Второй принц горько усмехнулся и подумал: «Позже?.. Я ведь единственный живой человек в Поднебесной, перед кем ты стоял на коленях. Останусь ли я таким же живым через несколько дней?»

Разумеется, вслух он ничего не сказал. Открыв маленький чемоданчик, который принес с собой, он достал оттуда фарфоровый флакон, высыпал на ладонь две круглые пилюли и велел Су И их принять. Затем Ваньянь Ся прошел в соседнюю комнату, сел за стол и написал на бумаге рецепт. Отправив слуг готовить лекарство, он снова вернулся в опочивальню и обратился к своему пациенту:

— Даже если тебя станет мучить сильный голод, пока что ты не должен ни есть, ни пить. Мне необходимо определить, как далеко зашла болезнь.

Все, кто находились в опочивальне, с любопытством разглядывали Су И. Трудно было поверить, что того, кому не помогло ни иглоукалывание, ни лекарства Цзы Лю, спасут какие-то две крошечные пилюли.

Су И тем временем прилагал немалые усилия, чтобы не уснуть. Проглотив пилюли, он почувствовал во всем теле слабость и вялость, с которыми невозможно бороться. Ваньянь Сюй взял его руки в свои, и Су И стало так спокойно и уютно, что он, пару раз глубоко зевнув, провалился в глубокий сон.

Ваньянь Сюй взял у Цзы Нун мягкое влажное полотенце и бережно вытер со лба Су И холодный пот. Второй принц стоял в стороне и молча наблюдал, с какой нежностью император касается своего возлюбленного.

— Сразу видно, он тоже очень привязан к тебе, — заметил Ваньянь Ся. — Иначе не смог бы продержаться так долго, учитывая его состояние. Скоро мы увидим, сумеет ли лекарство остановить внутреннее кровотечение. Если да, у твоей императрицы появится надежда. — Затем он продолжил: — Мне уже приходилось однажды с ним встречаться. Дело было поздней осенью, тогда болезнь еще не зашла настолько далеко. Его состояние не ухудшилось бы так стремительно, если бы он по моему совету следил за питанием. Однако, судя по всему, ему приходилось подолгу голодать или принимать слишком грубую пищу. Только этим можно объяснить, почему он теперь оказался на грани жизни и смерти. Насколько мне известно, даже рабов здесь не принято морить голодом, кормить объедками или обделять теплой одеждой. Взять хотя бы меня. Я питаюсь в этом дворце уже много лет и пока что вполне жив-здоров.

Из слов второго принца Ваньянь Сюй сделал кое-какие выводы. Лицо его помрачнело, он жестом подозвал Цзы Нун и тихим голосом отдал ей несколько распоряжений. Доверенная служанка поспешно удалилась. Ваньянь Ся и виду не подал, но в глубине души был весьма доволен собой. Он всегда знал, что эти бессовестные служанки в прачечной только и умели, что обижать слабых и пресмыкаться перед сильными. Второй принц глубоко презирал подобных людей, теперь же, благодаря Су И, подвернулся удобный случай расквитаться с ними за всё. Ваньянь Ся хорошо понимал, что император милосердием не отличается и узнав, что эти мерзавки дурно обращались с его драгоценным Су И, обрушит на них всю силу своего гнева. Второй принц не удержался от легкой злорадной усмешки.

К этому времени вдовствующая императрица уже давно удалилась к себе в резиденцию — ей было неприятно находиться в одной комнате с Ваньянь Ся.

Маленький наследник Шу не сводил глаз с бледного и безжизненного лица Су И. Вдруг он поднял глаза на второго принца и улыбнулся:

— Дядя, а твое лекарство точно поможет матушке-императрице?

Ваньянь Ся слегка растерялся. Если бы император подверг сомнению его искусство врачевания, второй принц тут же ушел бы, громко хлопнув дверью. Но, увидев доброжелательную улыбку маленького наследника, он вдруг почувствовал, как в груди разлилась теплая волна. Жесткое лицо его поневоле смягчилось, и он улыбнулся в ответ:

— Думаю, поможет. Это средство как раз для таких случаев, когда больного мучает кровавая рвота. Я сам составил его из редких и ценных трав — утащил их из императорской лечебницы.

