с каждым новым ударом, я поняла, что эти «Я люблю тебя» были чистой ложью. Мы не раним тех, кого любим. Тогда мы сбежали от отца и закончили на улицах, в заброшенных фургонах и на пустырях. Мама приводила то одного, то другого типа, которые обещали лучшую жизнь, подарки и небольшой процент за ее работу на углу. Там я снова слышала эту фразу: Я люблю тебя, Марта. Снова, чистая ложь.

Эта фраза казалась инструментом, который люди использовали для оправдания, манипуляции и удержания человека на месте, в полной готовности к следующему удару.

Видимо, в моем подсознании эта фраза обладает горьким вкусом. Хотя это всего лишь слова, кажется, они пробуждают во мне неприятные чувства, когда я пытаюсь произнести их. Что, на самом деле, так противоречиво, потому что, когда он произносит их, когда Артемис смотрит на меня этими кофейными глазами, полными чувств, и говорит, что любит меня, я чувствую только очень приятное тепло в груди.

Может, я считаю себя испорченной, и не могу произнести для него искреннее « Я люблю тебя»? «Я тебя люблю», не омраченное прошлым, чистое «Я тебя люблю»? Я не хочу произносить эти слова, только, чтобы сказать это. Полагаю, что мне нужно время.

- Клаудия? – Меня окликает Келли, другой стажер. – Ты меня слушаешь?

- Да, конечно, – она хмурится, но не настаивает.

- Я хотела сказать, что сеньоре Маркс понравилось твое предложение по маркетингу для следующего проекта.

- Правда? – Спрашивая, кладя руки на грудь.

Я несколько ночей исследовала рынок и продумывала идеальную стратегию продвижения нового жилого комплекса, который компания начнет строить в ближайшие месяцы.

- Да, я ревную. Уверена, они выберут его на собрании сегодня вечером. Нам разрешат присутствовать, чтобы послушать и поучиться.

- Мне нужно подготовиться, – я поднимаюсь и направляюсь в уборную, чтобы привести себя в порядок.

Если выберут мое предложение, то точно будут что-нибудь спрашивать, так что мне нужно быть в максимально презентабельном виде, а у меня темные круги под глазами. Но они того стоили, если меня все-таки выберут, это будет первый проект под моим началом.

Смотрю в зеркало и настраиваю сама себя.

- Ты можешь! – Тяжелый труд приносит результаты.

Выхожу из уборной и замираю на месте, когда вижу его. Да ты, должно быть, издеваешься.

Алекс.

Мужчина, которого я чуть не поцеловала в ту ночь в баре Артемиса, и который исчез еще до того, как между нами что-либо произошло. На нем светло-синий костюм и нет бейджа, как у всех остальных, что означает лишь одно: он здесь чем-то руководит.

Это невероятное совпадение.

Я разворачиваюсь, чтобы вернуться назад в уборную, когда голос Ани, правой руки сеньоры Маркс, все не портит.

- Клаудия! – Сжимаю челюсть и против всей своей воли оборачиваюсь. Алекс, кажется, совсем не удивленный моему присутствию, машет мне рукой. Я улыбаюсь, подходя к ним. – Руководитель отдела финансов решил навестить на сегодня. Сеньор, это…

- Мы уже знакомы. Не так ли, Клаудия? – Игривый тон его голоса не остается незамеченным.

Аня смотрит на нас смущенным взглядом.

- Откуда вы знакомы? – Она не может не спросить, и я неловко вздыхаю.

Ну, видишь ли, Аня, мы чуть не поцеловались, но он внезапно исчез.

- Да так. – Отвечает Алекс.

- Аня! – сеньора Маркс зовет ее из своего кабинета, так что Аня извиняется и убегает, оставляя нас наедине.

До того, как атмосфера становится неловкой, я открываю рот, чтобы прояснить ситуацию, но он опережает меня.

- Не надо так напрягаться, Артемис мой лучший друг.

Окей, вот этого я не ожидала.

- Что?

Он улыбается.

- В ту ночь, в баре, когда я понял, что ты та девушка, в которую мой лучший друг был влюблен всю свою жизнь, я ушел и позвонил ему, чтобы он пришел за тобой.

Я остаюсь без слов, анализируя все это. Неудивительно… Артемис появился из неоткуда, теперь все становится ясно.

- Должен сказать, что я рад, что твоя подруга прервала нас и сказала мне твое имя. Не думаю, что Аремис когда-нибудь простил бы меня, если бы я приударил за тобой.

Вот это да, какой все-таки маленький мир, и как ему нравится ставить меня в странные ситуации. Хотя, на самом деле, не так уж и странно, что лучший друг Артемиса проводит время в его баре.

- Начнем все заново. Очень приятно, Клаудия, я Алекс.

- Очень приятно, – улыбаюсь ему. Но моя улыбка мгновенно испаряется, когда я кое-что осознаю.

Если Алекс знает, что я здесь работаю, и он лучший друг Артемиса. Значит, Артемис все знает? Всем сердцем надеюсь, что это не так.

- Что-то не так? Ты побелела.

