Пролог

Олень осторожно пробирался через густой лес. Остановился, оглядываясь по сторонам. По его коричневой шкуре пробежала дрожь, а уши задергались, пытаясь уловить малейший неестественный звук для обитателей. Большие темно-карие глаза обшаривали ближайшие кусты в поисках опасности, которую он не видел, но чувствовал. Олень сделал неуверенный шаг вперед, как вдруг быстро перепрыгнул через бревно и исчез в окружающем лесу. Невнятное проклятие сорвалось с губ фигуры, безмолвно лежащей на земле. Человек медленно поднялся из своего укрытия, держа в руке охотничий нож. Он не ел уже три дня. Он встал, стряхивая листья и ветки с плеч и ног, когда резкий удар в центр спины отбросил его вперед. Он лежал неподвижно, зная, что его только что убили.

— Последняя цель уничтожена, — тихо сказала Триша в микрофон.

Она спокойно засунула лук обратно в прикрепленную амуницию и начала спускаться с большого дерева. Было почти невозможно разглядеть ее фигурку, так как она оставалась в тени и прикрывалась ветвями. Она спрыгнула с последней пары футов и подошла к мужчине, который лежал ничком на влажной лесной подстилке. Подойдя к нему с пистолетом, крепко прижатым к груди, она посмотрела на красное пятно, расползающееся по его спине. «Чистое убийство, — подумала она, — перебитый позвоночник, стрела прямо в сердце, ни звука».

— Хорошая работа, малышка, — с гордостью ответил низкий голос. — Это десятый из десяти. Пометь цель и заходите.

Триша усмехнулась, коснувшись мишени. — Таг, тебе водить, — сказала она.

Мужчина застонал, повернулся и посмотрел в блестящие темно-карие глаза девочки, стоящей над ним. Его единственное утешение, что он оказался последним отмеченным. Плохо то, что это была двенадцатилетняя маленькая девочка. Он никогда не смирится с издевательствами других парней из его эскадрильи.

— Папа говорит, что теперь мы можем войти, — сказала Триша, протягивая руку, чтобы помочь солдату, проходившему вместе с отцом Триши интенсивную тренировку по выживанию в дикой природе.

— Что меня выдало? — проворчал мужчина, медленно поднимаясь на ноги.

— Твой желудок, — ответила Триша с усмешкой. — Ты должен был съесть этих жуков два дня назад или немного рыбы, оставшейся от вчерашнего гризли. Они не так уж и плохи.

Мужчина хмыкнул, вращая плечами, пытаясь облегчить боль в том месте, где Триша выстрелила в него стрелой. Наконечники сконструированы с чернильной упаковкой на них, когда они попадали в цель, это становилось заметно инструкторам. Проблема в том, что это еще чертовски больно. По меньшей мере неделю он будет щеголять синяком размером с софтбольный мяч.

— Как ты узнала про жуков и рыбу? — спросил мужчина, пытаясь оглянуться через плечо, чтобы посмотреть, в каком он был бы состоянии, если бы она выстрелила в него настоящей стрелой.

— Ах да, где-то час спустя после того, как вы ушли, я нашла след. Вы оставили порядочно следов, и выследить вас не составило особого труда. Я наблюдала за вами, пытаясь решить, съедите вы их или нет, — ответила Триша, перешагивая через бревно. — Кстати, я перебила позвоночник, и стрела вошла бы в ваше сердце, убив мгновенно.

Мужчина в недоумении покачал головой. Какой отец научит свою маленькую девочку выслеживать, охотиться и убивать ради удовольствия? Он слышал о команде отца с дочерью от других морских котиков, прошедших обучение. Никто из них никогда не проходил маршрут в первый раз. Далеко не все, если таковые вовсе имелись, проходили во второй или третий раз. Когда они достигали цели, отец снова отправлял их, только на этот раз он посылал за ними свою дочь. Никто из них не выживал.

— Почему ты не убила меня раньше? — спросил мужчина. Он шел за маленькой фигуркой впереди себя, не спрашивая ее, знает ли она, где они находятся, и уж тем более куда они направляются.

— О, мне нравится изучать свою жертву, видеть, как она думает. Папа говорит, что можно многое узнать о человеке, изучая его реакцию на происходящее вокруг. Ты хорошо поработал, когда понял, что я тебя выслеживаю. Мне понравилось, как ты использовал реку, чтобы замести следы, — сказала Триша, поворачиваясь к узкой звериной тропе.

— Спасибо, — снова проворчал мужчина.

Данте Родригес слушал, как Триша объясняла ему все, что он делал правильно, и указывала на некоторые вещи, которые он делал неправильно. Он покачал головой, думая, что ему трудно поверить, что слушает двенадцатилетнего ребенка. Она выглядела намного старше, двигалась с легкой грацией и уверенностью, что говорило о ее знаниях, опыте и удобстве в ее теперешнем окружении. Он вспомнил, как смеялся вместе с другими девятью парнями из его эскадрильи, когда его командир сказал им, что они едут в лагерь выживания в дикой местности, организованном «Гроув Уайлдернесс Гайдс», частной компанией, работающей в Вайоминге. Ребята все шутили, что если они смогли пережить базовую подготовку и лагерь Коронадо, то переживут все, что угодно. Очевидно, морские котики США не ожидали, что столкнутся с навыками очень талантливой двенадцатилетней девочки.

— Папа! — внезапно взвизгнула Триша и бросилась бежать. Данте наблюдал, как ее стройную фигуру заключил в объятия огромный, похожий на медведя мужчина.

Позже той же ночью Триша лежала на крыше за окном своей спальни. Ее отец прощался с последними клиентами, и она ждала в их любимом месте. Ее глаза загорелись, когда крупная мускулистая фигура отца беззвучно пролезла в узкое отверстие. Мгновение спустя он опустил свое огромное тело рядом с ней, и они оба молча уставились в ночное небо.

— Ты очень хорошо справилась, малышка, — сказал ее отец хриплым голосом. — Мы с твоей мамой очень гордимся тобой.

Триша улыбнулась, глядя на мерцающие звезды. — На какой из них она сидит сегодня вечером? — тихо спросила Триша.

Ее отец указал на яркое пятно. — На этой, — ответил он так же тихо. — Твоя мама сегодня сидит на той звезде и смотрит на тебя сверху вниз. Ты ее слышишь? Она говорит мне, какой красивой молодой леди ты становишься и как она гордится тобой.

Триша улыбнулась, глядя на звезду, на которую указал отец. — Я очень рада. Однажды я полечу туда и найду ее, — сказала Триша, а потом посмотрела на отца. — И когда я это сделаю, то возьму тебя с собой.

Отец Триши, Пол, не сводил глаз с звезды, которую выбрал сегодня вечером. Он не мог ничего сказать, у него перехватило горло от сдерживаемых слез по поводу невинности обещания его единственной дочери. С тех пор как его жена умерла от аневризмы головного мозга, Трише был всего годик, они остались вдвоем. Каждую ночь они ложились под звездами и выбирали себе новую звезду. Он нежно взял маленькую ладонь Триши в свою большую.

— Сделай это, малышка. Ты сделаешь, и я с радостью пойду с тобой, — наконец произнес он.