Ваньянь Ся не сомневался, что его ждет скорая и неминуемая смерть, поэтому даже не трудился скрывать свои неприглядные поступки. Однако его новоявленный племянник, который и племянником-то был только по названию, не испытывал ни отвращения, ни брезгливости. Мальчик относился к нему так, словно он его родной дядя, настоящий младший брат отца-императора. Как же тут не растрогаться? К тому же лицо Ваньянь Шу сделалось вдруг таким приветливым и мягким, какого у него никто никогда не видел. Ваньянь Ся и не подозревал, что хитрый бесенок быстро смекнул, от кого тут зависит спасение его матушки-императрицы, и постарался не теряя времени наладить со вторым принцем дружеские отношения, чтобы тот вложил в лечение всю душу.

Что же до императора, то он не мог думать ни о чем ином, кроме своего Су И, и ни на миг не отводил от него глаз. Он так боялся, что, когда Су И проснется, его снова будет рвать кровью! К этому времени небо на востоке посветлело, а все, кто находился в опочивальне больного, уже много часов не имели возможности выспаться или хотя бы передохнуть. Цзы Янь отпустила измученных дворцовых служанок и распорядилась, чтобы прислали кого-нибудь им на замену. К счастью, приступы кровавой рвоты пока не повторялись, и все вздохнули с облегчением.

Вдруг из-за двери раздался голос старшего придворного евнуха:

— Докладываю Вашему Императорскому Величеству! Время утренней аудиенции! Министры двора собрались возле дворцовых ворот и с нетерпением ожидают Ваше Величество.

Ваньянь Сюй и Цзы Лю быстро переглянулись, понимая, что министры явились за новостями. Узнав, что Су И еще жив, они наверняка попытаются устроить мятеж под девизом «очистим окружение императора». Стоило Сыну Дракона об этом подумать, и он пришел в неописуемую ярость.

«Я здесь молюсь всем богам и кладу поклоны Будде, чтобы мой Су Су благополучно исцелился, — возмущался он про себя, — а эти спят и видят, чтобы он поскорее умер! Сегодня второй день нового года — день, когда следует праздновать и отдыхать. Кроме того, прошлой ночью вдовствующая императрица уже довела до сведения министров, что разъяснения они получат позднее. Нет же, они никак не успокоятся, хотят поставить на своем. Их наглость переходит все границы. По-видимому, если не преподать им урок, скоро эти люди и вовсе позабудут, кто тут у нас император».

Лицо Ваньянь Сюя сделалось грозным и зловещим, как бурное море в шторм. Он быстро поднялся и негромко сказал:

— Что ж, если так… Цзы Янь, подай Нам «одеяние дракона». Мы намерены устроить этим верноподданным упрямцам аудиенцию, которой они так добиваются. Видимо, они считают, что если Мы назначаем на ответственные посты людей мудрых и способных, да к тому же прислушиваемся к их советам, значит, Мы уже разучились сносить непокорные головы с плеч!

Облачившись в «одеяние дракона», император отдал слугам приказ:

— Окружите больного всяческой заботой. Мы не замедлим вернуться.

С этими словами он покинул комнату уверенным шагом, с гордо поднятой головой. Цзы Янь, пользуясь тем, что никто не обращает на нее внимания, схватила за руку наследника Шу и вывела из опочивальни. Низко склонившись, девушка прошептала ему на ухо несколько слов. Мальчик слушал, и глаза его всё расширялись и расширялись. Наконец он уставился на доверенную помощницу императора с неприкрытым подозрением. Та горько усмехнулась и решила, что, раз уж дело приняло такой оборот, не стоит говорить больше ничего. Ускорив шаг, Цзы Янь быстро догнала Ваньянь Сюя. Представив, какая огромная яростная волна вскоре поднимется до небес и захлестнет императорский двор, даже она, повидавшая множество грозных событий, почувствовала, как по спине побежали мурашки.