– Это все, что ты можешь сказать? — огрызнулся Калеб, застав меня врасплох.

— Шшш…! Ты разбудишь Чэнса.

Калеб хохотнул.

— Да парень не проснется до завтрашнего утра. — он наклонился вперед, и я внезапно поблагодарила судьбу за кровать, которая стала барьером между нами. —Ты не ответила.

— Каких слов ты хочешь от меня? — спросила я, начиная испытывать раздражение.

— Как насчет извинений за то, что трахалась с другим чуваком у меня за спиной?

— Словно ты еще не занимался сексом с кем-то другим, зная тебя, вероятно, этих «кого-то» было несколько. — сердито ответила я.

— Целый отряд болельщиц. — он растягивал слова.

— Не буду обсуждать подобное при Чэнсе, даже если он спит.

— Тогда давай выйдем. — предложил он, уже встав и обходя кровать.

Он подошел ко мне и замер рядом со стулом.

Я упорно продолжала сидеть.

— Иди домой, Калеб.

Схватив за руку, он поднял меня.

— Мы поговорим сейчас, и после этого, надеюсь, никогда больше не увидеть твоего лживого лица.

Это также больно, как и его властный захват.

Я отдернула руку, направляясь к двери, чтобы покончить с этим, прогнав боль из своего сердца и его глаз.

Осмотрев коридор, я увидела только медсестру, уходившую в противоположном направлении.

Обернувшись, я не был готова к конфликту, но начала готовиться к тому, что все закончится плохо.

Калеб стоял, расставив ноги, его руки снова были скрещены на груди.

— Ты когда-нибудь меня любила?

Я рассматривала пол. Разум кричал мне солгать, ведь я уже так много раз предала свое сердце.

— Разве теперь это имеет значение?

— Это чертовски много значит для меня. — сказал он.

Я посмотрела на стену справа от него.

— Я переживала за тебя.

Он издал звук, в котором слышалась издевка.

— Значит, ты лгала о любви ко мне? Большой гребаный сюрприз. Какова мать, такова и дочь.

— В каком смысле? — спросила я, встретив его презрительный взгляд.

Жестокая ухмылка ранила меня.

— Она тоже утверждала, что любит моего отца, но отказалась от него, когда все стало сложно. — он сделал шаг вперед, вторгаясь в мое пространство. — Вы обе бессердечные.

Нет, мое сердце тут, оно бьется, но кровоточит. Его удар пришелся точно в середину.

— Безнадежно. — добавил Калеб, отступая назад, и вдруг принял скучающий вид. — Я закончил. Останусь, пока твой отец не вернется, и уйду отсюда. — он зашел в палату Чэнса, оставив меня в коридоре.

Не хочу, чтобы парень, которого я люблю, думал, что я изменница и лживая сука, но как еще удержать его на расстоянии?

Это же Калеб. Однажды он ворвался в мою жизнь, заставив открыть разум и сердце. Я боялась, что он снова попытается сделать то же самое. И даже если он никогда не покидал моего сердца, сумеречная часть моего разума не могла принять его.

Это агония, представлять его с другой девушкой, но я не могла дать ему то, в чем он нуждался.

Я медленно вошла в палату, Калеб уставился в телефон.

Села, сделав глубокий вдох, и пришла к решению. Я не могла быть с Калебом, это совершенно ясно, но еще больнее для него думать обо мне плохо.

— Я соврала.

Его взгляд лишь скользнул по мне.

— Нет, вот дерьмо.

— О Гейдже. — имя привлекло его внимание, телефон в руке оказался забыт. — О сексе с ним.

— Что? — карие глаза потемнели от избытка чувств.

— О любви к нему.

— Соврала? — его ранее расслабленное тело, теперь звенело от энергии.

— О том, что не люблю тебя. — мой голос дрожал, я вцепилась в подлокотники для поддержки.

— Тогда почему ты с ним? — спросил он.

— Я не с ним. — закончила я.

— Не понимаю. — сказал он, встав, но, не приближаясь ко мне. Хорошо, ему нужно держаться подальше. — Почему тогда? — спросил он.

— Потому что не хочу больше быть с тобой.

— Не хочешь быть со мной? — задал он вопрос, в его лице что-то изменилось, но я не могла понять что именно.

— Не могу. — поправила я себя, готовясь уклониться от его руки, если он потянется ко мне.

— Ты меня любишь? — спросил он.

Я должна была знать, что он сосредоточится на этом.

— Не могу быть с тобой. — подчеркнула я, не обращая внимания на вопрос.

К счастью, папа вернулся, остановив разговор, который я считала завершенным.