- Артемис знает, что я работаю здесь?

Этот вопрос на секунду застает Алекса врасплох. Но вина в его глазах дает мне нужный ответ.

- Он не будет никак вмешиваться, – уверяет меня с простой улыбкой, – он обещал.

Это маленький лгунишка. Он все знал с самого начала и притворялся дурачком. Ах, Артемис Идальго.

- Ладно, оставляю тебя работать. Рад познакомиться, Клаудия. – Он машет рукой на прощание, и я выдыхаю.

***

- Превосходное предложение, сеньора Маркс! – Аплодирует Аня после того, как Сеньора Маркс объясняет мою идею. Я нервно облизываю губы, так как знаю, что скоро назовут мое имя.

Все ей аплодируют, а я продолжаю смотреть на нее в ожидании.

Сеньора Марк не обращает внимания на мой взгляд и поднимается.

- Спасибо, спасибо. Эта идея пришла мне в голову из неоткуда.

Мой рот открывается, сердце уходит в пятки. Она говорит так, будто идея полностью принадлежит ей, собирая все лавры. Как будто это не я не спала ночами, делая всю работу.

- Вау. Да сеньора Маркс просто гений. – Добавляет Аня, и я забываю, как дышать. Не могу в это поверить.

Келли рядом со мной напрягается.

Собрание подходит к концу, и все начинают собираться уходить. Я такого совершенно не ожидала. Я настолько ошарашена, что меня парализовало на несколько секунд. Но я успеваю среагировать до того, как все успевают выйти из зала, и поднимаюсь на ноги.

- Простите, мне нужно кое-что сказать, – все останавливаются, удивленные, что у нового стажера есть голос. В конце концов, нам разрешили присутствовать только, чтобы посмотреть. – Эта идея…

- Клаудия – меня обрывает сеньора Маркс, – вы всего лишь наблюдатели, пожалуйста, придержите свое мнение при себе.

- Это не мнение, я…

Келли сильно сжимает мою руку и шепчет.

- Не делай этого, если ты зацепишься с ней у всех на глазах, тебя вышвырнут.

Я прикусываю язык, потому что знаю, что она права. У сеньоры Маркс может быть и мерзкие моральные принципы, но она начальник, а я лишь новенькая, стажер. Все видят, что я молчу, и уходят. Сеньора Маркс одаряет меня скромной улыбкой и направляется к выходу, проходя мимо.

- Чертова стерва! – Падаю лбом на стол. – Как она могла? Как она могла так просто украсть мою идею? Даже и глазом не моргнула.

- Да уж, – признает Келли. – Полагаю, что так здесь все утроено, люди сверху пользуются новичками, чтобы продвинуться еще выше и остаться при почете.

- Так не должно быть.

- Мне можешь не рассказывать. Аня украла мою идею по торговому центру, который будут строить в следующем году, и представила ее как свою на прошлой неделе. – Келли делает глоток кофе. – Я и не знала, пока мне не раздали копии, и я не увидела свои разработки. Было дико обидно, так что я понимаю твои чувства.

- И мы ничего не можем сделать?

- Пожаловаться? На начальницу? Сеньору Маркс, которая украла твою идею на глазах у всех?

- У нее ведь тоже должен быть шеф, да?

- Она руководитель отдела, сам генеральный директор ее начальник, – она фыркает, - … как будто нас пустят к генеральному компании.

Артемис.

В раздумьях я прикусываю нижнюю губу, но стряхиваю головой. Знаю, что, если поговорю с ним и все расскажу, это бы все решила самым честным образом, но я этого не сделаю. Я ни в коем случае не стану пользоваться нашими с ним отношениями, чтобы облегчить свою работу.

Это моя война, и победа будет моей.

Мы все начинаем с самого низа. И я решительно настроена пройти через все необходимое, чтобы подниматься в этом отделе, как все остальные. Уверена, что сеньора Маркс проходила через это, и Аня тоже. Я не буду следовать их примеру, но буду учиться на каждой ошибке, каждом промахе, и, наконец, встану на ноги.

Если я чему-то и научилась в жизни, то это подниматься на ноги, потому что я верю в себя и в свои способности. И хотя я знаю, что он бы сделал все возможное, чтобы облегчить мне жизнь, но это не то, чего я хочу, и я надеюсь, что он это уважает. Знаю, что он поймет.

Тот факт, что он все еще не пришел проверить меня и не попытался упростить здесь все, что он притворился, что не знает о моей стажировке, заставляет меня улыбаться, потому что он прекрасно знает, что мне нужно без лишних слов.

Ты так хорошо меня знаешь, Айсберг.

- Что за улыбка? – Келли поднимает бровь. – Минуту назад ты была красная как рак, а теперь вот так улыбаешься. С тобой все в порядке?

- Да, не беспокойся.

Келли достает свой пакет с обедом и когда она открывает его, запах бекона и мяса врывается в мой нос, и я не могу сдержать гримасу отвращения, пока она не смотрит. Я никогда так не реагировала на запахи. Я скрытно прикрываю рот, поднимаюсь со стула, обхожу стол и направляюсь в уборную.